Страница 9 из 18
Каковы же перспективы и прогнозы социального развития?
Возможности и способности пожилых людей приносить материальные и духовные блага обществу и тем более стать определенным фактором его развития зависят от того, насколько общество готово изменить свои стереотипы по отношению к старости и социально защитить старость от неблагоприятного фактора материального и морального порядка.
Какими могут быть основные подходы к возможностям социального развития в новых условиях?
Концептуальные взгляды мирового сообщества на место и роль пожилых людей нашли свое концентрированное выражение в документе ООН, озаглавленном “Сделать полнокровной жизнь лиц преклонного возраста”[7]. Общий смысл этого документа вписывается в контекст устойчивого социального развития, при котором люди старших возрастов рассматриваются как позитивный фактор, а не бремя для общества.
Обеспечение более благоприятных условий для пожилых людей как одна из основных целей устойчивого социального развития, а также проявление особого внимания к их заботам и потребностям как одно из обязательств государств и правительств подтверждены заключительными документами Всемирной встречи на высшем уровне в интересах социального развития (Копенгаген, 6–12 марта 1995 г.). В частности, подчеркивается необходимость информирования пожилых людей об их правах, в том числе путем предоставления бесплатной юридической помощи, предоставления физического доступа ко всем основным социальным услугам.
Логическую зависимость в понимании проблемы старения и действий по ее разрешению придает установление ежегодного Международного дня пожилых (1 октября) и проведение в 1999 г. Международного года пожилых людей как “знака признания демографического вступления человечества в пору зрелости и тех перспектив, которые оно открывает для развития более зрелых представлений и возможностей в общественной, экономической, культурной и духовной жизни – не в последнюю очередь в интересах всеобщего мира и развития в следующем столетии”[8].
Поиск и реализация адекватных мер в поддержку пожилых людей остаются смыслом социальной деятельности на национальном уровне. Среди предлагаемых учеными-геронтологами и социальными антропологами конкретных мер, требующих пересмотра основных концептуальных параметров национальной социальной политики, на наш взгляд, особого внимания заслуживает концепция селективной оптимизации жизнедеятельности пожилых людей с компенсацией социальных амортизаторов.
Из чего она исходит?
Во-первых, когда речь идет о пожилых людях, необходимо различать нормальный, патологический и оптимальный процесс старения.
Во-вторых, необходимо иметь в виду межличностное разнообразие (гетерогенность) пожилого населения.
В-третьих, учитывать гибкость в подходах к потенциальным резервным способностям пожилых людей.
В-четвертых, считаться с возрастными ограничениями в развитии резервных способностей и адаптации к изменяющейся окружающей среде.
В-пятых, принимать во внимание обогащающие теорию и практику, а также компенсирующие возрастные ограничения возможности личных и общественных знаний, включая область новейших технологий.
В-шестых, учитывать негативные возрастные изменения в соотношении парадигмы “обретений и утрат”.
В-седьмых, принять во внимание пластичность или гибкость психики пожилого человека.
Стратегия социальной политики при организации социальной работы с пожилыми людьми складывается из трех элементов: селекции, оптимизации и компенсации.
Селекция (или отбор) подразумевает поиск основных или стратегически важных составных элементов жизнедеятельности пожилого человека, которые были утрачены в связи с возрастом.
В данной посылке речь идет о том, чтобы индивидуальные запросы были приведены в соответствие с реальной действительностью, что позволило бы индивиду испытывать чувство удовлетворения и контролировать свою повседневную жизнь.
Оптимизация заключается в том, что пожилой человек при содействии квалифицированного специалиста по социальной работе находит для себя новые резервные возможности, оптимизирует свою жизнь как в количественном, так и в качественном отношениях[9].
Компенсация состоит в создании дополнительных источников, компенсирующих возрастную ограниченность в адаптивном процессе, в использовании новых современных мнемонических техник и технологий, улучшающих память, компенсирующих потерю слуха и т. д.
Таким образом, если общество будет готово к принятию подобной стратегии социальной практики в отношении пожилых людей, то результативность и общественная полезность все возрастающего числа пожилого населения, без сомнения, умножатся многократно. Речь тогда может идти только о том, как и насколько будет действовать фактор развития общества за счет его пожилых членов. Однако первым и определяющим показателем развития общества станет не количество, а качество.
Пожилым людям свойственно обладать многими качествами, схожими с представителями других поколений. Но у пожилых есть то, чего нет и не может быть у молодых. Это мудрость жизни, знаний, ценностей.
Именно мудрость, свойственная пожившему достаточно долго на этой земле человеку, может явиться мощнейшим стимулом и фактором развития общества. А в обществе пожилых эта индивидуальная мудрость, возведенная в коллективную, возрастает многократно, придав социальному развитию общества новые качественные характеристики. Ведь мудрость – это не только экономика. Это и политика, и этика, и нравственность. Это созидание нового мира – мира без войн и насилия, мира разума и справедливости. Это новое качество социального развития – единства развития общества и развития самого человека. Тогда, пожалуй, станут действительной реальностью пророческие слова древнеримского политического деятеля и философа Марка Туллия Цицерона о том, что мощь человеческого разума сможет победить стареющую плоть!
Известный американский психолог Эриксон описывал кризис, переживаемый во время старения. Этот кризис знаменует собой завершение предшествующего жизненного пути, а разрешение его зависит от того, как этот путь был пройден с точки зрения человека, переживающего кризис. По мнению Эриксона, основная задача старости – достижение ценности, осознание и принятие прожитой жизни и людей, с которыми она тебя свела, как внутренне необходимой и единственно возможной.
Цельность основывается на понимании того, что жизнь состоялась и в ней уже ничего нельзя изменить. Мудрость состоит в принятии собственной жизни целиком, со всеми ее взлетами и падениями, в отсутствии горечи по поводу неправильно прожитой жизни и невозможности начать все сначала[10].
Процесс старения в каждом человеке протекает индивидуально. Главное – не применять ко всем один и тот же критерий. В то же время важно осознать, что пожилые люди – это возрастная группа, которая имеет социально специфические особенности и потребности.
Среди немногочисленных публикаций, посвященных своеобразию протекания изменений индивидуально-психологического развития лиц послепенсионного возраста, особенно обращают на себя внимание работы В. В. Болтенко, подкрепленные солидным экспериментальным материалом, полученным на базе исследования лиц, находящихся в домах-интернатах для престарелых.
Согласно его концепции, в их жизни можно выделить ряд последовательных этапов, чередование и длительность которых не зависит от паспортного возраста человека[11].
На первом этапе сохраняется связь с тем видом деятельности, который был ведущим для человека до выхода на пенсию. Как правило, этот вид деятельности был непосредственно связан с его профессией.
На втором этапе наблюдается своеобразное сужение ценностей человека пожилого возраста за счет выпадения ряда ценностей предыдущего этапа.
7
Принят Генеральной Ассамблеей ООН в 1991 г. Резолюция 46/91.
8
По рекомендации 45-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, декабрь 1990 г., A/RES/47/5. С. 5.
9
Исследования геронтологов относительно возможностей пластичности у пожилых людей убедительно свидетельствуют о реальности такой стратегии. См., например: Bromley D. В. Behavioural Gerontology, CMcherter, Jria Wlky & Sons, 1994.
10
Кон И. С. В поисках себя. – М., 1982.
11
См.: Болтенко В. В. Изменения личности у престарелых, проживающих в домах-интернатах. Автореферат на соискание ученой степени кандидата психологических наук. – М.: Изд-во МГУ, 1980.