Страница 22 из 23
В 2013 г. автору этой книги довелось побывать во время лечения в санатории им. И. Сусанина в Ипатьевском монастыре в г. Костроме, где происходили вкратце описанные выше события. Древнерусский монастырь на берегу великой русской реки Волги, палаты, в которых жил новоизбранный царь Михаил Фёдорович – первый из династии Романовых – вместе со своей матерью, благословившей его на царствование. Всё выглядит достаточно скромно, но, вместе с тем, и весьма впечатляюще, поскольку интерьер и Храма, и покоев связан с важными историческими событиями.
По горькой иронии судьбы, через 305 лет последние представители рода Романовых были зверски расстреляны в подвале дома Ипатьева, вместе со своими пятью детьми, в г. Екатеринбурге, на Урале. В Ипатьевском монастыре царский род Романовых начался, в Ипатьевском подвале он трагически закончился. Подробнее об этом – в следующих главах. Но вопросы, которые ставит жизнь, неизбежно возникают: почему через 70 лет после окончания Великой войны с фашизмом, стоившей Советскому Союзу 26 миллионов жизней, эта гадина вновь поднимет голову? Почему можно безнаказанно обрушивать на головы мирных жителей Донецка, Луганска, Краматорска, больниц и роддома бомбовые и залповые удары, уничтожая своих соотечественников кассетными и фосфорными бомбами, запрещёнными международным законодательством? Почему сотни тысяч семей вынуждены бросать свои разгромленные жилища на Юго-Востоке Украины и искать себе спасения и пристанища во всех регионах России? Без обращения к горьким урокам прошлого славянских народов, по твердому убеждению автора, на эти вопросы ответить невозможно.
Продолжим последовательное изложение основных исторических фактов отечественной истории XVII века, под которой автор книги, украинский еврей, родившийся в России, подразумевает как российскую, так и украинскую историю. Для него она неразделима. Для дальнейшего изложения воспользуемся фундаментальным трудом выдающегося русско-украинского историка Н.И. Костомарова “Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей”, который уже неоднократно использовался по ходу изложения в настоящей книге.
4. Главные исторические деятели XVII века
Царь Михаил Фёдорович, Царь Алексей Михайлович, Патриарх Никон. Запорожская Сеча и гетман Богдан Хмельницкий. Договор 1654 года о присоединении Украины к России.
Из “Русской истории в жизнеописаниях её главнейших деятелей” Н.И. Костомарова (Книга 11, второй отдел “Господство дома Романовых до вступления на престол Екатерины II”, выпуски 4 и 5 “XVII столетие”. – СПб., 1874. – Разд. 4.1. Царь Михаил Фёдорович):
“Мало в истории найдётся примеров, когда бы новый государь вступил на престол при таких крайне печальных обстоятельствах, при каких избран был шестнадцатилетний Михаил Фёдорович. С двумя государствами: Польшей и Швецией, не окончена была война. Оба эти государства владели окраинами московской державы и выставляли двух претендентов на московский престол – двух соперников новоизбранному царю. Третьего соперника ему провозглашала казацкая вольница в Астрахани в особе малолетнего сына Марины, и Заруцкий (казацкий атаман – А. Г.) во имя его затевал двинуть турок и татар на разорение московского государства. Ожидали было ещё соперника царю и в Габсбургском доме. В 1612 году цезарский посланник Юсуф, проезжая через московское государство из Персии, виделся в Ярославле с Пожарским, и, услышавши от него жалобы на бедственное состояние московского государства, заметил, что хорошо было бы, если бы московские люди пожелали избрать на престол цезарского брата Максимиллиана. На это Пожарский, как говорят, отвечал, что если бы цезарь дал на московское государство своего брата, то московские люди приняли бы его с великой радостью. Об этом узнали в Германии; император прислал Пожарскому похвальное слово; но Максимиллиан, отговариваясь старостью, отказывался от русского престола. Императорский посланник прибыл в Москву с грамотою к боярам в то время, как уже избран был Михаил, и предлагал боярам в цари другого императорского брата. Это встревожило новое правительство, и царь отправил послов в Австрию с таким объяснением: мы никогда этого не слыхали, да и в мысли у бояр и воевод и всяких чинов людей московского государства не было, чтобы выбирать государя не греческой веры. Если Пожарский так говорил, то он поступал без совета всей земли, а быть может, ваш посланник Юсуф или переводчик сами это выдумали, чтобы выманить жалованье у своего государя.
Внутри государства многие города были сожжены дотла, и самая Москва находилась в развалинах. Повсюду бродили шайки под названием казаков, грабили, сжигали жилища, убивали и мучили жителей. Внутренние области сильно обезлюдели. Поселяне ещё в прошлом году не могли убрать хлеба и умирали с голода. Повсюду господствовала крайняя нищета; в казне не было денег и трудно было собрать их с разорённых подданных. Одна беда вела за собой другие, но самая величайшая беда состояла в том, что московские люди, по меткому выражению матери царя, “измалодушествовались”. Всякий думал только о себе; мало было чувства чести и законности. Все лица, которым доверялось управление и правосудие, были склонны для своих выгод грабить и утеснять приближённых не лучше казаков, наживаться насчёт крови бедного народа, вытягивать из него последние соки, зажиливать общественное достояние в то время, когда необходимо было для спасения отечества крайнее самопожертвование. Молодого царя тотчас окружили лживые и корыстолюбивые люди, которые старались захватить себе как можно больше земель, присваивали даже государевы дворцовые сёла… Близ молодого царя не было людей, отличавшихся умом и энергией: всё только одна рядовая посредственность. Прежняя печальная история русского общества приносила горькие плоды. Мучительство Ивана Грозного, коварное правление Бориса, наконец, смуты и полное расстройство всех государственных связей выработали поколение жалкое, мелкое, поколение тупых и узких людей, которые мало способны были стать выше повседневных интересов (выделено мной – А. Г.). При новом шестнадцатилетнем царе не явилось ни Сильвестра, ни Адашева прежних времён. Сам Михаил был от природы доброго, но, кажется, меланхолического нрава, не одарён блестящими способностями, не лишён ума; зато не получил никакого воспитания и, как говорят, вступивши на престол, едва умел читать…
…1614–1615 годы проходили в усиленной борьбе с внутренним неустройством. На юго-востоке в июне 1614 года порешили с Заруцким. Но множество других казацких шаек продолжали разорять государство почти во всех его пределах. В осташковском уезде бесчинствовали черкасы и литовские люди под начальством Захария Заруцкого, в Пусторжеве – под начальством полковника Яська; в уездах: ярославском, бежецком, кашинском, пошехонском, белозерском, углицком, свирепствовала огромная шайка, состоявшая, из казаков и русских воров, преимущественно боярских холопов. Между атаманами отличался особенным зверством Баловень; разбойники его шайки не только грабили, где что могли и не давали правительственным сборщикам собирать денег и хлебных запасов в казну, но с необыкновенной свирепостью мучили людей. У них было обычною забавою насыпать порох людям в уши, рот и т. п. и зажигать рот. Шайка, состоявшая также на половину из черкас, литовских людей и русских воров, в числе более 7000 человек, разбойничала на севере около Холмогор, Архангельска, на Ваге, около Каргополя, и, наконец, была истреблена в заонежских погостах и близ Олонца. Однако эта шайка оставила по себе печальные следы: во всём крае по р. Онеге и Ваге, как доносили царю воеводы, осквернены были Божьи церкви, выбит скот, сожжены деревни; на Онеге нашли 2325 трупов замученных людей, и некому было похоронить их; другие были найдены ещё дышащими, но страшно искалеченными; многие, разбежавшиеся по лесам, погибли от холода и голода, а после усмирения разбойников жителям нечего было есть… Другие разбойники, также называвшие себя казаками, бродили и бесчинствовали в украинных городах…”