Марк Агриппа

— Хорошо, что нас предупредили. Надо думать, как их всех вырезать.

— Надо. После похорон все вместе подумаем.

Сам того не замечая, Агриппа начал советоваться с маленьким Тиберием по самым разным вопросам. Не с ним конечно, но через него с Марсом. Иногда советы были откровенно дурацкие, например когда спросил за кого выдать замуж Юлию, с которой он решил развестись сразу после рождения очередного ребёнка, услышал сама пусть выбирает. Как может баба сама себе мужа выбирать? А если ей гладиатор какой нибудь понравится? Баба же. Но были и дельные советы. Особенно в долгосрочном плане. Да, Марк Агриппа уже окреп и начал строить долгосрочные планы, даже жену надумал сменить. Брак был политический, можно больше не мучиться. Попробовать что-ли?

— Юлия, дорогая, мне надо с тобой посоветоваться.

— Все псы аида сдохли от удивления. Тебя заинтересовала кулинария?

— Нет, дорогая. Меня интересует, за кого бы ты хотела выйти замуж? Я хотел бы учесть твоё мнение.

Не верит. Ну ещё бы.

— Видишь ли, наш брак был чисто политическим союзом, и в нём отпала необходимость. Но я тебе благодарен за наших детей и решил при устройстве твоей дальнейшей судьбы учесть твои пожелания. Юлия?

Пока Агриппа говорил, глаза Юлии раскрывались всё шире, потом заблестели, покатились слёзы.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно. Но я надеюсь, что ты не сделаешь неподобающий выбор?

— Я бы хотела выйти за Семпрония Гракха. Это возможно?

Агриппа ожидал много худшего.

— Разумеется. Семпроний Гракх благородный римлянин, не вижу никаких препятствий. Надеюсь, ты будешь счастлива.

Юлия упала на колени и обняла его ноги. Добровольно. Искренне. За девять лет замужества ни разу такого не было. Пойми этих баб.

Тиберий Клавдий Нерон смотрел на расстеленную на столе карту и не верил своим глазам. Великая и могучая империя грозных римлян, на этой карте была настолько маленькой и жалкой, что становилось тоскливо. Он поднял глаза на Агриппу.

— Невероятно.

— Это не всё, Тиберий. Это только наш материк, за океаном есть и другие.

Тестю Тиберий поверил сразу. Ну покарал Марс отчима и мать, несколько необычно, конечно, но видать были у него резоны. Ливия в последнее время здорово доставала сына своими интригами, пытаясь поссорить с любимой женой, с Агриппой, Агриппу с Августом и вообще всех со всеми. Видать и богов достала. Как сын он конечно скорбил, но вздохнул с облегчением, жить станет проще. Но этой картой Марк Агриппа его удивил по настоящему. Паннония, где в бесконечных стычках с дикарями истекали кровью его легионы, в лучшем случае её тысячная часть.

— Нам понадобятся шесть тысяч легионов.

Агриппа усмехнулся, ход мыслей зятя он понял сразу.

— Не так много, в большей части земли пустынны и суровы, но триста как минимум. И ещё флот.

Тиберий по жизни был реалистом. Он слишком хорошо знал ситуацию изнутри, чтобы понимать, что это невозможно. Уже сейчас в легионы принимали кого попало, беглых преступников, слабо, а то и вовсе неграммотных, снизились требования по здоровью. Набрать в десять раз больше? Даже не принимая во внимание фактор экономики, людей брать просто не где. Но ведь и Агриппа всё это понимает.

— Надеюсь, Марс подсказал тебе, где набрать эти легионы. И чем им платить.

— Подсказал. Но это мы обсудим, когда приедет Друз. Хочу тебя попросить переговорить с ним заранее, по братски. Антония на него слишком влияет, ещё внушит, что с Юлом поступили несправедливо. Сейчас не время скандалить по глупым поводам.

Любимый братец Друз, конечно, неисправимый идеалист, но из-за скотины Юла в бутылку не полезет, тем более, что тот всё равно виноват. А Антонии и знать ничего не надо.

— Сделаю. Проблем не возникнет.

Проблем не возникло. Друз, не долго ломаясь, согласился, что в целом все получили по заслугам, а выпячивать правду матку в данном конкретном случае не разумно. Августов похоронили, пышно, торжественно, трёхдневные игры, недельное пиршество, богатые подарки. Просто праздник какой-то, сразу забылось, что начиналось всё с печального повода. Римляне славили Марка Агриппу и проклинали коварных антонианцев, в целом были счастливы. Агриппа выступил на форуме с прекрасной речью, категорически отказался принять титул Августа, но обещал продолжить его славное дело и вести римлян от победы к победе. Тиберий и Друз присягнули первыми, искренне и решительно. Сенат. Легионы. Нигде не возникло никаких проблем. Маленький Тиберий согласился, что круг посвещённых придётся расширить, когда они мастерили по ночам глобус. Вернее раскрашивали деревянный шар, диаметром с полметра. Не простая работа, хоть и интересная. Надо же, Земля это шар и он где-то летает. Уму непостижимо. Марк Агриппа демонстрировал собственноручно разрисованный глобус и заканчивал короткую лекцию, хотя в свои собственные слова он и сам не слишком верил, если честно. Всё слишком невероятно.

— … летает вокруг солнца по кругу. И Марс такой же шар и так-же летает, а если с Марса глядеть на Землю, то увидишь голубую звезду.

Агриппа закончил, промочил горло и окинул взглядом "Марсианский комитет". Выступать никто не спешил, присутствующие слишком его уважали, чтобы опускаться до банальных реплик. Первым нарушил молчание Публий Квинтилий Вар. Он больше других интересовался естественными науками, считался хорошим архитектором и инженером.

— Извини мне мои сомнения, благословенный Агриппа, но почему с шара не стекает вода?

— Её держит сила Земли, Вар. Вода не утекает, мы не падаем, хотя Земля не только летает, но ещё и вертится, всё держится силой Земли. Нам всегда кажется, что мы сверху. Разумеется все эти новые знания требуют тщательного изучения и проверки. Именно ты этим займёшься, Публий, собирай в Рим всех астрологов, философов, учёных и ставь задачу — осознать этот неоспоримый факт, осмыслить и найти ему применение. Хотя и инженеров толковых тоже собирай, найдётся им занятие.

Агенобарба больше заинтересовал религиозный аспект. То, что их божественный покровитель оказался летающим космическим шаром, ломало решительно все шаблоны.

— Если об этом узнают жрецы, поднимется вой до небес. Смуты бы какой не случилось. Надо всё в тайне держать.

Агриппа разумеется и этот злободневный вопрос с посланцем обсуждал. Уповал на важность религии, приводил в пример себя, благочестивого римлянина, которому бог послал, но Тиберий младший был равнодушен.

— Даже если меня послал бог, то он всё равно не такой, каким ты себе его представляешь. К тому же я не уверен, что меня послали именно к тебе. Но если тебе так важен этот opium dlya naroda, не буду отрицать, что я посланец Марса. В конце концов я этого и сам не знаю, но от всяких церемоний, жертвоприношений и прочей дикости ты меня избавь. Тот кто меня послал этого не поймёт.

Сумасшедший, но идею в очередной раз подсказал толковую. Оказывается осенью должна пролетать kometa и это событие можно было использовать с пользой именно в этом вопросе. Красивое знамение, если его вовремя предсказать и правильно объяснить, будет неубиенным аргументом в любых теологических спорах.

— В тайне, Луций, разумеется в тайне. Не столько от жрецов, сколько от врагов. Жрецов наоборот надо привлечь к сбережению тайны. И я хотел бы, чтобы именно ты этим занялся. Осенью, в небе, на несколько дней, появится хвостатая звезда. Ты предскажешь её появление и растолкуешь знамение. Тебя же выберем Великим Понтификом, возьмёшь эту жреческую братию под контроль и направишь их энергию на благое дело.

Стать Великим Понтификом? На такое Агенобарб не расчитывал. Почётно конечно, сам Цезарь был Великим Понтификом, но Цезарь всё-таки больше политиком, чем солдатом, а Агенобарб наоборот. Он слегка поморщился, Агриппа это заметил и надавил ровным но твёрдым голосом, каким обычно отдавал приказы в бою.

— Ты станешь Великим Понтификом, Луций Агенобарб, и заставишь этих нахлебников служить Риму. Правильно объяснишь им знамение и добьёшься бесприкословного выполнения.