Казнить!

Так что как там сказала моя любимая Скарлет о Хара: Я не буду думать об этом сегодня – я подумаю об этом завтра… Так и я: не буду думать о великом в дороге – подумаю о нём, приехав на место. А пока – пустые приятные разговоры ни о чём… Политику – не задевать !!! С тем и поехал дальше. Правда однажды не выдержал. Вышел комбриг в проход вагона; облокотился на поручень и замер, глядя на проплывающие за окном пейзажи… Я вышел, встал рядом… Комбриг глянул на меня искоса, но я не среагировал – смотрел за окно, так же, как и он. Помолчав сказал, ни к кому не обращаясь:

- Да… Несладко, вижу приходится тем, кто туда попадает… И добавил негромко – Но мне кажется: даже и там нужно остаться человеком… Комбриг долго молчал, но всё же ответил. С болью в голосе:

- Это непросто… Это очень непросто сделать парень… Помолчал немного и ушёл в купе. А я остался. Осмысливать сказанное… Пришли на ум слова Рокоссовского, сказанные как то в горячах:

В этот раз я им живым не дамся !

По ходу поездки я, своим добродушным нравом; терпением выслушивать сентенции чиновника Наркомата и ненавязчивым уважительным отношением к старшим, вызвал у начальника отдела определённые симпатии. А когда он узнал, что у меня есть права на вождение и легковой и грузовой автомашины, да ещё и 3й разряд автомеханика и автоэлектрика – предложил создать протекцию в устройстве в гараж наркомата, в котором он довольно значимая фигура.

Я спросил – а сколько я буду получать ? Он, подумав, ответил – 400-500 рублей. И добавил многозначительно – для начала… Увидев мою пренебрежительную, но скрываемую усмешку, усмехнулся в ответ:

- А сколько бы ты хотел ? Я посмотрел ему в глаза и ответил:

- Да уж не столько, конечно. Даже для начала…

- А у тебя, однако, запросы ! – показал головой чиновник. Комбриг сидел, попивая чай из стакана и внимательно слушал нас – переводя взгляд с одного на другого. Но в разговор не встревал…

- А почему бы и нет ?! – ответил я – по Сеньке и шапка. Слышали такое ? Мой визави недоумённо уставился на меня:

- Я хочу и буду получать столько – сколько я смогу заработать, а не столько – сколько мне дадут ! Вот тут комбриг не выдержал:

- И ты думаешь тебе дадут это сделать ? Я пожал плечами:

- А почему бы и нет ? Главное – не идти против Системы… Есть же у вас в армии лейтенанты на должности капитанов, а капитаны на должности лейтенантов ? Комбриг удивлённо посмотрел на меня:

- Встречаются… Но не много… - протянул он.

- А мне одному много и не надо – хватит одной должности !

- Нет – вы посмотрите какая нам смена растёт товарищ комбриг ! – воскликнул восторженно чиновник. Играл, конечно, в восторг…

- Да не больно то вы эту смену привечаете ! – не удержался я от подколки – за своё кресло руками, ногами, зубами будете держаться ! Начальник отдела сначала опешил, а потом громко расхохотался:

- Ну Михаил ! Ну уел ! За это надо выпить ! – И потянулся к початой бутылке коньяка. Комбриг оживился, не обращая внимания на укоризненный взгляд жены: это когда военный отказывался выпить ?!

Вот так и ехали: с шутками, прибаутками; с армейским байками и наркоматовскими историями; с смешными сценками из жизни казацкой станицы и личной жизни школяра-переростка (выдуманными, конечно). Уже при подъезде к столице чиновник протянул мне белый прямоугольник – писк моды крутой элиты. Визитку с фамилией, должностью, рабочим телефоном… Достал ручку, приписал домашний. Затем подумал, вырвал из блокнота листок и написал на нём два адреса. Подумал и дописал ещё один. Один подчеркнул:

- Это авто хозяйства, что остались после НЭПа, только вывески сменили… С твоими запросами – туда. Только они чужих не берут… Но если захочешь туда – покажи мою визитную карточку. Если не поможет – позвони мне. Постараюсь тебе помочь – больно ты мне понравился Миша… - сказал чиновник и покровительственно похлопал по плечу… А что я ? А я ничего: человек решил принять посильное участие в обустройстве понравившегося ему человека. А что покровительственно ? Так ведь имеет право – кто я против него ? И по возрасту; и по жизненному опыту и знаниям и по общественному положению ! Другое дело – служить такому за подачки с барского стола !

Поезд подошёл к перрону; фыркнул, последний раз паром и замер. Пассажиры направились к выходу из вагона. Некоторые торопились – побыстрее выйти и нанять носильщика, пока их не разобрали более шустрые. Мои соседи попрощались со мной; вышли, а я ещ1 сидел на нижней полке. Потом стал неторопливо вытаскивать свои вещи с верхнего отделения для багажа. Вытащил и подхватив три штуки своего багажа направился к выходу. Проводник недоумённо посмотрел на меня:

- А я уже думал дверь закрывать… Протянул ему руку, душевно поблагодарил за прекрасное обслуживание. Вижу – ему приятно услышать такое ! А мне ничего не стоит такое сказать !

Из раскрытой двери купейного вагона шагнул на перрон стройный подтянутый молодой парень с вещмешком за плечами; длинным рулоном, обшитым тканью и холщовой сумкой с тремя округлостями в ней. Поставил на бетон перрона сумку, рулон. Потянулся…

Ну здравствуй – новая жизнь. Жизнь с чистого листа !

- Носильщик нужен парень ? – вторглась в возвышенное банальная проза жизни… Повернулся: бородатый мужичок смотрит хитровато…

- Давай в камеру хранения… - сказал покладисто – да не дери цену, как до другого вокзала… - буркнул ворчливо. Мужичок ухмыльнулся:

- Домчим в лучшем виде ! – радостно выпалил он.

- Ты лучше довези… В целости и сохранности – не остался в долгу я.

Поезд пришёл утром. Времени до вечера навалом – нужно озаботиться пополнением финансов… Читал Поселягина: тот бабульки предпочитал изымать у воров на базарах и рынках. Я бы, может быть и тоже повторил, но я пойду другим путём – чем мелочь сшибать с риском для жизни. Серьёзным риском – кстати… Уж если рисковать – так за миллион, а поиметь – так королеву ! Красоты, естественно ! Ну… - с королевой мы пока погодим, а миллион – не миллион, а несколько десятков тысяч – это меня устроит. Для начала. И я вышел с вокзала…

Когда я направлялся на юг – к бабушке, я не столько бегал по Москве в поисках подарков, сколько искал расположения ювелирных и антикварных магазинов. Особенно антикварных… Антиквара может любой обидеть – если только он не имеет "крыши" в милиции или НКВД… Или в партии… А они – имели, поскольку большинство были из евреев. Подавляющее большинство, особенно после Октябрьского переворота и перераспределения ценностей по новым хозяевам… Потому урки к таким не лезли – опасались… На их долю добычи и так хватало – люди, не смотря на лишения, богатели. Не все, правда…

Потому, набегавшись; насмотревшись за этот раз, да присоединив прошлые разы; да из памяти Михася выудив, случайно увиденные, отобрал три наиболее приемлемых. В одном антикварном – не повезло: хозяина не оказалось на месте, а с продавцом решать нечего… Во втором – наткнулся на эдакого "павлина" ! Преисполненного собственной значимости. Подошёл; окинул меня презрительным взглядом:

- Ты сюда просто зашёл, или принёс чего ? – процедил "павлин", явно рисуясь: на нас с интересом посматривали две симпатичные продавщицы с соседних отделов. Дешёвка иудейская ! – подумал раздражённо – ты даже не постиг главную иудейскую заповедь: Пока не обманул клиента – улыбайся и изображай искреннее уважение !

- Принёс… - произнёс миролюбиво, но не сдержался – но ты ещё не дорос, чтобы с тобой говорить по поводу моей вещицы – бросил ехидно. Девицы хихикнули. Еврейчик вспыхнул:

- Иди отсюда ! Мы ворованное не принимаем ! Я скривился:

- Я могу и уйти. В другой антикварный магазин… Вот только что с тобой сделает хозяин, когда узнает как ты лишил его – из-за своей тупости и чванства хорошего гешефта. А он обязательно узнает ! Счастливо оставаться – придурок ! И повернулся к выходу, предварительно насладившись видом разозлённого жидёнка. И не заметил, как за его спиной в дверь задней комнаты шмыгнула симпатичная продавщица – евреечка… Уже дошёл до двери, когда услышал за спиной: