Некромантка

      – В таком случае, ты должна нас немедленно освободить! – заявил Живко. – Сейчас же.

      – Нет, – отшатнулась я. – Нет!

      – Ола, ты должна! Нам же нужно будет защищаться!

      – Я понимаю, но я… Небесные Силы, Живко, я подняла мертвецов, которые сейчас убивают людей, понимаешь? Я не смогу, не смогу, не смогу опять плавить железо прям на теле!

      – Ола!

      – Нет! – я вскочила и кинулась к двери. – Я лучше ключ поищу. Как-нибудь.

      – Ола!!!

      Я вывалилась из сарая спиной наружу, об что-то споткнулась и упала. Когда со стоном села, то чуть не упала опять, но на этот раз от смеси изумления и ужаса.

      Передо мной стоял… стояло… нечто, когда-то бывшее собакой. И это нечто держало в пасти маго-ключ от кандалов.

      И махало хвостом, точнее его остатками.

      Итак, еще раз. Я очень хотела найти ключ, поэтому мне его принесла зомби-собака. И хвостом еще помахала.

      Или я схожу с ума, или навертела в своем заклинании такое, что Ирга меня не просто убьет, а сделает это с особенной жестокостью.

      – Дай, – сказала я, протянув к псине руку. Мне на ладонь упал ключ. – Хороший песик, да…

      Ноги меня не держали, поэтому я на четвереньках вернулась в сарай и прижала пластинку ключа к кандалам Живко.

      – Но как? – поразился он.

      – Так, – мрачно ответила я. – Живко, бегите отсюда быстро и далеко. А я остаюсь.

      – Нет.

      – Слушай меня, и слушай внимательно! Живко, я не некромант, но подняла мертвецов. Я… я не могу отсюда уйти, пока не исправлю то, что натворила. Эти создания… Им все равно, на каком расстоянии отсюда ближайшее селение и город. Они дойдут и… Живко, это очень серьезно. То, что ты меня похитил от мужа – это ерунда, на самом деле, это то, что касалось только нас троих, по большому счету. Но поднятое кладбище…

      Живко обхватил ладонями мое лицо, прижался губами к губам и шепнул:

      – Я понимаю. Я выведу своих воинов и вернусь. Продержись без меня.

      Я криво улыбнулась. Продержись. Я понятия не имела, как упокоить всю эту орду! В число моих специфических умений такое не входило!

      Как ни странно, отходу орков никто из мертвецов не мешал. Убедившись, что они все скрылись в лесу, я побрела в центр селения. Я не хочу видеть то, что натворила. Не хочу. Мне страшно. Не хочуууу…

      Но должна.

      Однако все было не так плохо, как мне представлялось. Я бы даже сказала, что картина была совершенно противоположной.

      Потрепанное Общество смирно сидело неподалеку от моего чертежа, продолжающего испускать клубы вонючего дыма. Ученые были окружены огромной толпой мертвецов – не только людей, но и животных. Увидев меня, зомби оживились, затоптались на месте, а живность кинулась навстречу, прыгала вокруг, едва не сбивая с ног.

      Мамочки. Что ж я натворила-то?

      – Ольгерда! – услышала я голос Сервантия. – Ольгерда, мы все поняли, вы… вы достойна быть не только сестрой, но и главой нашего общества!

      Вот как он заговорил! А то «горло перерезать неудобно».

      – Пожалуйста, только… упокойте всех этих… Мы уже достаточно налюбовались вашими специфическими умениями! Мы… Тут некоторым нужна срочная помощь целителя!

      – А что, тут есть целители? – спросила я.

      – Нет, но… у меня дома были какие-то лекарства, перевязочные материалы…

      – Кстати, о вашем доме! – оживилась я. – Посидите тут еще, я занята!

      Я не большой специалист в поджогах, но, если учесть, что с магией я уже сегодня наигралась, пришлось делать все, как самому обычному человеку. То есть натаскать вязанки хвороста из общественной кухни, остатки сена и поднести к этому горящую палку. (259ba)

      – Ольгерда, что вы делаете? Что вы делаете, там же книги! Записи! Нет! НЕТ! НЕ-Е-Е-ЕТ!!!!

      Сервантий попытался вырваться из круга зомби, но его толкнули обратно.

      – О, Ешка! – рыдал маг, стоя на коленях. – Как ты мог такое допустить? Как???

      И тут…

      И тут…

      Когда нужны были чудеса, тогда их не допросишься! А вот гадости на мою голову сыплются не только регулярно, но и отборные.

      У меня заломило в затылке, во рту появился металлический привкус, а от боли, скрутившей все внутренности, я упала на колени.

      Да здравствует второе пришествие Ешки!

   Глава 7.

    Дела религиозные

      Верховный демон явился без спецэффектов. Клуб вонючего дыма и так хватало, от ярко горящего дома в темное небо взмывали искры. Красивый антураж для явления, что ни говори!

      – Ты! – взревел Ешка, едва ступил на площадь. – Ты, мерзавка.

      У меня из носа пошла кровь.

      – Ты! Решила уничтожить! Общество! Имени! Меня! Как посмела?

      Как-как… Вообще случайно! Мимо проходила (точнее, меня провозили)! Да кто же поверит?

      Зомби-живность накинулась на Ешку, и он, не глядя, отмахнулся и… сжег их одним движением!

      Всех. Всех-всех-всех моих мертвецов! И от Верховного демона, оказывается, бывает польза.

      – Господин! – оказавшиеся на свободе маги попадали на колени. – Мы внемлем тебе! Какое знание ты нам принес?

      Некоторые совершенно не меняются, что бы не произошло!

      – Знание? – несколько опешил Ешка. – Э-э-э…

      – Они считают, что именно от вас исходит черная магия.

      И тут Ешка совершил ошибку:

      – Это не мое изобретение! – надменно заявил он. – Демоны не нуждаются в черной магии! У нас своя!

      Звон разбитой веры я услышала как будто в реальности. Но, судя по тому, как нервно передернулся демон, не одна я.

      – Ясно, – сказал магистр Сервантус, тут же теряя к демону интерес. – Раз так…

      – Что значит – «раз так»? – разъярился Ешка. – Раз так! Я – Верховный демон! В моей власти сделать с вами все, что захочу!

      – Но не дать нам новые знания, а ведь только ради них мы тут собрались! – дерзко ответил глава Общества.

      Я не удержалась и засмеялась.

      – Ты-ы-ы! – тут же вспомнил обо мне Ешка. – Это все ты виновата!

      Меня вздернуло в воздух и перевернуло вверх ногами.

      – Ешкин Кот, – просипела я. – Ешкин Кот, пора заступиться…

      Ешкин Кот услышал мою молитву, или, скорее всего, наблюдал за происходящим со стороны и просто ждал. Он явился в сиянии. А еще – в запахе топленого молока, который, наконец-то, перебил вонь от моего чертежа.

      – Ешка, отпусти мою главную жррррицу! – заявил он.

      – Ты не можешь мне приказывать! – рыкнул Ешка. – Домашнее животное!

      – В этом – могу. Я ее бог! Только я над ней властен!

      Ешка швырнул меня на землю, и я взвыла от боли. Моя нога, моя бедная, замечательная ножка! Опять! Она опять сломана.

      – Жрррица моя! – промурлыкал Кот. – Вознеси же мне молитву!

      Больше всего на свете мне хотелось заплакать, но божественное вмешательство нужно было отрабатывать, а то, вдруг, следующий раз он откажется явиться! Пришлось запеть:

      – О, Великий Кот! Великий Кот! Великий Кот!

      Твое мурлыканье – лучший приворот!

      Великий Кот, ты самый лучший!

      Готова дать тебе покушать!

      Да, ода так себе, но, что поделать. Адель написала нам множество религиозных песен, красивых, мелодичных. А эта была самой первой песнью в честь нового божества. Ее придумала я, разбирая «священные» лежанки. Я, увы, не поэт, и не певец. И мне очень стыдно, что слова красивых песен мне не вспомнились! Стресс, что поделать!

      Ешка засмеялся, и у меня опять пошла носом кровь.

      – Какой ужас! – проговорил он. – Не думал, что меня что-то в этой жизни испугает! Но эта песня – это просто кошмар!

      – Тебе и такой не посвящают! – отбрил Кот.

      Содрав бинт (бывший подол нижней юбки) с запястья, я протянула Коту руку. Кровушку-то все любят, а больше угостить его нечем.