Некромантка

      Живко мне было совершенно не жалко. Когда я, раненная, кинулась к нему за помощью, он поступил нечестно, заставив шамана на меня подействовать. К моему счастью, это только в сказках великие императоры бросают все дела, чтобы сидеть у постели зазнобы и ловить каждое трепетание ее ресниц. В реальной жизни, после черномагического побоища в городе Живко был вынужден уехать по делам, а я благополучно вышла замуж. Да здравствует бизнес, требующий внимания!

      – А откуда ты знаешь, что он был в ярости? – поинтересовалась я. Хоть эльфы и орки жили в одном квартале, эльфы всегда относились к «двоюродным братьям» с презрением и старались максимально редко с ними пересекаться.

      – Об этом знают все, – сказал Клакерсилэль. – Твой Живко выгнал из общинного дома шамана!

      – Э-э-э…

      – Вот и я о том же! Небывалый случай! Схватил за волосы и выкинул за ворота. Потом у них была такая драка, что мы боялись, что придется просить помощи боевых магов в наведении порядка. Однако обошлось. Клан разделился на две части, молодежь ушла с Живко, а старики остались, и сидят теперь ниже травы. Это же орки, дикие существа. Все решают с позиции силы!

      – Ничего себе, – пробормотала я. Старейшины, которые меня активно недолюбливали, все же оказались правы. Ничего хорошего оркам я не принесла. Но, как обычно, оказалась лишь косвенно виноватой в происшедшем! Вот только кому это теперь объяснишь? Судя по всему, вход в орочьи торговые точки мне теперь заказан, обидно. – И куда делась молодежь? Подселились к другому клану?

      – Что ты! Это же унижение! Не знаю, куда они делись, но в квартале их точно нет. К счастью. Знаешь, как тихо стало? Ольгерда, – Клакерсилэль взял меня за руки, заглянул в глаза. – Я волновался. Ты бы видела Живко, он как будто взбесился! Кричал, что ты все равно достанешься только ему!

      – Ирга! – ахнула я, порываясь бежать, спасать мужа, закрывать его собой.

      – Я его видел сегодня утром, – сказал эльф, легонько пожимая мне пальцы. – Приходил осведомиться о твоем здоровье. Думаю, твой муж сейчас отсыпается после ночной работы.

      Я покосилась на ладони Клакерсилэля, до сих пор удерживающие мои руки. Видимо, он действительно очень за меня волновался! Раньше он себе этого не позволял!

      Эльф помялся, несколько раз глубоко вздохнул.

      – Я хочу тебе помочь. Разрешить всю эту ситуацию с орками. Можешь считать меня снобом, но все мы, эльфы, знаем, на что они способны. Они совсем не управляемы, и я боюсь за тебя и твоих близких. Живко идет по стопам отца, а того не остановила даже смерть собственных детей!

      – Знаю, – поежилась я. – Как ты мне поможешь?

      – Я нашел кое-что, что поможет тебе устранить опасность. Ты же понимаешь, что у нас, эльфов, много тайн. Я открою тебе одну свою, но… это будет не в эльфийском квартале, иначе меня не похвалят, а напарник вообще может отказаться работать…

      – Сколько времени это займет? – нетерпеливо спросила я. Прикоснуться к эльфийской магии! О, да! Я согласна!

      – Думаю, довольно долго, – еще раз тяжело вздохнул эльф. – Сама понимаешь…

      Я кивнула. Профессор Ламотриэль очень сильно старался вбить в нас, нерадивых студентов, понимание, что мы, убогие, так же далеки от эльфийской магии, как собаки от письменности. Только и можем, что гадить в подворотнях, гордо называя это обменом сообщениями.

      – Я отправлю Отто вестника, – решила я. – Чтобы не волновался. И Ирге тоже.

      Это не заняло у меня много времени.

      – Идем, – я сама потянула Клакерсилэля.

      – Не в ту сторону, – сказал он. – Пойдем к дальним складам на окраине. Там почти никто не появляется, поэтому я там иногда отрабатываю опасные вещи… Я очень люблю своих сородичей, однако теснота в нашем квартале иногда очень мешает магическим экспериментам.

      – Моих соседей не спасло даже то, что наши участки довольно большие, – вздохнула я. – Боюсь, когда-нибудь не-маги возьмут власть в свои руки и сгонят нас всех в какие-нибудь резервации. Чтобы мы там уничтожали друг друга и не трогали мирных граждан.

      – Мирные граждане сами не прочь кого-нибудь уничтожить, и равно обижаются, и когда пытаешься им помочь, и когда останавливаешь, – проговорил Клакерсилэль. – Многие не понимают, что ради большого добра иногда приходится творить маленькое зло.

      За такой приятной философской беседой мы приблизились к складам.

      Эльф вдруг остановился, взял мое лицо в свои ладони.

      – Я… Я… Ола, я…

      – Да хватит уже! – раздался знакомый голос, и удар по голове погрузил меня в беспамятство.

      Придя в себя, я поняла, что роль прекрасной похищенной принцессы, как и великой наставницы, явно мне не подходит. Болело все, даже непонятно, что больше – голова или живот.

      Меня везли, перекинув через круп коня. Поза эта была очень, очень, нет – ОЧЕНЬ! неудобной. Особенно, после того, как тебя огрели по голове. Руки и ноги у меня были связаны, но хуже всего то, что я была окутана коконом шаманской магии, которая полностью блокировала мою магию! Даже приятно стало – надо же, сколько на меня сил угрохали, и, и скорее всего, это был даже не один шаман.

      Открывать глаза я не спешила. И так тошно, а увижу качающуюся землю, так… Ну уж нет, многонеуважаемые орки не увидят моей слабости.

      Передряги, в которые я все время попадаю, научили меня не только быстро и без потери для собственного достоинства сбегать, но и тому, что трепыхаться нужно только тогда, когда от этого есть польза. В данный момент пользы не было, поэтому я постаралась максимально расслабиться, подстраиваясь под движения коня. К тому моменту, как мне выпадет случай врезать Живко по физиономии, я должна быть в хорошей – ладно, в какой получится – физической форме. Усугублять ее самостоятельно, во всяком случае, не стоило.

      – Живко, тебе не кажется, что ей пора прийти с себя? – спросил кто-то по-орочьи. Конь заботливого похитителя, судя по звуку, шел бок-о-бок с нашим.

      – Поверь, нам же лучше, пока она молчит, – со смешком отозвался Живко. Его рука погладила мою спину, но я даже не вздрогнула.

      – Но, Живко…

      – Нотко-рат, не стоит. Если нас догонит ее муж, он не посмотрит на то, создавали ли мы ей условия лучше или хуже. Твоя работа – заметать следы, вот ею и занимайся.

      «Рат» – это шаман. Интересно, что заставляет шаманов служить Живко? Они же видели, что сделал он с их коллегой, если, конечно, гаденыщ Клакерсилэль не наврал. Никогда не любила эльфов, и, чем больше живу, тем больше убеждаюсь, что их и любить-то не за что. Кроме как за прекрасные платья. Но без них вполне можно прожить, вон, я даже замуж второй раз вышла в совсем уж затрапезной одежде, и ничего. Живу же.

      Если шаман подъезжал с той стороны, где болталась моя голова, то голос второго орка раздался со стороны ног.

      – Живко, последний раз прошу…

      – Заткнись, – таким тоном сказал Живко, что я поняла, почему его отец уверенно движется к посту всеорочьего вождя. Яблочко от яблони…

      На этой мысли я опять уплыла в беспамятство.

      Выплеснутая на лицо вода заставила прийти в себя. Я открыла глаза и тут же повернулась на бок. Меня стошнило.

      Живко присел рядом, протянул мне платок и кружку с водой. Я мрачно посмотрела на орка. Его фигура выгодно подчеркивалась горящим поодаль костром. Итак, уже поздний вечер. Скоро Ирга нас найдет и всем открутит голову. В том числе и мне за то, что попалась.

      – Как же мне плохо… – простонала я. Неужели этот изверг вез меня вниз головой весь день? Удивительно, что у меня кровоизлияния в мозг не произошло. Чуть подвигавшись, я поняла что, во первых, руки и ноги у меня не связаны. И что тело болит даже больше головы. – Вы меня что, палками били?

      – Нет, на коне везли, – объяснил орк. – Так как ты была без сознания, пришлось привязать тебя к шаману. Понимаю, конечно, что теперь ты себя не очень хорошо чувствуешь…