Страница 7 из 13
Пока привозилось и устанавливалось оборудования для будущей мастерской я не мог оценить изделия своей матери, да и у неё пока не было времени на это. Она готовилась к разводу, ездила на переговоры с кланом Райдзин, она не видела Акио, да и Эйко тоже. По разным предлогам. Ей говорили, что встреча невозможна и пытались убедить в том, что если она вступит в клан развод не потребуется. Каори не желала бросать свой род и отказывалась, также отказав предоставить дочери своё разрешение на вступление в клан Райдзин до достижения Эйко шестнадцати лет, что в Империи означает наступление совершеннолетия. Дать право на вступление в клан до достижения совершеннолетия мог и глава рода, но никому даже в голову не пришло обратиться к Изаме. Который наверняка бы убил наглеца, и без того когда мы гуляли с ним по паркам и пересекались с кем-то из членов клана Райдзин он смотрел на них как на трупы и, казалось, что с трудом сдерживает тот гнев, что кипел в нём. В общем было назначено судебное слушание, так как стороны не смогли договориться о разделе детей, а так как Эйко была владеющей судебное слушание должно было пройти по специально выработанному протоколу.
Также произошел забавный случай, когда могли возникнуть первые жертвы этого бракоразводного процесса, когда меня хотели похитить за день перед судебным заседанием. Меня, как обычно, водил и забирал в детский сад Изама, но вот в один из таких вечеров в зал пришла счастливо улыбающаяся воспитательница и сообщила, что за мной пришел мой очаровательный дядя Акихико из клана Райдзин, и провела меня в раздевалку, где меня ожидал мой дядя. И да, Дэйчи в своей жизни видел его всего пару раз. Дядя был высокого роста с широкими плечами, в пижонском костюме.
─ Дэйчи, каким ты взрослым стал, ─ с улыбкой сказал Акихико, наблюдая как я забираю рюкзачок и одежду из своего шкафчика. ─ Бабушка так соскучилась по тебе что попросила меня приехать за тобой и забрать в гости к нам, да и твоя сестренка будет рада тебя увидеть.
─ Мама и дед Изама разрешили вам меня забрать? ─ Я был совершенно спокоен, так как пока этот пижон говорил со мной он стоял спиной к выходу, а вот там кровожадно улыбаясь стоял Изама, жестами пытаясь объяснить мне, чтобы я дал ему повод на мордобой, и маячил камерой телефона, показывая тем самым что он записывает видео.
─ Конечно, Дэйчи, они разрешили, так что пойдем со мной, по пути мы заедем в магазин за игрушками и мороженым, ─ пижон подошел и взял меня за руку. ─ Ты же любишь мороженое?!
─ Никуда я с тобой не пойду! ─ я свободной рукой ударил его по яйцам, не очень сильно, но, судя по тому, как у пижона с лица исчезла улыбка и он опустил мою руку, достаточно.
─ Мелкий паршивец! ─ по рукам дяди пробежали крохотные молнии, но тут на его плечо упала рука Изамы, что с обворожительной улыбкой произнес:
─ Акихико, а когда это я или Каори разрешила забрать Дэйчи? Суду будет очень интересно это узнать. ─ Дядя не сказав и слова вылетел из комнаты, и через окно было видно как он садится в машину и поспешно удаляется от детского сада. Выключив запись на телефоне Изама обратился ко мне. ─ Надеюсь, эта запись будет полезна.
На следующий день заседание суда прошло без каких-либо неожиданностей. Оказывается, Каори прошла полную психическую экспертизу, в которой указывалось что она абсолютно здорова. Продемонстрированное видео, снятое Изамой, было расценено как попытка давления на род Шосе, и так как Эйко выразила желание жить с папой, – но она должна навещать Каори в обязательном порядке, – суд постановил что я буду жить с Каори, и меня может навещать и забирать на несколько дней отец. Но это по его желанию, и не является обязанностью, Райдзин ни в одном из своих прошений не просили чтобы я навещал их или отца, казалось что для них меня и не существует, а есть только Эйко, единственный ребенок отца. А вот Акио обязан на два дня из шести увозить Эйко к матери, где она проведет два дня. Если он будет противиться или не исполнять решение суда, то решение будет пересмотрено и, возможно, это коллегия особенно выделила при оглашении решения, будет изменено в пользу Каори. Глава коллегии судей строго посмотрел на Этсуко, из-за чего та вздрогнула. Судьи – это вообще отдельная тема, их лица больше подходили уголовникам чем судьям, также каждый из них был главой сильного клана, их решение поддерживала не только Империя, но и их частные армии. Разводы, в которых решается судьба детей, наделённых силой, рассматриваются не часто, но когда рассматриваются то оно решается только двенадцатью главами сильнейших кланов в Империи и находится под особым контролем Императорской семьи. Как потом наедине сказал мне Изама, такое решение можно считать победой, клан Райдзин применил все свои связи чтобы решение было в их пользу. В отличии от Изамы, что не стал, как он выразился, беспокоить по таким мелочам своих покровителей.
Каори болезненно отнеслась к разлуке с дочерью, она заперлась в новоотстроенной мастерской и всю ночь там творила. Когда мы с дедом утром пили чай вся измазанная сажей Каори продемонстрировала нам катану, лезвие которой отливало голубыми всполохами. Дед, взяв в руки меч, пару раз взмахнув и не сказав ни слова Каори, начал обзванивать знакомых и повез нас испытывать меч на танковый полигон. Пока мы ехали приодевшаяся в любимого цвета белую юкату мама объяснила мне что сейчас будут оценивать её меч и решать, достойна ли моя мама Каори почетного звания оружейника. Приехав на полигон, дед сразу направился к остову танка, который служил целью на этом полигоне, его броня была испещрена выстрелами из тяжелых пулеметов, а также рваными дырами, нанесенными из танковых орудий. Он обнажил свои мускулистые руки, встал в боевую стойку обнажив меч и резким, но выверенно плавными движениями меча начал наносить удары по остову танка. Высекая искры он короткими ударами пробивал броню мишени, я был в шоке, это же невозможно! По приближающейся к нам группе людей было видно, что они не удивлены действиями моего деда и даже довольны тем, чем занят Изама. Подойдя к нам самый старый из присутствующих мастеров-оружейников поприветствовал Каори и взял меч из рук Изамы. Тщательно осмотрев лезвие и убедившись, что на мече нет повреждений, он сам принялся нарезать кусочками бедный танк. Куски метала со звоном и скрежетом начали падать на землю, удары были настолько быстрыми и красивыми в своей смертельности что я замер обвороженным таким зрелищем. Так они и менялись, и каждый из комиссии брал в руки меч, осматривал его и наносил удары по танку. Не прошло и пяти минут, как мишень была уничтожена, а Каори была признана оружейником. Её попросили зайти на следующий день для получения свидетельства о том, что она теперь официально является оружейником и имеет право изготавливать холодное оружие на продажу.
Когда мы ехали домой мама уснула. Всё-таки ночь без сна далась ей нелегко далась, дед шепотом поведал мне, что мама мечтала раньше делать уникальное огнестрельное оружие. Оружейник по холодному оружию – это прекрасно, несмотря на низкий начальный уровень, но огнестрел это совершенно иной уровень как мастерства, так и признания. Здесь недостаточно сделать хорошо, надо сделать что-то иное на уровне, недоступном сотням других оружейников. Я, видя улыбающуюся во сне маму, решил помочь своими знаниями, но надо было сделать так чтобы она думала что это она изобрела новое и доселе невиданное в этом мире.
Глава 4
В семье установилась гнетущая атмосфера с той поры как мой отец, Акио, по решению суда впервые привел Эйко на два дня чтобы она пообщалась с матерью, меня же выставили для обмена, одев в парадное белоснежное детское кимоно. Каори почему-то была уверенна что Акио будет рад тому, что я побуду с ним два дня пока Эйко будет у нее, ну или хоть как-то обрадуется возможности со мной пообщаться. Для Каори было ударом что он не уделил мне и толики внимания, он больше инструктировал дочь о том, когда он вернется и что как только она захочет за ней сразу приедет машина клана Райдзин.