Страница 31 из 80
Глава 4. Лес Ренбира
Очередные странные сны, где мы с братьями, на этот раз, блуждаем в какой-то деревне в поисках чудовищ. Бой с ними, ранение, темнота. Я совершенно точно упал на землю, когда силы меня окончательно покинули, и мне даже показалось тогда, что реальность вдруг отпустила меня, и я сумел вновь, пусть и с трудом, открыть глаза. Но встретил меня равнодушным взглядом лишь деревянный потолок, между досок которого, смешанными с паутиной, свисали кусочки древесины. Больно отдавалась спина, будто продавленная снизу твердыми как камень полатями. Из окна в глаза слабо светило солнце, а со стороны двери несло обыкновенной утренней свежестью. Сон отступал все быстрее. Я с силой зажмурил глаза. Точно и не ясно от кого, рядом, по комнате тихим эхом от ровных стен, разносился голос.
-Таргот… - голос высокий, мягкий, женский. Наверное, Кайла.
-Что такое? – наверное, Таргот, и, думаю, не нужно объяснять, с чего я так решил…
-Я все думаю... Почему вы стали жить такой жизнью? Разве вы не привыкли к иному?
-То, к чему мы привыкли, уже давно пропало.
-Но вы могли просить помощи у знакомых. Ваш род - самый известный во всей Ирмии. И самый старый. Даже король помог бы вам.
Я приоткрыл правый глаз, и посмотрел, из-под стоящего рядом стола, на Таргота. Его лицо вдруг даже, на мгновение, испугало меня. Вечно хмурые брови исказились, исказились глаза и рот. Даже его серьезность никогда не показывала его добродушные черты такими страшными.
-Нам не нужна ничья помощь. Мы не жалуемся на нашу текущую жизнь. Тогда, мы могли получать то, чего хотим, лишь попросив. Теперь, мы можем взять это сами. Не нужно зацикливаться на прошлом. Если что-то, что нам не нужно, умирает, мы дадим этому умереть. Такова наша мораль... - почти не дыша, говорил он, из-под бровей хладнокровно глядя в глаза Кайле.
Кайла лишь грутно вздохнула, переведя взгляд с Таргота куда-то в мою сторону. Кажется, слова Таргота, их тон, его лицо, ничто не пугало ее. На секунду, мне и вправду показалось, что мы с Френтосом вообще плохо его знаем. Если он ведет себя так со всеми, кроме нас, и только нам этого не показывает...Насколько же глубоко его ранил Дума? Ведь, все время, что я знаю Таргота, а знаю я его, конечно, с рождения, он не менялся в характере совсем. Будто он не становится старше ничем, кроме тела, и мыслил так, как сейчас, еще с рождения.
Прерывая немую тишину, я, как можно громче, зевнул, и взялся рукой за стол. Я постарался скинуть покрывало, которым меня кто-то явно уже успел "накрыть", как можно дальше, чтобы его на мне больше вообще не было. Его ткань кололась, и целыми днями чесаться после него мне совсем не хотелось. Больше никаких движений я пока не делал. Чтобы привести Таргота, как я думал, в чувства, мне хватило бы и этого.
-Ну вот и Соккон проснулся. Мы уже собираемся. Я скажу пару слов, чтобы по пути не задавали лишних вопросов, и тогда двинемся уже в сам Лес. – проговорил Таргот, вскакивая со стула, резко хватая свой мешок, из которого едва не торчали уже какие-то непонятные зеленые то ли овощи, то ли травы, и с ним в руках вышел из хаты.
Кайла все еще сидела на кровати, провожая его взглядом, и что-то мне подсказывало, что она специально встала раньше всех, чтобы никто не увидел, как она одевалась. Пусть теперь она не надевала капюшона, и я, более чем серьезно, мог сказать, что для простой деревенской девчонки, которой, по сути, Кайла и являлась, выглядела она очень недурно. Наверное, в ней лишь была та самая простая женская красота, в которой не было ничего лишнего. Неудивительно, что ранее Френтос к ней приставал. Наверное, он был даже в чем-то прав, когда говорил обо мне и…Проехали. Сказал бы только, что одежда Кайлу очень красила, пусть она была совсем даже не простой, закрывающей почти все ее тело кроме шеи. Черные пола ее одежды доходили почти до колен, явно толстые, тканые из прочного материала. В странствиях Кайла наверняка никогда не меняла эту форму, но вовсе не источала никаких запахов. Скорее всего, форма была октовой, и скрывала любые признаки присутствия человека для бесшумных атак. Основные противники странствующих октолимов, зарабатывающих на жизнь контрактами - арды. Их нюх и слух не позволят простому человеку незаметно к ним подобраться, не привлекая тем самым внимание их возможной стаи. Ровный прямой стан, положение ног, все в Кайле намекало на ее стиль ведения боя - для нее всем были ловкость и скорость, в купе с точечным использованием усиливающего оружие окто. Каждый ее удар должен быть смертельным - на защиту она и не полагается.
К слову, наша одежда после сражения с Самумом, как минимум, должна была бы оказаться в худшем состоянии, и я протер штаны, пока меня тянуло под гору. Видимо, Архей Соккон позаботился и об этом. Сложно сказать, какими силами он пользовался, но одно лишь его имя уже намекало на его возможную принадлежность к существам, первыми созданными в мире, что уже, в свою очередь, намекало на его огромный потенциал как октолима. Если он владел и тем же окто, что и я, неудивительно, что он сумел так собрать нас по частям после смерти. Я мог бы сделать то же самое, пусть и вряд ли у меня хватило бы сил на всех.
Никак не реагируя на меня, Кайла тоже быстро покинула хату, а я уже, отталкиваясь рукой от стола, приподнялся, поставил ноги на пол, и постучал по стене позади меня. Обычно Френтос спит дольше меня, да и просыпается тоже дольше. Спал он, как раз, в комнате за той стеной. Пока я, спросони, заталкивал в рот и вяло жевал пожаренные еще раньше Тарготом в камине грибы, засыпая их солью, я уже успел, заодно, подойти к окну и в него глянуть. Оказывается, Френтос стоял уже снаружи, и вообще не выглядел сонным. Из интереса, я глянул на часы в углу хаты, но стрелка на них так и оставалась на 10 часах. Как выяснилось, часы вообще не ходили, а вместо маятника в них висел половник. Неудивительно тогда, что вместо печи в хате стоял камин. Должно быть, лесник человеком был недалеким, и просто хотел жить "хоть как-то". Не будем за это винить - он уже итак умер.
Уже уверенно толкнув дверь рукой, и выйдя наружу, не будучи ослепленным солнцем лишь ввиду мешавшей его свету облачности, я сразу привлек к себе внимание всей нашей остальной троицы, совершенно беззвучно стоявшей на пригорке, глядя на Таргота, и как он, через большой латунный бинокль, молча смотрит на Гору Геллара. Должно быть, они, Френтос и Кайла, ждали, пока он им что-то скажет. Увы, его не колыхал тогда даже ветер, тем более, что был он уже достаточно ощутим. Как минимум, благодаря несомой им прохладе.
-Начнем с начала. – объявил Таргот, когда я вышел наружу и подошел к нему. – Я нашел в хате бинокль. Там, где мы вчера сидели на горе, стоит Самум. Люди пару раз за последний час пытались пройти по лестнице, но все попадали с нее без чувств и разбились.
-Самум все еще показывает, как он не любит людей. – понял я.
-Ага. Город все еще горит, хотя и гореть там уже явно нечему. Перекресток заполнен сейчас еще больше, чем вчера, но теперь там куда больше легионеров. Но уже не тех, что вчера. Эти в форме Ордена, с двумя мечами, и в треугольных шлемах.
-Последний Час? – удивился я.
-Похоже, так. И их тут весьма немало.
-Стоило бы им сообщить, что там Самум, и им всем не жить, если они его разозлят.
-Не стоит им ничего говорить. Кому-кому, а им как раз о таком говорить не стоит. Что-то мне подсказывает, что они уже знают, куда лезут.
-На нас ночью арды так и не нападали?
-Видимо, нет. На лагерь, думаю, тоже.
-Ну, мне сразу полегчало. Может, и в Лесу все обойдется.
-Да. Теперь немного о Лесе.
-Цитирую Таргота минут десять назад. «Я знаю короткий путь, через день будем на месте.» - вдруг втесался в разговор Френтос, забавным голосом изображая скорее грубого старика, чем Таргота. То есть, грубого мужика.