Пьяная утка

— И все? — В горле моментально пересохло. Представить его получилось безо всяких проблем. Просто раз — и вот он, лежит рядом. В одном полотенце. Я глубоко вздохнула.

— Все, — напряженно ответил он, кажется, в полной мере разделяя мое замешательство.

— И… и где ты сейчас?

— На кровати.

— М-м, — я мечтательно закатила глаза. — Я кладу руки тебе на колени и медленно провожу по ногам вверх, залезая под полотенце…

— Мне нравится, — тихо ответил Том.

— Еще бы тебе не нравилось. — Я перекатилась на живот, глядя в огромное панорамное окно на ночной город. — Я ведь уже сняла полотенце и теперь склоняюсь надо тобой, касаясь волосами живота…

— А я запускаю руку в твои волосы и медленно их перебираю…

— Знаешь, давай я лучше тебе при встрече расскажу, что я буду с тобой делать, — попросила я, чувствуя, как вспыхнули вдруг щеки. Не могу заставить себя произнести это вслух. Неужели у меня еще осталось какое-то подобие стыда?

Телефон издал смешок.

— Знаешь, твой голос имеет странные свойства. Возбуждать на расстоянии.

— Могу сказать то же самое про тебя. — Действительно, тело ныло от желания, требуя не просто видеть его, а касаться, чувствовать глубоко в себе…

— Ма-а, — донеслось из гостиной. — Помоги!

— Это Летти? — хрипло спросил Том и прокашлялся. — Передавай ей привет.

— Обязательно. — Я улыбнулась. Скоро. Пару дней потерпеть всего.

— Спокойной ночи.

Это и впрямь происходит не со мной. С кем-то другим, чертовски на меня похожим и невероятно счастливым! Последующие два дня прошли, как во сне. И это вовсе не сравнение. Мы действительно спали днем, пытаясь заставить себя спать еще и ночью. Пару раз выбрались в город, правда, далеко от отеля отходить побоялись. Зато любоваться на город с балкона нам никто не запрещал. А смотреть было на что.

Летти с видом знатока рассказывала мне историю столицы, показывая на горы и леса, что ее окружали. А я думала, что здесь можно было остаться надолго. Река, протекавшая через Канберру, была видна, кажется, со всех высоких точек города, а с нашего балкона можно было увидеть искусственное озеро Берли-Гриффин, по которому скользили белоснежные паруса многочисленных яхт. К моему удивлению и разочарованию (и злорадству Летти, не упустившей случая упрекнуть меня в плохом знании географии) океана здесь не было. За этим добром надо было ехать к Сиднею, а это в трех часах езды от столицы. Пока и бассейна мне хватит. Вот Том освободится, а там посмотрим. Может, и съездим. Наша встреча чуть было не отложилась еще на два дня. Учитывая, что здесь мы всего на десять, это было бы совсем печально. Но Том сказал, что договорился и нас пустят на съемочную площадку. Надо только уладить все необходимые формальности. Только и всего.

Вечером зашел Боб и принес документы, которые нам надо было подписать. Предупрежденная Томом, я все же села изучать бумаги, пока Летти засыпала водителя вопросами о том, как долго он здесь живет, и, выяснив, что тот является коренным жителем, решила уточнить, не сильно ли его достают туристы, задающие глупые вопросы. Прикрыв дверь к себе в спальню, чтобы не отвлекаться, я погрузилась в чтение.

Обычный типовой договор о неразглашении. Так его обозвал Том. Я, конечно, охотно верю, что он обычный, но вот цифры в нем стоят не просто пугающие — космические! За то, что мы попадем на съемочную площадку, мы обязуемся не просто молчать до премьеры. Запрещены любые упоминания обо всем, что мы там увидим, включая туалеты для водителя и младших ассистентов (да-да, там был и такой пункт). Фото и видеосъемка разрешена только за пределами площадки. И даже сфотографировавшись там, мы не имеем права выкладывать эти фото в общий доступ до премьеры. Никаких вопросов про сюжет. Никаких попыток забрать с собой на память детали костюмов или реквизит. Вообще лучше молча забиться в уголок и просидеть там весь положенный нам срок. А напоследок, если что-то из увиденного все же просочится в прессу, выплата компенсации за разглашение составит полпроцента от затрат на производство фильма. Сколько там у них сейчас бюджет? О, всего сто миллионов долларов. И это ведь наверняка еще не конец. Мелочь.

В общем на утро мы сидели в машине притихшие и напряженные. Будто едем не развлекаться, а проходить таможенный контроль где-нибудь в Северной Корее. Уже подъезжая к площадке, я искренне удивилась, не увидев там вышек и автоматчиков. Странно. А мне казалось, уважаемая организация…

Машина проехала мимо каких-то странных сооружений, вокруг которых крутились люди, и повезла нас к трейлерам, стоявшим в отдалении.

— Мама! — Летти вцепилась в мою руку, показывая на огромную зеленую руку, которую пронесли мимо. — Смотри!

Не успела я проследить за рукой, как дочка уже показывала на декорации, напоминавшие обломок Колизея. Уменьшенный, покрашенный в серый цвет, но вполне узнаваемый. У трейлеров было тихо. Боб остановился напротив одного из них. На его двери красовалась скромная табличка: Том Хиддлстон.

— Постучите, может, он там. Хотя, насколько я знаю, они с утра на площадке. Подождите здесь. Скоро освободится.

С этими словами водитель оставил нас на пороге закрытого трейлера под палящим солнцем. Даже сейчас, в десять утра, уже было нестерпимо жарко. Земля под ногами прожигала сквозь тонкую подошву греческих сандалий. Хорошо хоть сегодня я отказалась от джинсов и надела тонкое платье.

— Мам! — Летти уже вовсю бродила между трейлеров, отыскивая знакомые имена. — Тут столько знаменитостей! Смотри, Карл Урбан!

— Кто-кто? — Мозг сопротивлялся, отказываясь выдавать информацию о том, о ком не имел ни малейшего понятия.

— Ну, мам, «Властелин колец» — твой любимый фильм. Хочешь сказать, не знаешь актеров оттуда?

— Знаю. — Это я знаю. Это я могу. — Орландо Блум, Вигго Мортенсен, Элайджа Вуд, — принялась послушно перечислять Братство.

— Это Эомер. — Летти укоризненно посмотрела на меня.

— В кого ты такая умная?

— Просто я, в отличие от некоторых, досматриваю титры до конца, — ехидно ответила Летти и показала мне язык. Но в следующий момент уже замерла перед новым трейлером. — Кейт Бланшетт, мам!

— Да ладно! — Я даже подошла к трейлеру, будто по типовому серому фургончику можно было что-то сказать об его обладателе. Эту актрису я знала и любила. Неужели получится ее увидеть хотя бы краем глаза?!

Мы обошли весь трейлерный парк, на деле оказавшийся не таким уж и большим. Только несколько актеров удостоились чести иметь отдельное жилье. Интересно, а где размещают остальных? Массовка-то явно не маленькая…

Прошел почти час, прежде чем мы услышали шум, и вскоре вдалеке показались машины. Поднимая клубы пыли, к нам ехали несколько микроавтобусов. Переглянувшись, мы с Летти поднялись со ступенек, на которых сидели до этого, и неосознанно прижались друг к другу, внезапно почувствовав себя чужими и лишними.

Из машин выходили актеры и с громким смехом и разговорами шли куда-то к постройкам, что виднелись неподалеку. В нашу сторону направлялись две фигуры, одинаково высокие, в длинных, эффектно развивающихся плащах.

Если бы Том не разговаривал со мной в гриме, я бы не узнала его в этом воине, хотя его улыбку спутать было бы сложно. Я едва не бросилась вперед, но отчего-то смутилась и осталась стоять на месте, ожидая, пока он подойдет ближе. А он хлопнул по плечу шедшего рядом и побежал к нам, останавливаясь прямо передо мной.

— Приехала. — Кажется, даже если бы сейчас на меня свалился огромный паук, я бы не обратила внимания, не в силах отвести глаз от Тома. Такого близкого, такого незнакомого и такого родного.