Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 212

   Жаль только дочка будет расти без отца. Танюшку как не хочется, но придется отпустить, дать свободу, ведь у нее еще есть шанс найти себе другого мужика, который сможет о ней позаботиться, раз я не смог. Но Мариночка доченька она уже по любому пострадала, рядом нет отца. Не верю я, что отчим может стать настоящим отцом, ведь кровь не вода даст о себе знать. Эх, доченька подвел я тебя больше всех.

   Где-то далеко лязгнул железный затвор и со скрипом открылась тяжелая железная дверь. Шаги двух человек, одни тяжелые в сапогах, а вторые тихие, явно женские.

  -- Егор, - услышал я голос супруги.

   Рядом с ней оказался наш участковый. Открыл камеру и Таня юркнула в приоткрытую дверь.

   Я рывком сел, супруга присела рядом, обняла и зарыдала.

  -- У вас один час, - твердым голосом сказал участковый и запер камеру.

  -- Как ты тут? - запричитала Таня. - Жив? Ничего не болит.

  -- Все нормально, - соврал я. - Сама то как? И что вообще происходит?

   Супруга уронила голову мне на грудь и громко зарыдала. Я не стал мешать, если женщина хочет плакать, то не стоит ее останавливать.

  -- Павел Васильевич еще пару раз стрелял в воздух, чтобы отогнать от тебя толпу, - сказала супруга справившись с чувствами.

   Я вспомнил взъерошенного участкового. Он никогда мне другом не был, его дом на соседней улице. Виделись, даже пару раз общались у магазина. И теперь выходит, что он скорее всего спас мне жизнь. На секунду задумался, а поступил бы я также для него? Тем более если бы считал его убийцей. Вряд ли, я себя знаю.

  -- Тебя бесчувственного погрузили в Уазик и увезли, - продолжила, всхлипывая супруга. - А дальше понаехало народу, все оцепили, нашу машину проверяли, затем забрали ее. Павел Васильевич сказал, что потом отдадут.

   Я погладил супругу по голове, шелковистые волосы ниспадают на плечи, ощутил знакомый запах клубники, на секунду почувствовал себя в безопасности.

   Оставшееся время мы провели в объятиях. Вряд ли кто-либо подсматривал, но заниматься сексом не хотелось. Важнее было ощутить тепло и поддержку близкого человека.

   Не знаю кому тяжелее было, когда я жене первой признался в содеянном. Отрицать не вижу смысла и так все ясно и достаточно прозрачно. На секунду я испугался, что она от меня откажется, ведь теперь я убийца, но она лишь сильнее стиснула меня. Ком горечи застрял в горле, я ее подвел. Ладно, что обещал заботиться и приносить доход домой. Сейчас я понял, что не в деньгах дело, она также потеряла близкого человека. На секунду я осознал, что ей хуже, чем мне, ведь она полностью от меня зависела. У меня лишь чувство любви, привязанности, а у нее то же самое плюс зависимость в деньгах, доставке продуктов, уход за домом, машиной и прочее.

   Я не решился сказать ей, что отпускаю ее. Вера в чудо и скорейшее освобождение испарились еще дома, при стуке в дверь. Может быть и удалось бы отбрехаться, не выдать себя, но теперь уже поздно что-либо гадать.

   Таня единственный человек, которого я люблю. Угукающая дочка еще не успела прочно забраться в сердце, есть лишь чувство ответственности, но не любви.

   Остаток времени мы просидели молча, обняв друг друга.

   В течении недели Таня приходила в одно и то же время, наш участковый Павел Васильевич пропускал ее в камеру и мы большую часть молча сидели. Уже стало известно, что провели десяток экспериментов и выяснили все обстоятельства трагедии. Когда не было рядом Тани Павел Васильевич поделился соображениями, что две жизни на моем счету и на любые предложения от прокурора он советует соглашаться, если таковые будут.

   Хорошо все осмыслив, я пришел к решению, что все же придется жене предоставить свободу. Но к моему удивлению все разговоры она затыкала истериками, била меня крохотными кулачками, рыдала, но ни разу не дала произнести, что она свободна.

***

   Меня привели в небольшое помещение с зеркалом во всю стену и столом с двумя стульями в центре комнаты.

   Не стал устраивать клоунаду для зрителей и присел сразу на один из стульев, как только закрылась дверь. Через пару минут вошел мужчина в строгом костюме. Положил на стол коричневый портфель и достал оттуда несколько папок. Глянул на меня презрительно и открыл одну из папок.

  -- Егор Владимирович Колкин? - спросил мужчина.

  -- Да, - ответил я.

  -- Я следователь по вашему делу, - сказал он равнодушно и начал выкладывать передо мной листы. - Это заключение экспертов, что машина была исправна, когда вы ей управляли. Это заключение медэкспертизы, пока вы были без сознания у вас взяли кровь. А это ваше признание, будете подписывать?

   Он посмотрел на меня исподлобья, я не понял, что он этим хотел сказать, но на всякий случай схватил листок. Он криво улыбнулся, явно не понравилась моя реакция.

  -- Что ж вот ручка, - сказал он и протянул мне шариковую ручку, - не советую ее прятать, а также на меня нападать.

   Хотел было сказать, что у меня и в мыслях такого не было, но решил не терять времени, бегло пробежался по тексту. Я такой-то признаю свою вину, что управлял транспортным средством года сбил и скрылся, прощу о снисхождении. На секунду задумался, но ухмылка следователя заставила поторопиться с подписью. Он так и ждал, чтобы я отказался. Я вернул листок с подписью.

  -- Что ж, - разочарованно произнес следователь. - С этим все понятно.

   Он забрал мое признание и положил в папку, затем ее убрал в портфель.

  -- Егор Владимирович, по моему опыту за две отнятые жизни срока до конца ваших дней вам вполне хватит, - произнес следователь и открыл вторую папку. - Наше гуманное государство больше не желает годами кормить и охранять преступников с пожизненными сроками. К сожалению, смертная казнь запрещена, поэтому была разработана альтернатива. Интересует?

   Я не понимающе на него посмотрел, но на всякий случай кивнул.

  -- Вы играли в компьютерные игры с полным погружением? - спросил следователь и положил передо мной фотографию капсулы для игр.

  -- Да, конечно, - быстро ответил я. - Правда давно, еще до свадьбы. На игры сейчас не хватает времени.

   Следователь зло зыркнул на меня, злая усмешка расползлась на его лице.

  -- Теперь на все времени будет хватать, - пообещал следователь и положил передо мной несколько листов со скриншотами обычной фэнтезийной игры.

   Я внимательно посмотрел, но так и не понял зачем он мне это показывает, вернул их, но он не стал брать, а к ним положил еще несколько скриншотов.

  -- Как я уже сказал наше гуманное правительство больше не желает содержать заключенных с пожизненными сроками, а у вас поверьте именно такой случай, это и без суда ясно.

   Мне хотелось возразить, но что-то остановило, раз уж начал, то пусть закончит мысль.

  -- Содержать не можем, убить нельзя, что же нам с вами делать?

   Я растеряно пожал плечами. Следователь чему-то обрадовался.

  -- Ладно, за новостями следили?

   Я кивнул.

  -- Слышали про ускорение сознания в играх?

   Я помотал головой. Следователь тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула.

  -- А говорите, что следили. Ладно, придется рассказывать.

   Он наклонился вперед и продолжил:

  -- Надеюсь, что про обилие игровых миров не надо объяснять? Отлично. Так вот, миров так много стало, что игроки не успевают выполнять все квесты, что придумали для них разработчики. А с полным погружением стало интересно не только прокачиваться в играх, что обозначало раньше только убивать монстров, но и жить обычной жизнью. Игрокам понравилась виртуальность, а игроделы пошли на встречу и предложили новые ощущения, развлечения. И когда всего стало с избытком игроки стали теряться куда пойти и как быть, слишком все хорошее и увлекательное. До сих пор понятно?

  -- Да, - ответил я.

  -- Хорошо, - продолжил следователь, - мир не стоит на месте. На помощь игроделам пришла фармакология, а именно разработали препараты ускоряющие сознание. Технари игровых компаний быстро перенастроили течение времени в играх и тем самым вдохнули в них новую жизнь. Теперь обычный игрок, погруженный в капсулу проживал в игре не один день, как в реальности, а в зависимости от степени ускорения сознания, два, а то и три дня за один обычный. Но так было полгода назад. Сейчас уже открыто несколько миров с ускорением сознания в сотню раз. Представляете?