Страница 23 из 25
– Уиллинг, – заговорил суперинтендант, – мне хотелось бы уточнить один момент, и связан он с пеплом, который я видел в кабинете. Вы не заметили, курил ли мистер Джеральд Стеррон, когда выходил из кабинета?
– Да, сэр, курил, я видел. Мистер Джеральд вообще много курит.
– Сигареты марки «Пертарис»?
– Эти сигареты капитан Стеррон держал для гостей. И мистер Джеральд часто выбирал их. А капитан Стеррон вообще не курил, но коробка стояла в кабинете, и он всегда носил с собой портсигар.
– Благодарю вас, Уиллинг. – Суперинтендант едва сдержал радостное возбуждение в голосе. – Это кое-что объясняет. Просто хотелось получить подтверждение.
Он повесил трубку, сел в кресло и продолжил размышления. Показания дворецкого свидетельствовали в пользу его версии о том, что Джеральд какое-то время выжидал в проходной комнате и вернулся в кабинет после того, как Уиллинг вышел. Но как тогда быть с показаниями сэра Джеймса, который сидел в библиотеке? Ведь старик назвал время – десять часов вечера.
Даули достал блокнот и начал просматривать свои записи. Да, вот оно. «Мистер Стеррон присоединился ко мне в библиотеке без нескольких минут десять. Я подумал, что время позднее, и взглянул на часы». Часы? Может, в них кроется объяснение? Например, они отставали? Или их нарочно перевели на несколько минут назад, чтобы сбить с толку сэра Джеймса? Это тоже необходимо проверить. Может, кто-то из горничных заметил, что часы отстают. Он должен это выяснить, только не по телефону – не следует доверять этому средству связи во второй раз, особенно когда собираешься поговорить с девушкой. Кроме того, пора на вокзал.
Путешествие из Хайлема в Лондон было довольно утомительным, даже на экспрессе, но для суперинтенданта Даули время пролетело незаметно. Вопреки его ожиданиям, он сумел сосредоточиться на расследовании и всю дорогу размышлял о нем. Он был почти уверен, что на правильном пути и нашел прореху в алиби Джеральда Стеррона.
Перед тем как выехать из Хайлема, Даули озаботился звонком в дом сэра Джеймса и предупредил о своем визите. Бывший коронер встретил его на вокзале.
– Ваш визит не стал для меня неожиданностью, суперинтендант, – произнес сэр Джеймс. – Теперь, когда стало понятно, что это убийство, вы, естественно, хотите копнуть глубже. Лично я сомневаюсь, что могу что-либо добавить к прежним своим показаниям, но буду рад ответить на любые ваши вопросы.
Они расположились в кабинете сэра Джеймса, в мрачноватом доме на Кромвель-роуд. Старинные высокие шкафы были заполнены солидными толстыми книгами, кругом высились горы документов, справочников и официальных докладов.
– Прежде всего, сэр Джеймс, – начал Даули, – мне бы хотелось уточнить вопрос времени в ту субботнюю ночь. Вы говорили, сэр, что не помните, когда точно вышли из кабинета после разговора с капитаном Стерроном и ушли в библиотеку. А мистер Джеральд Стеррон присоединился к вам там в десять часов вечера. Я не ошибаюсь?
– Без нескольких минут десять. Так я сказал, суперинтендант.
Даули посмотрел в свои записи.
– Прошу прощения, сэр, а вы уверены в этом? Другой свидетель сказал, что мистера Стеррона видели выходящим из кабинета брата ровно в десять часов.
– Часы не всегда точны. Но я прекрасно помню, что они показывали без нескольких минут десять, когда мистер Стеррон появился в библиотеке. Наверное, они отставали.
– Любопытный момент, сэр. Разве возможно, чтобы часы отставали так сильно? И если да, то скорее уже было минут пятнадцать одиннадцатого, когда мистер Стеррон присоединился к вам?
Сэр Джеймс глядел на своего гостя и медлил с ответом.
– Я не рассматривал подобную возможность, – наконец заговорил он. – Однако допускаю, что она существует. Я не сверял время с какими-либо другими часами. И наручных часов тем вечером при мне не было.
– А мистер Стеррон обратил ваше внимание на время, когда вошел?
– Вроде он извинился за то, что заставил меня ждать, и больше мы к этой теме не возвращались.
– Так, теперь о времени окончания игры. Вы сказали: «Примерно около двух часов». Но с чего вы так решили?
– Кажется, мы оба заговорили о том, что партия затянулась, и посмотрели на часы. Сейчас не помню, было ли тогда без нескольких минут два или начало третьего. Да и какую роль могли играть эти несколько минут?
– Если стрелки часов намеренно перевели назад, то время они показывали неточно.
– Вероятно.
– А вы, сэр Джеймс, не заметили ничего странного в манерах мистера Стеррона, когда он вошел?
– Нет, он был совершенно спокоен. Играл хорошо, хотя, на мой взгляд, долго обдумывал ходы.
– Благодарю, сэр Джеймс, больше вопросов у меня нет. Разумеется, вы понимаете, что наш разговор сугубо конфиденциален.
– Да. А теперь я…
Дверь отворилась, и вошла горничная сэра Джеймса с подносом.
– А вот и чай. Надеюсь, вы не откажетесь выпить со мной чашечку, суперинтендант?
Ароматный китайский чай и аппетитные тоненькие сэндвичи оказались приятным сюрпризом для Даули. Он не ожидал увидеть в этом строгом доме столь изысканную сервировку, в которой явно чувствовалась женская рука. Сэр Джеймс оказался гостеприимным хозяином, и с ним было приятно побеседовать. Вскоре он позвонил в колокольчик, пришла служанка и убрала поднос.
– Мистер Даули, – сказал сэр Джеймс, – я хотел бы кое-что добавить к прежним своим показаниям – уж не знаю, представит ли это для вас интерес. Когда факт убийства установили, я, как и вы, мысленно вернулся в тот роковой день и пытался припомнить нечто такое, что мог упустить. Вы спрашивали меня, не слышал ли я тем вечером что-либо необычное, и я ответил, что нет. В тот момент я подумал, что речь идет о каком-то шуме в доме. Но затем вдруг вспомнил, что после того, как началась игра, я действительно слышал шум, но не в доме, а снаружи. Звук шагов по тропинке, усыпанной гравием.
Глава XIII
Бирмингем
Внешность и манеры сэра Карла Веннинга впечатлили инспектора Лотта. Как ему показалось, баронет не принадлежал к людям, способным совершить хладнокровное убийство. Но если такой на что-то решился, страх последствий его не остановит. И еще сэр Карл определенно нервничал во время допроса, который устроил ему Лотт. Казалось, он понял, что оказался в опасности.
Но в какой опасности? Для детектива, все мысли которого сосредоточены на раскрытии преступления, ответ был очевиден. С ощущением, что ему удалось напасть на горячий след, инспектор Лотт покинул поместье Хай-Оукс и поехал обратно в Хайлем. По дороге он прикидывал, какие следует предпринять действия, и решил, что, перед тем как взяться и потянуть за ниточку клубок событий в Феррис-Корте, неплохо бы проверить алиби сэра Карла и чем именно он занимался в Бирмингеме, если вообще там был. Лотт заглянул в участок, перекинулся парой слов с дежурным и отправился спать в гостиницу.
Утром инспектор еще раз обдумал план действий. Он понял, что до наступления вечера нет смысла ехать в Бирмингем и проверять алиби подозреваемого – в ресторане и театре служащие появляются к концу дня. Зато имелся капитан Бойз, которого следовало расспросить, а поскольку этот джентльмен проживал в Дерби, будет достаточно времени потолковать с ним с утра, а после отправиться в Бирмингем. Отыскав телефон галантного капитана в справочнике, Лотт позвонил ему. Однако не учел, что вышедшие в отставку армейские офицеры имеют привычку долго спать утром, как бы компенсируя недосып, накопившийся за годы службы. Капитан все еще находился в постели, и Лотту пришлось несколько раз передать свою просьбу и неоднократно выслушать «подождите, не вешайте трубку», прежде чем он узнал, что у капитана Бойза была назначена встреча и он сможет принять его только в три часа дня.
Получалось, что утро пропадет даром, но инспектор Лотт не привык расслабляться, пока шло расследование. Хотя пока он не собирался совершить официальный визит в Феррис-Корт, не было причини мешавших провести предварительную рекогносцировку – с тактической точки зрения это точно не станет потерей времени. И вот, замаскировавшись под деревенского парня – а свелось это к тому, что Лотт сменил котелок на кепи, – и взяв напрокат велосипед, он тронулся в путь. Проехать пять миль под палящим солнцем августовским днем по сельской дороге – нелегкое испытание для горожанина, привыкшего к лондонскому транспорту. Но Лотт сдаваться не привык и не обращал внимания на усталость. Он взбирался на холмы, останавливался там отдышаться, любовался пейзажем и прибыл в Феррис-Корт даже несколько взбодрившись от физических упражнений.