Разрушь меня

– А это кто?

Девицы, как одна, оборачиваются в мою сторону и ревниво оглядывают лицо и платье.

Надо валить. Нутром чувствую.

Исполняю немедленно, поворачиваясь на каблуках и бодро шагая назад, молясь, чтобы меня никто не стал догонять. Этого, разумеется, не происходит, и я почти добегаю до дома Лиды, захлопывая за собой дверь, обитую синтепоном.

– Батюшки! – бабушка замирает с чайником в руках. – Да за тобой, словно стадо чертей гонится!

Дарю ей кислую улыбку и иду на своё излюбленное место на потертом диванном уголке. Места у бабушки совсем мало, на кухне едва поместятся человек пять стоя, но здесь чувствуется какой-то уют.

Окончательно расслабляюсь, когда она наливает мне свой чай «с любовью», как она в шутку говорит. Я не раз интересовалась, почему именно у нее напиток такой вкусный, и судя по тому, что заварку она насыпает из самой обычной дешевой банки, секрет его именно в том ингредиенте, который она называет.

**

– Сходи купи бабушке конфет и мороженого, – заявляет мама безапелляционным тоном и сует мне в руку крупную купюру, – я давно заносила, сегодня сама сходишь.

– Но мам! – глаза округляются, а тон звучит жалобно.

Есть только одно место, чтобы выполнить эту просьбу. Обычно, мама с папой ездят за продуктами в ближайший город, дорога туда занимает минут двадцать. Помимо этого есть только «Палатка» как её называют местные, это подобие маленького магазинчика, где ошиваются алкоголики. Я помню его по самому первому дню и идти меня туда совершенно не тянет.

Во-первых, – алкоголики. Во-вторых, у меня ещё свежи воспоминания о вчерашнем футбольном матче, и лучше, если я просто испарюсь как призрак, ибо я показала себя не лучшим образом, появившись как приведение, и по-идиотски исчезнув.

– Не мамкай! – отрезает эта жестокая женщина. – Бабушка с тобой возится постоянно, вот и принеси ей мороженое хоть в знак благодарности! На улице пекло, сама-то она не дойдет!

Тут уже мне становится совестно. Ну в самом деле, чего может случится? В крайнем случае, заору так, что вся округа услышит, а у папы ружьё есть, так что им лучше со мной не связываться. Эти мысли придают бодрости и даже плечи расправляются. Правда, ровно до того момента, пока я не оказываюсь за калиткой.

Так далеко я ещё ни разу не ходила. Хотя, от осознания того, что здесь живут и нормальные люди, мне стало немного поспокойнее.

Шагаю по раскаленной асфальтированной дороге, вдоль которой, по обе стороны рассеяны однотипные домики. На мне джинсовые шорты и футболка, вместо которой следовало бы надеть майку, потому что в эту жару я ощущаю себя словно в шубе.

Ни души. Ну ещё бы, в такое пекло никто носа из дома не кажет. В Москве я лежала бы под кондиционером и… Да занималась бы тем же самым, что и здесь, на самом деле. Мои одноклассницы, наверняка, за границей, а больше я никого особо и не знаю. Была надежда, что этим летом я могла бы познакомиться с каким-нибудь парнем в летнем кафе, где-нибудь в Парке Горького, но и она умерла в Ласточкино.

Ни один парень в школе так и не смог заставить моё сердце биться сильнее. Не мудрено, потому что я училась в частном заведении, и в классе нас было всего пять человек. Два парня, три девушки, параллельных классов нет. Мрак и уныние.

Нет, конечно, я не совсем забыта богом. Однажды я целовалась со своим одноклассником, Максимом. Это случилось во время нашей экскурсии в Казань.

Мы жили в прекрасном отеле, в самом центре города, который я так и не смогла полюбить. Сентябрь выдался промозглым и ветреным, может быть поэтому у меня осталось такое впечатление от Казани – серой и неприветливой. Даже поцелуй с парнем не моей мечты не смог скрасить атмосферу.

Словом, ночью, после ряда неинтересных экскурсий, мы были предоставлены сами себе и, разумеется, бегали по номерам друг друга, стараясь производить как можно меньше шума. Мальчишки раздобыли бутылку шампанского и мы, осмелев, решили, что самое время поиграть в «бутылочку». Тогда-то всё и произошло. Романтики ноль, чувств никаких. Осталось только воспоминание о тяжелом пыхтении Макса и кислом привкусе шампанского на его языке.

Стоит ли говорить, что игру я закончила тут же, объявив, что собираюсь идти спать. Если Макс и расстроился, то виду не подал. Из жертв у него остались Яна и Диана, раскрасневшиеся после пузырьков игристого.

Номера было всего три: для девочек, мальчиков и один для преподавателя. Идя в наш, девичий, в полумраке коридора, я решила навсегда, что никогда не стану размениваться на малое. Если поцелуи – то только с тем, в кого влюблена. Либо так, как в песнях, либо ничего мне надо. Сделка удалась, вселенная доказала, что умеет исполнять желания, дав мне «ничего».

Ещё почти год после поездки в Казань, я мечтала о чувстве, рвущем сердце на части, вызывающем слезы счастья на глазах. Но ничего не происходило.

Жизнь вообще была больше похожа на сказку о заточенной принцессе в башне – мы жили в загородном доме, недалеко от Москвы. Шесть коттеджей, огороженных глухим бетонным забором. С утра меня забирал небольшой школьный автобус, вечером он же привозил обратно. «За стену» меня не пускали, ибо «небезопасно», а на территории из детей моего возраста жила только Диана, она же была моей одноклассницей. Мы бродили по территории коттеджного поселка, где из развлечений у нас было озеро, площадка и собственная фантазия. Конечно, оба наших одинаковых трёхэтажных дома тоже были в полном нашем распоряжении, а там – бассейны, бильярд, да и вообще всё, что попросишь у родителей. Казалось бы – живи и радуйся, вот только мне отчаянно не хватало жизни.

Казалось, что я сплю, реальная жизнь протекала где-то рядом, но мимо.

Железная дверь покошенного магазинчика вызвала во мне острое чувство брезгливости. Стоит только представить сколько именно алкоголиков дотрагивалось до этой ручки… Так, стоп. Возьми себя в руки, Лиза.

Двумя пальцами тяжеленую штуковину открыть не получилось. Пока я стояла и приценивалась с какой стороны к ней подойти, чтобы вызвать наименьшее соприкосновение, она распахнулась так внезапно, что я подскочила.

– О, привет!

– Привет, – отзываюсь я машинально, и только потом понимаю, что передо мной стоит совсем незнакомая девушка.

– Меня Юля зовут, – тут же начинает тараторить она, как будто я вскрыла неиссякаемый поток своим «приветом», – я живу тут неподалеку и вчера тебя видела на поле. Ты не местная? К родственникам приехала? Как тебя зовут?

Я, честно сказать, подофигела от этого внезапного напора. Жара меня совсем разморила и соображаю я откровенно туго. Да ещё и все мысли о микробах и алкоголиках.. Я и так на пределе, а тут эта незнакомая девица.

Брюнетка, короткостриженая, невысокая, ниже меня на полголовы, а я не отличаюсь высоким ростом. Юля была обладательницей невозможных светло-зеленых кошачьих глаз, которые то ли пугали, то ли восхищали меня. Зубы у неё были немного кривоваты, с темными пятнами на резцах, но это удивительным образом не портило её отрытой, искренней улыбки.

– Я, да… То есть нет, – путанно отвечаю я, коря себя за глупость. Видимо, я уже на столько одичала в одиночестве, что забыла все правила приличия. – Меня Лиза зовут, – наконец собираюсь я, – наш дом самый последний в тупике, – указываю пальцем в ту сторону, откуда пришла, слово она может видеть сквозь дома.

Но Юля удивительным образом понимает, о чем я говорю, ободряюще кивая.

– Я там же живу, эта улица называется «Ведьмин тупик».

Лучше бы она этого не говорила. Похоже, на моем лице явно отображаются все мысли, потому что девушка начинает смеяться.

– Её так местные называют, на самом деле название «Осиновая», а эта, – она проводит рукой вдоль той, где мы стоим, – «Солнечная». Просто дороги в деревне расположены в виде крестов, а наша – единственная с тупиком, да ещё и Осиновая называется. Вот местные и придумали легенду, что здесь раньше ведьмы селились.