Страница 15 из 23
– Я знаю, что эта скотина испортила жизнь многим юным девушкам, но прижать его было невозможно – он тогда был в большом фаворе у согресской королевской семьи. Не знаю уж, за какие заслуги. Скорее всего, за то, что ему повезло жениться на кузине короля. В мэры этого городишки его сослали только после того, как он совсем потерял соображение и попытался облапать малолетнюю королевскую кузину, но и здесь, как видите, не отказался от своих милых пристрастий.
– Неприятная личность, – согласился я. – Но почему вы так старались не обидеть его сейчас? Насколько я понимаю, теперь его можно не опасаться.
– Неправильно понимаете, Тарен. Прямого отказа он не потерпит. Уж этот найдет способ испортить нам жизнь. Единственная, кого он боится – это собственная супруга. Та уже давно не обольщается на его счет и, говорят, здорово ограничивает этого негодяя. Например, она полностью лишила его содержания, да и живет отдельно. Так что ему приходится жить только на жалованье мэра. Жаль, но, говорят, она редко появляется в городе. Эта дама – попечитель нескольких сиротских приютов в Согресе, постоянно занимается их делами, а во Флёфене бывает только время от времени. Думаю, необходимость лицезреть собственного супруга не способствует ее желанию возвращаться домой. Зря я ему про нее напомнила, не удержалась. – Инга страдальчески сморщилась, недовольная собственной несдержанностью. – Теперь он будет в ярости. Как бы пакостить не начал…
Время показало, что Инга была права. Однако ни в этот день, ни на следующий никаких проблем от лана Андре не случилось. Выступление госпожи Краус имело огромный успех, зал небольшого театра господина Ганта был полон до отказа – владелец театра даже вынужден был срочно искать дополнительные стулья, чтобы установить их в проходах, иначе возбужденные театралы грозили устроить бунт. Я даже почувствовал себя деревенщиной – до встречи с госпожой Краус я понятия не имел, что Артания славится своими артистами, и не в последнюю очередь благодаря Инге. Впрочем, собственное невежество не помешало мне наслаждаться выступлением. Представление было по-настоящему фееричным. Инге аккомпанировал небольшой оркестрик из трех инструментов. Не уверен, что музыканты играли лучше, чем сама Инга, когда аккомпанировала себе на ситаре во время предыдущих выступлений, однако определенно три инструмента – ситара, флейта и гармоника – звучали гораздо внушительнее. То, что концерт мы с наемниками могли наблюдать из-за кулис, ничуть не портило впечатления. Даже наоборот, те разительные перемены, которые происходили с девушкой, как только она выходила на сцену, только усиливали эффект от представления.
Довольная реакцией публики, Инга согласилась задержаться в городе еще на два дня. Меня это решение не порадовало. Возникло отчетливое впечатление, что мы теряем время, которого остается все меньше. Однако я сам убедил себя не портить актрисе игру. «Если после такого оглушительного успеха она сразу отправится дальше, это будет выглядеть странно», – сказал я себе и не стал возражать. Не знаю, мог ли я повлиять на это решение – я до сих пор так и не понял, кто главный в нашей компании, однако я даже не попытался.
Флёфен мы покинули только через три дня. Мужская часть населения была печальна, зато на лицах многих женщин при взгляде на карету появлялись довольные улыбки. Прекрасной половине города Флёфена не могли понравиться слишком сильные восторги мужского населения.
То, что мы все-таки обзавелись каретой, мне сильно не понравилось. Ничего не имею против комфортных путешествий, но очередная задержка в пути порадовать меня не могла, ведь верхами можно было проходить за день раза в полтора большее расстояние. Я опять-таки не стал возражать, однако моя кислая физиономия говорила сама за себя:
– И вовсе незачем так кукситься, – увещевала меня госпожа Краус. – Подумайте сами, лан Варден (девушка по-прежнему предпочитала называть меня настоящим именем, когда вокруг не было лишних ушей, и это меня ужасно нервировало), как на меня будут смотреть в столице, если я въеду в ворота города верхом? Даже здесь, во Флёфене, поначалу косились, пока не узнали причины такого пренебрежения приличиями. Обещаю, мы будем двигаться так быстро, как только возможно. Я не стану возражать даже против ночных переходов, если вы, конечно, сами выдержите скачку. – Лукаво усмехнулась девушка. – Эрик, ну в самом деле, вы совершеннейший бука! Да, я признаю, что напрасно мы так задержались во Флёфене. Проявите же снисхождение к слабой женщине! Меня уже год так не встречала публика, я не смогла удержаться!
– Я все понимаю, госпожа Краус, – вздохнул я. – Но пока мы здесь веселимся, в Артании по-прежнему война. Может произойти все что угодно. Я боюсь вернуться на пепелище. Я отвечаю за множество людей, которые остались в Кеймуре. В прошлый раз за время моего отсутствия убили мою жену. Что может произойти теперь?
Судя по помрачневшему лицу девушки, напоминание о войне сильно испортило ей настроение. На мой упрек она промолчала, но, похоже, здорово обиделась. Наши ежевечерние беседы прекратились, а отношения свелись к тем, которые приличествовали отношениям охранника и охраняемой персоны. Это было не слишком приятно, однако с тех пор мы действительно ехали без остановок, так что такой размен меня вполне устраивал. Правда, несмотря на то что путешествие проходило на удивление благополучно, меня не оставляло ощущение, что этот период спокойствия стремительно подходит к концу. Даже то, что ни в одном из следующих городов мы не задержались более чем на одно выступление, не могло исправить моего настроения. Да и двигались мы, как ни крути, слишком неторопливо. Ни о каком путешествии без остановок, как предлагала госпожа Краус, речи, конечно, не шло. Я был готов на время вовсе отказаться от сна, но объяснить такую спешку остальным нашим спутникам было проблематично. Не думаю, что встретил бы понимание, рассказав о своих неоформленных ощущениях.
Отвлечься помогали только тренировки с наемниками, которые мы проводили во время остановок и в те дни, когда заходили в города. Первые несколько дней отрабатывали в основном командную работу. Собственно, у старших, более опытных бойцов эти навыки были развиты и так, да и молодые Тикль с Рином вполне справлялись – главное было притереться друг к другу, а дальше все пошло само собой. Так совпало, что в нашей охране собрались рядовые бойцы, даже самый опытный Дар никогда не руководил отрядами. Именно поэтому поначалу возникли сложности, но как только ребята сообразили, что командовать мне не только хочется, но и получается, дела пошли на лад. Немного отработав взаимодействие, я сосредоточился на обучении бою на мечах. Вот тут развернулся Тикль! Парень явно красовался перед девушками, так что во время привалов прилагал все усилия, чтобы показать собственную удаль, ну а мне от этого была сплошная польза. Думаю, я неплохо прогрессировал за эти несколько дней. Конечно, это были только первые шаги – навыки требовалось закреплять, оттачивать до автоматизма, но это уже детали.
Умывшись после тренировки, Тикль как бы невзначай подсаживался к госпоже Краус и Мэгги и начинал отчаянно флиртовать с девушками. И актриса, и ее компаньонка воспринимали ухаживания парня с благосклонностью, отчего он только больше хорохорился. Я же, закончив с физическими упражнениями, тратил оставшееся время отдыха на развитие магических умений. Мне немного мешала невозможность уединиться, наверное, от этого прогресс был не слишком заметен. Еще бы. Непросто сосредоточиться, когда тебя время от времени прожигают таким пристальным взглядом! Немного лучше дело шло только когда удавалось остановиться в гостиницах – в этом случае тренировок с мечом не было, и я сразу же убирался в комнату продолжать занятия. В спокойной обстановке тренировки были продуктивнее, но все равно результаты меня не радовали. После того случая, когда мне благодаря своим необычным умениям удалось избежать удара Тикля, я, можно сказать, заболел магией. Раньше я, как ни крути, относился к этим своим способностям с некоторой долей пренебрежения, больше полагаясь на привычные умения. Нельзя сказать, что я не старался, но подсознательно все-таки относился к магии как к чему-то не слишком важному, больше воспринимая занятия как способ избавиться от тяжелых мыслей, хоть немного заполнить ту дыру в душе, которая оставалась после смерти Иштрилл. Впрочем, это и теперь было актуально. Через несколько дней после того, как мы выехали из Флёфена, я с удивлением обнаружил, что меня почти перестали мучить дурные предчувствия. Нет, тревога никуда не исчезла, но мне стало гораздо проще её если не игнорировать, то хотя бы перестать демонстрировать плохое настроение окружающим.