Исчезнувший мир

Виолетта начала обходить крышу в поисках ножей. Здесь было кафе, они по умолчанию должны быть тут. Нужно только найти. Медленно, шаг за шагом она обходила каждый метр крыши. Левой рукой капая липкую грязь, она разбирала остатки деревянных, прогнивших столов, стульев и ещё невесть чего, постоянно оглядываясь на лестницу посередине крыши. Ей как будто бы слышались шорохи. Но никто не появлялся, и Ви решила, что ей мерещится разные звуки от преследующего её страха.

Находились ржавые, сломанные ложки, вилки, осколки разбитой посуды, поросшие мхом. Те ножи, что удалось отрыть, не вселяли надежды на их использование: поломанные, заржавевшие, они казались такими хрупкими, что, если их попытаться вонзить в голову заражённого, они всего-навсего рассыпятся прахом возле его уха. Но она всё равно складывала их в свою сумку. Копание в грязи давало время подумать, и у Ви понемногу созревал план. Да — резвые быстры, да — они могут запрыгивать на возвышенности, да — у них отличный нюх и слух. Но способны ли они плавать? Виолетте очень хотелось бы верить, что нет. И если она сумеет добежать до озера…

Где-то через часа два Ви дошла до кухонного островка. И подивилась своей глупости. Его надо было проверять в первую очередь! Не зря же он назывался — кухонным. Если так дальше пойдёт, она и протянутую руку помощи не увидит, вместо неё хватаясь за хрупкие ветки. Надо перестать думать о приближающейся погибели и сосредоточиться на выживании. Она обещала Дейту, что обязательно вернётся, значит, так и будет.

Ви обошла поваленные и ржавые разного вида столы и что-то ещё. Угадать что это и как оно раньше служило и называлось — невозможно. С засохшей грязью в некоторых местах они заросли мхом и ещё какой-то травой. У двух стоящих рядом железок угадывалось по три широких ящика. На некоторых отсутствовали ручки. Ви взялась за тот, на котором та была, и дёрнула на себя. Не поддался. Она начала со всей силы дёргать его туда-сюда, но он отвечал ей лишь ужасным скрипом и дребезжанием. Ви не сдавалась. Она попробовала открыть другие, но те тоже не открывались, и Ви вернулась к первому. Странное дребезжание внутри него наводило на мысли, что именно там хранились столовые приборы. И Ви продолжала дёргать за ручку.

Через десять минут Виолетта вспотела от усилий, и левая рука начинала болеть, правой она старалась не шевелить. И тут одновременно случилось несколько вещей. При очередном рывке на себя ящик открылся и вылетел полностью из слотов. Ви, не удержавшись на ногах, вместе с ящиком упала на спину. Его содержимое градом повалилось на Ви и рядом. Убрав с себя ящик и улыбаясь, она начала подниматься и тут услышала хрип заражённого. Резко выпрямившись, Ви увидела наполовину поднявшуюся женщину. Поредевшие волосы грязными прядями обрамляли дряблую кожу лица. Щёки и губы отсутствовали, обнажая кривые зубы и кость подбородка. Мутные глаза метались в поисках добычи. Хорошо уже то, что поднимался не тот резвый. Ви посмотрела себе под ноги и с облегчением увидела блеснувший на солнце металл. Быстро схватив нож, она с силой метнула его в голову заражённой. Рука отдалась болью. Женщина, дёрнувшись, упала вперед лицом, так и не поднявшись на крышу целиком. Ви постояла минуту, наблюдая за проёмом. Следом никто не шёл.

Виолетта приступила к исследованию содержимого ящика. Разного вида и размера ложки, вилки и ножи блестели чистотой и остротой высококачественного металла. На Острооге тоже были такие, правда не во всяком доме. Как-то одноклассница, дочка одного из Совета, пригласила весь класс к себе на день рождения, и именно у неё дома Ви впервые увидела столовые приборы безупречного качества. Они не ржавели и не тупились, время над этим сплавом металла было не властно. Видимо, повар хорошо зарабатывал и мог позволить себе хорошие приборы, а может быть, ножи — это приз на каком-нибудь конкурсе поваров, который он выиграл. Ви снова позволила себе улыбнуться, даже хихикнуть от радости. Теперь у неё имелось пять острых ножей разной величины и ширины. Широкий для мяса и самый маленький она убрала в сумку. Два других — один длиннее другого — закрепила на поясе. Третий, как оказалось, самый длинный и узковатый, Ви вытащила из женщины и оставила в руке. Крови на нём не было, лишь мерзкая слизь расплавленного как сыр мозга. Ви обтёрла его об одежду заражённой. От неё жутко воняло гнилью и разлагающимся мясом.

Пора приступать к делу. Ви по периметру обошла крышу, глядя вниз. Сбылись худшие предположения — все четверо заражённых ходили внизу. Один ходил с узкого края справа, второй — слева, двое остальных — с той стороны стены, где стоял ящик, который Ви недавно терзала. Их бледные глаза с красными прожилками смотрели вверх в поисках неё. Увидев Ви, они издали звериные рыки и последовали за ней. В итоге она собрала их вместе, где изначально находились те двое. Виолетта попыталась их рассмотреть. Среди них угадывалась девушка. Худая и значительно ниже остальных. Её светлые волосы, заплетённые в косу, перемазаны засохшей кровью и грязью. Лицо представляло собой оглоданное мясо, кое-где сохранив участки кожи. Правое ухо отсутствовало вместе с доброй половиной лица, оголяя кость. Одета она — в штаны, воткнутые в ботинки, и куртку с длинными рукавами. Тут и там торчали куски оторванной ткани. Самый высокий и худой из них страдал тем же недугом. Каштановые волосы клочьями торчали на уцелевших участках головы. Места, где с мясом выдраны волосы, запеклись коричневой кровью. Одет он полностью, как и девушка. Все они были в штанах и куртках с длинными рукавами, порванных и грязных. Тот первый резвый — без значительных повреждений на лице, зато левая кисть с остатками мяса болталась обглоданной костью. У четвёртого заражённого правая штанина висела оторванной тряпкой, соединяясь с остатками кожи и мяса, оголяя раненую ногу ниже колена. Все они молоды, не старше самой Ви. Свежие раны означали только одно. Не одна Ви и её друзья посетили заброшенный город за прошедшие сутки. Но тем, что внизу, повезло гораздо меньше.

Ви отошла от края и присела. Нужно как следует отдохнуть перед тем, что ей предстоит. Она попила воды. Желудок отозвался недовольным урчанием, требуя еды. Вывихнутая рука и поврежденные участки кожи пульсировали болью. Но она, как никогда, чувствовала себя живой. По сравнению с теми бедолагами внизу, её повреждения сущий пустяк. Ви сняла шипы и убрала в сумку. Взяв в правую руку нож, она начала ею крутить, привыкая к боли. Без правой руки ей не обойтись. Затем встала и прошла к правому узкому краю. До леса бежать метров сто, может чуть больше. Часы показывали 15:53, она и не представляла, что прошло столько времени. Пора. Тянуть дальше нельзя.

Виолетта вернулась к краю: резвые стояли на том же месте.

— Вот и стойте тут. Никуда не уходите, — приказала она и повернулась к лестнице.

Переступив заражённую, Ви начала спускаться по бетонным ступеням лестницы. Нож крепко зажат в правой руке. Сердце бешено колотилось в груди, заглушая боль в ней. Через три минуты она оказалась в продолговатой узкой комнате. Остовы от сидушек и столов гнили, отданные во власть времени. Впереди высилась барная стойка, так же сгнившая и поврежденная. Стены в трещинах, пол в слое пыли и грязи, просачивающейся сквозь пальцы ног Ви. Заражённых не оказалось, что очень радовало. Справа от лестницы зиял широкий проём, открывая лестничную площадку и окно во всю стену. Из окна лился тусклый свет, налипшая на нём грязь и пыль не давали полностью просочится ему. Но его вполне хватало, чтобы видеть. Ви прошла через проём: справа зияла темнотой шахта лифта, слева — железная закрытая дверь. Ви хотелось подойти к шахте, но терять попусту время — плохая мысль. И она, ступая на носочках, пошла по лестнице вниз. На следующих этажах встречалось разное количество дверей, некоторые из них заколочены досками, другие полностью открыты, а кое-где их и вовсе не было. Ви стоило огромного труда не поддаться любопытству и не заглянуть за каждую из них. Но она знала, что нельзя терять времени, и поэтому тихо проскальзывала всё ниже и ниже.