Страница 31 из 35
Со стороны могло показаться, что правила нашей игры поменялись. Что теперь главным стал я. Ведь это я теперь держал её связанной и не давал сказать ни слова. Более того, она была ещё и на привязи. От её рук верёвка тянулась до балки под потолком, и дальше входной двери она дойти не могла. Иногда я выводил её во двор. Потому что там был туалет. Она заходила в небольшой домик, а я стоял неподалеку, не выпуская верёвку из рук. Панически боялся, что Лика от меня убежит. И всегда держал её в поле зрения.Теперь я мог делать с ней всё, что хотел. Оскорблять или наоборот, расточать комплименты. Причинять боль или ласкать. Доводить до исступления и оставлять без разрядки. Как она со мной когда-то.Но я не делал всего этого. Я постоянно беспокоился, тепло ли ей, не хочет ли она попить, поесть или сходить в туалет. И это всё, что я говорил ей. Простые вопросы, на которые она отвечала кивком или мотанием головы.Иногда она была без одежды. Я сам её раздевал. Так мне нравилось.Дни тянулись блаженно долго. Я клал её голову к себе на колени и часами перебирал волосы. Ставил перед собой, связав руки за спиной, и любовался, гладил кончиками пальцев, прижимался лицом и слушал стук сердца. Ложился рядом и смотрел в её глаза. Целовал каждый сантиметр тела. Каждый пальчик на ноге. Я смотрел на неё каждую секунду, постоянно трогал и прижимал к себе. Она была моим счастьем. Моей богиней. Моим помешательством.Но я её не трахал. Ни разу. Я не мог. Член не наливался силой, что бы я с ней не делал. Он будто отказывался от такой любви.А она… она была покорна. Никаких лишних движений, недовольного мычания или яростных взглядов. Она принимала мою ласку. Иногда тянулась за ней. Сама прижималась ночами. Но её дыхание не ускорялось. Взгляд больше не темнел. И соски не твердели. Пёрышко еле проглядывало сквозь густую поросль.Но мы были рядом каждую секунду. Как я и хотел. На четвёртый день закончилась еда. Наличных тоже больше не было, я не брал с собой много. Решил съездить домой, пополнить запасы.– Нужно сгонять в Питер. Я быстро, часа через три вернусь.Она забеспокоилась и замотала головой. Но я больше ничего не сказал.Накормил Лику, сводил в туалет. Крепче связал руки, затянул шарфик на губах, связал ноги и положил её на диван. Запер двери на ключ. Теперь я был уверен, что она меня дождётся.Гнал на максимально разрешённой, чтобы вернуться скорее. Потому что уже скучал. Снял денег в банкомате, закупился в универсаме, а потом пошёл в квартиру за одеждой.Когда я вышел во двор дома, увидел её детей. Старший сидел на качели. Просто сидел, прислонившись щекой к железке. А младший перебирал камушки. Михаила не было. Вообще никого не было. Только в отдалении говорил по телефону какой-то мужик. Я забеспокоился и подошёл ближе.Захарка подскочил ко мне:– Пливет! Где наса мама? Ты знаес?Я опешил и не знал, что ответить. А он пытливо заглядывал в глаза и ждал.– Захар! Замолчи! – сердито бросил Егор и отвернулся.– Вы с кем тут? – спросил я.– Со мной, – ответил тот мужик, подходя. – А ты кто такой?– Сосед из двадцать третьей. Просто они обычно с мамой гуляют, я и забеспокоился.– Нету их мамы, – сказал он и кивнул мне отойти. А потом продолжил тихо: – Пропала без вести. Неделю назад. Они у бабушки были в деревне. Мать пропала, а бабка от переживаний в больницу слегла. Мишка пацанов домой привёз, а сидеть с ними меня попросил, я ведь не работаю пока.Я выругался и поджал губы.– А что милиция говорит?– Да какая милиция? Там один участковый на три деревни. Объявили без вести пропавшей, дали объявление в газету и всё.– Вот чёрт! Вы обращайтесь, если что, я тоже помочь могу.Он кивнул, а я собрался уходить. Вдруг подбежал Захарка и стал дёргать меня за руку:– Ты знаес? Знаес? Где наса мама? Где???Он кричал всё громче, а я замотал головой и попятился. Мужчина оттащил его от меня и обнял, показывая мне взглядом, чтоб уходил. Я развернулся и быстро зашагал к машине. А сердце разрывалось от громкого плача за спиной.Я гнал назад, а перед глазами стояло лицо этого мальчишки. Уменьшенная копия Лики. Тот же взгляд серых глаз, пробирающий до печёнок. Я снова и снова слышал его вопросы и отчаянный плач.В груди разрасталось что-то непонятное. Что-то острое, колющее прямо в сердце. Чтобы избавится от этого, я громко включил радио.Все мышцы сковало ужасом, когда я услышал новости:– Под Санкт-Петербургом горит один из дачных поселков. Сегодня утром там загорелся дом. Огонь быстро перекинулся на ближайшие строения и вот, спустя два часа, горят уже четыре подворья. На месте работают пожарные….Дальше я уже не слышал. Втопил педаль газа до упора. Не моргая, вглядывался в дорогу, а перед глазами проносились картинки.Как лежит связанная на диване. Как огонь охватывает старенький домик. Как дёргается и пытается ползти к двери. Как натягивается верёвка. А огонь подбирается ближе…