Страница 8 из 12
Девушка стояла и смотрела на море, на солнечных зайчиков, на пальмы, и ей казалось, что она смогла бы стоять так вечно, тем более что солнце на удивление не создавало неприятной жары, а просто приятно сияло в небе. Милане вспомнилось, что как-то в одном из попсовых журналов о психологии она прочла статью про ресурсное состояние. Там утверждалось, что принимать решения нужно именно находясь в таком состоянии – когда ты на подъёме, бодр, ощущаешь в себе силы, желание двигаться вперёд, ну или просто дышишь полной грудью. Именно в таком стоянии решения даются легко, за ними не приходят многочисленные сомнения и желания передумать, они быстро реализуются, и в конечном счёте человек остаётся ими доволен. И наоборот, если решения принимать, находясь в так называемом нересурсном состоянии, то есть в состоянии общей усталости, или грусти, или апатии, или под давлением сроков, третьих лиц и обстоятельств, то такие решения потом кажутся лишним грузом, даются тяжело и совершаются скорее из желания выйти из ситуации выбора, а не из-за того, что этот выбор тебе нравиться или кажется самым лучшим. И вот, прочитав эту статью, Милана тогда подумала, что она не может вспомнить, когда она в последний раз находилась в этот самом ресурсном состоянии. Всё время то спать хочется, то какая-то проблема в голове, то устала, то в транспорте кто-то выбесил. И что же тут делать, не принимать никаких решений? Так ведь тоже не получается… А сейчас, стоя перед окном и глядя на море, Милана подумала, что вот это, наверное, и есть то самое ресурсное состояние – ощущение какого-то спокойствия, внутренней радости и готовности что-то сделать. Даже желания что-то сделать. Что-то хорошее и великое. Доброе и большое.
И как только Милана это подумала, она услышала за стенкой какой-то звон и грохот. Тут же в памяти яркой вспышкой возникло воспоминание о женщине на коробках. Нет, этого не повториться, в этот раз Милана не оплошает. Она выскочила из комнаты и дёрнула соседнюю дверь. Та не поддалась. Милана дёрнула ещё и начала стучать. «У вас всё хорошо?» – кричала она.
Глава 4
Карина была очень рада, что больше ей не нужно ни в чём участвовать. По крайней мере, в ближайшее время. Конечно, помогать другим людям проявить свои качества и адаптироваться в новой для них ситуации важно и нужно, но тот факт, что ради этой благой цели нужно вводить кого-то в стресс, пусть и небольшой, был ей не совсем по душе. Понятно, что это была лишь небольшое проявление благодарности за ту возможность Выбора, которую, как она очень надеялась, ей предоставят, но кое-какие сомнения у неё остались. Да и потом, какая из неё актриса? Вот если бы кто-то и запорол весь этот небольшой спектакль, так это она. Она полночи не спала, переживая и продумывая детали своей роли. И очень удачно, что ей пришла в голову идея придумать роль без слов. Интонацией она бы точно себя не выдала. Ох, ну ладно, вроде ею все остались довольны, вроде всё прошло хорошо, вот и шикарно. Теперь можно спокойно оставаться в своей комнате. Иногда так приятно побыть без людей. Безусловно, с людьми лучше, но нельзя же взять всю свою комнату и перенести её в общий зал. Интересно, есть ли ещё у кого-то здесь такой же вид из окна? Карина посмотрела на панель у себя над кроватью. Она горела жёлтой семёркой. Карина установила себе семёрку сразу же, как только ей дали управление этой панелью. Иногда, как сейчас, ей приходила в голову мысль немного понизить значение, но было так хорошо на семёрке, что она так ни разу и не поменяла её.
Она посмотрела через стеклянную стену на заснеженный лес. Это же просто сказка какая-то, как из самого детства, когда бабушка жарила на печке яичницу, и пока сало шкварчало на сковороде, Карина забиралась на диван, ложилась как кошка на его спинку и смотрела в окно. А там были такие же огромные белые шапки на елях, пригоршни снега на них и тонкие белые ниточки снежинок на ветках берёз. И она смотрела на весь этот блеск, представляя, что все это – несметные сокровища снежной королевы, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы ночью не подул ветер и не смёл всю эту красоту. А здесь уже вторую неделю не было никакого даже намёка на ветерок, а каждый вечер начинал идти снег, и снежинки медленно летали и искрились в свете фонаря.
Карина погрузилась в воспоминания о детстве, и ей на ум пришёл танец, который они с бабушкой разучивали на Новый Год, чтобы удивить родителей. Конечно, больше танцевала Карина, а бабушка только пела и хлопала в ладоши. И Карине вдруг стало очень интересно, вспомнит ли она этот танец. Она вскочила с плетёного стула и начала вспоминать: сначала как будто водим хоровод, потом кружимся на месте, потом приседаем, изображая маленький грибок, а потом резко прыгаем вверх, расставляя руки и ноги. Весело прыгнув, Карина с размаху ударила рукой о стол. Он тут же начал падать, а вместе с ним и всё на нём находящееся. Почему-то Карина начала спасать именно кружку с чаем, та пролилась ей на руку, окатив горячей водой. Раздался грохот, блюдце покатилось по полу, и не успело оно окончательно остановиться, как кто-то начал барабанить в дверь. Такого скопления внезапных и громких событий Карина здесь припомнить не могла, поэтому некоторое время оставалась стоять на месте и дуть на руку. Однако, человек за дверью явно не собирался успокаиваться и начал диалог прямо через закрытую дверь.
Карина открыла здоровой рукой замок и увидела перед собой взволнованную девушку.
– У вас все хорошо?! – кричала она.
– Да. Все прекрасно. А у вас?
– Я просто услышала шум, как будто что-то упало, или… или, может быть, кто-то упал.
– А, это я просто танцевала и задела стол. А на нём была посуда. И вот всё это упало.
– А вы точно одна?
– Да, конечно, как же иначе?
– А могу я проверить? Можно я войду? – на этот раз Милане хотелось быть абсолютно уверенной, что никто не пострадал и никому не нужна её помощь.
– Проверить?! Странно, но входите, конечно, раз хотите.
Милана вошла. Она увидела перевёрнутый стол, разбитую посуду на полу, блюдце у окна и заснеженный лес. Потом она снова перевела глаза на, видимо, хозяйку комнаты:
– А что у вас с рукой?
– Да так, ничего, просто, видимо, обожгла немного.
– Что-то она у вас слишком раскраснелась для небольшого ожога, вы не находите?
Карина начала внимательно разглядывать свою руку:
– Ну да, раскраснелась, нахожу. Но что ж тут поделаешь?
– Так вы её под воду холодную подставьте, – Милане очень хотелось оказать помощь.
– Да нет, идти далеко, я думаю, всё нормально, ничего страшного.
– Почему далеко идти? Вот же у вас ванная в двух шагах, – Милана уже снова начала терять нить происходящего, и от этого резким жестом показала на дверь в углу комнаты. Планировка их комнат была явно одинаковой.
– Там не ванная.
– Как не ванная? А что же тогда там?
– Там игровая комната, – Карина заметила растерянность незваной гостьи и решила пояснить, – ванная никогда не была для меня важна. Я всегда хотела иметь отдельную комнату, где можно было бы весело проводить время большой компанией. – Она немного помолчала. – Теперь осталось только компанию собрать. Кстати, меня зовут Карина, – она протянула руку для рукопожатия, – а то в общей белой комнате мы как-то, так сказать, не успели познакомиться.
– Что?! – Милана более внимательно всмотрелась в свою соседку, и действительно узнала девушку, читавшую пустые листы. – Но у тебя же были зелёные глаза!
– Так это были линзы, – рассмеялась Карина, взмахнув рукой, так как рукопожатия она так и не дождалась, но это её не смутило – таких ярких зеленых глаз и не бывает!
Она тоже стала рассматривать Милану более пристально:
– Подожди, а почему ты все ещё в белом?
– А что?
– Ну, почему ты не в своём цвете?
– Ну… – задумалась Милана, но ничего не пришло ей в голову. – Меня и этот устраивает.
– Так а цвет-то у тебя какой?
– Какой цвет?
– Ну, вот у меня – зелёный, – Карина для убедительности высказывания даже растянула футболку у себя на груди, как будто именно этот объём её зелёной одежды должен был сейчас прояснить ситуацию.