Страница 26 из 35
Я пил. Несколько дней подряд. Пил, пытаясь забыться. И давая ей время пережить это. Я всё время думал, как она там? Насколько сильно я её изувечил? Но я не мог пойти и спросить.
Стал спать на балконе, прямо на полу, положив под голову подушку с тёмными потёками от её слез. Я не мог вернуться в комнату. Она вся была словно завешана гигантскими плакатами с кадрами того чудовищного утра.
Очень хотел увидеть её. Убедиться, что ходит, улыбается, продолжает жить. Воспалёнными глазами вглядывался в прохожих, но её не было. Кажется, несколько раз видел Макса. Показалось, наверное. Меня ведь мучила совесть. Надо будет и перед ним извиниться. Потом… когда будет легче. Если будет.
Я понял вдруг, что она сделала это специально. Специально всё так подстроила. Она ждала чего-то подобного. Ей это нужно было, чтобы порвать со мной. Чтобы самой смочь это сделать. Чтобы была причина, страшная причина, отсекающая все пути обратно. И там, в дверях, она действительно прощалась со мной. Пока ещё по-хорошему…
Но я не смогу её отпустить. Даже после того, что сделал. Я не выживу…
День шестой и из зеркала на меня смотрит заросший, почерневший мудак, с опухшим от водки лицом. Кажется, ему уже хватит.
Собираю бутылки в мусорные пакеты. Тринадцать штук. Ха, отличное число. Выхожу на улицу. Выбросив мусор, иду на берег. Прохожие шарахаются от меня в стороны. Похер. Мне нужно к морю. Не знаю зачем. Просто нужно.
На улице по-летнему прохладно, но я всё равно лезу в воду. Долго бреду по мелководью, разгребая пальцами ног песок. Когда воды стало по грудь, я поплыл. Мощно загребая руками воду, я снова и снова прогонял через себя воспоминания. Я сделал это. Я сделал страшное с женщиной, которую любил. Это случилось. И надо жить дальше. Надо смириться. И вернуть её себе. Любой ценой.
Долго звонил в её дверь. Мне никто не открыл. Приду позже, так даже лучше.
Помылся, побрился, прибрался в квартире. Позвонил на работу, сказал, что готов выйти. В восемь вечера снова пошёл к ней. Хотя бы увидеть.
Было страшно. Было стыдно. Но я был должен.
Дверь открыл Михаил. Я был готов к этому. Попросил одолжить масла.
– Проходи, – глухо ответил он и пошёл на кухню.
Он тоже изменился. Вид какой-то помятый, на щеках щетина, плечи опущены. Иду за ним.
В квартире пусто. В квартире грязно. Понурая собака лежит посреди комнаты и даже не виляет хвостом. Странно.
– Вот, можешь забирать, у меня ещё есть, – протягивает мне полупустую бутылку.
– А где твои?
– Лика к матери уехала. И пацанов забрала. Скучно без них…
– Так наоборот, радоваться должен – свобода! – попытался пошутить я.
Он глянул на меня так, что зябко стало. Неспроста она уехала, значит.
– Мы поссорились перед этим, – наконец сказал Михаил. – Она не отвечает. Тёща – тоже. Я даже не знаю, как там дети!
– Так поезжай к ней! Букет роз побольше – и вперед, извиняться, даже если не ты виноват!
Я бы так и сделал. Но не хочу, чтобы делал он. Мне их размолвка на руку. Узнать бы ещё причины. Если бы Лика рассказала обо мне, он бы не стоял так спокойно рядом. Значит, не знает.
Тревога за девушку возрастала. Я должен поехать и сам на неё посмотреть. Не упустить момент, забрать себе. Узнать бы ещё, где она.
– Далеко ехать. В другую область. Под Псков. А у меня работа. Чёртова тёща! Живет в такой глуши! Сколько раз ведь предлагал ей купить домик поближе, а она упёрлась: тут родилась – тут и помру. А там деревня, прикинь – половина домов заброшены, живут три калеки, и даже магазин в соседнем селе, да и то вымирает потихоньку. Интернета нет, телефон через раз ловит. А Анжелике это и нравится. Говорит, близость к природе чувствует. И дух русской деревни. А случись что – даже скорую фиг вызовешь.
– А что за деревня? – спрашиваю с замирающим сердцем. – У меня бабка из Псковской, может, соседи?
– Да Погорелка, километров десять от Пскова. Знаешь?
– Прикинь, знаю! Каждое лето там у бабки жил. Вот ведь совпадение, – отчаянно вру, надеясь, что не будет дальше расспрашивать.
– Ага, совпадение. Что-то много таких совпадений в последние дни, – как-то подозрительно тянет и косится на меня.
– В смысле? – тут же напрягаюсь.
– Да на днях собаку выгуливал, познакомился с мужиком во дворе, тоже в детстве к бабке в Псковскую ездил.
– Что за мужик? Может, знаю его? У меня там хороший друг один был.
– Да белобрысый такой, Максим, кажется. Фамилию он не говорил.
Таак, не нравится мне это. Быстро прощаюсь и ухожу к себе. Звоню на работу, спрашиваю про Макса. Говорят, четыре дня назад взял отпуск за свой счёт. Делаю то же самое и выбегаю из дома.