Страница 71 из 75
— Ну, ни хрена себе! — выдохнул Лёха по-русски.
И, кажется, слегка панически задёрнул полог, куда сунул нос. Обалдел он знатно, а то и струхнул. Стас, было, примерился припарковать Боливара бочком к возку. Но из того вдруг прилетело… на том самом местном корявом русском:
— Молодой человек, я была бы вам признательна, если бы вы воздержались от подобных выражений!
Это была не нотация или придирка, а, скорей, милая колкая женская насмешка. Даже кокетливая, если Стас в этом хоть что-то понимал.
— Слыхал? — отнюдь не деланно возмутился Лёха, впрочем, не повышая голоса. — Это ещё что. Ты… полюбуйся.
Слезать с турша, дабы любоваться, конкретно не в жилу. Мнению Лёхи в определённых вещах он доверял не больше, чем прогнозам погоды. Что бы там, за пологом не восседало, вот прямо сейчас его не щекотало. И вообще, лучше немедля смыться с места событий, чтоб уклониться. А то и вовсе вернуть это вытребованное сокровище обратно Лахуатану. Оно ж и не так, чтобы вытребовано — кажется, Пран им просто втюхал эту дамочку.
Смыться Стас не успел. Полог взметнулся вверх, на землю осторожно и весьма грациозно спрыгнула дама лет… наверно, тридцати… Ближе к сорока. Почему-то именно этот возраст отложился в башке, хотя прямо его Пран не называл. Да, это и неважно, потому как выглядела дамочка: полный улёт! Красива — не то слово. Бывают такие азиатки, что кажутся какими-то нереальными инопланетянками. Глаза с весьма характерным японским разрезом, но такие огромные, будто намалёванные на пол лица. Носик тонкий точёный, губки пышным бантиком, что в её возрасте иметь уже неприлично. Это больше пристало малолеткам. Лицо круглое, но подбородок острый, что тоже здорово молодило тётку. Да и гладкая кожа… А, может, с сороковником Стас погорячился?
— Ты, полагаю, Станислав?
Пока он тупо пялился на соотечественицу, та уже добралась до Боливара. Стояла, поглаживая горбоносую сонно моргающую морду. Длинные чёрные волосы собраны в самый обычный шишак на затылке. Сверху небрежно накручен прозрачный платок — защита от пыли и насекомых. Одета дамочка, как им тут и положено путешествовать: лёгкий женский далат, штаны, широкая юбка до колен — ибо без неё неприлично — высокие сапоги и широкий пояс. Всё с иголочки, всё явно дорогое. Короче, предварительно рисуемый облик замордованной — и даже где-то истерзанной — пленницы сейчас показался чьей-то издёвкой.
— Стас, — выдавил красноголовый монгольский варвар в…
Нет, уже не замызганных штанах. За последние дни девчонки привели в порядок всё барахло Нартахов. Так что эти бродяги выглядели почти прилично для своего высокого статуса. До графа им, понятно, как до Юпитера — где бы тот нынче не висел. Но собственный отряд не посрамят.
— Это она? — тихонько мурлыкнула красотка, подобравшись к Витке.
— Она, — буркнул Стас, чувствуя, что дураком он побыл достаточно, пора бы и честь знать.
— Меня зовут Ида Германовна, — качнула в приветствии головой соплеменница. — Можно просто Ида. А вот Идуши с Идулей лучше избегать.
— Куда нам такие церемонии при нашей-то скудости? — проворчал Лёха, подгребая ближе.
— Дреб, — задумчиво оглядела его с ног до головы Ида. — Лахуатан не знает твоего настоящего имени. Так что представься, пожалуйста, сам.
— Лёха, — буркнул тот, явно чувствуя, что и ему пора бы завязывать с ролью дебила.
— Церемонии, Алексей, и впрямь могут показаться излишними, — всё так же задумчиво продолжила Ида. — Но, есть кое-что, что меня извиняет. Сюда я попала, когда уже пережила шестидесятилетний юбилей. И стала бабушкой. Дважды. Здесь мне оказалось всего десять лет, но это, в сущности, мало, что изменило. А ещё помогло мне выжить. Лахуатану с Ирионаном показалось страшно занимательным столь необычное сочетание: мудрость в маленькой безграмотной рабыне, знающей таблицу умножения.
— Они и над тобой ставили опыты? — насторожился Стас. — Ну, с телом той девчонки в момент переселения.
— Нет. Они пытались спасти её от смерти. Бедная девочка упала и сильно ударилась головой. Не знаю: спасли бы они её или нет? Но, меня спасли. Долго возились, определяя границы внезапно обретённой мною мудрости, — не слишком весело усмехнулась она. — Ещё через десяток лет Ирионан сделал меня… экономкой. Свалил на меня все заботы о крепости и занялся своими делами. Он был увлекающейся натурой.
— Ида Германовна, получается, что вам уже сто лет? — выдал очередную дичь Стас.
Та приподняла бровки, вопросительно глянув на Лёху.
— А чего вы хотите? — пожал плечами тот. — Дикарь и придурок. Профессорский сынок, а воспитание, как у деревенского забулдыги.
— Да я вовсе не имел в виду про возраст!.. — возопил, было, Стас.
— И никогда не поимеешь, если так и будешь тупить, — снисходительно пообещал Лёха, уже привычно распуская хвост перед смазливой мордахой.
— Алексей, ты меня клеишь? — изобразила Ида изысканное недоумение.
— А почему бы и нет? — осклабился Дон Жуан, картинно оперевшись о шею Боливара.
Тот резко мотнул башкой, и Дребу-отморозку едва не повезло ударить в грязь лицом перед шикарной женщиной.
— Вполне логичное поведение для того, кто отжал меня у Пранов, — похвалила его та.
— Ида Германовна, а кем вы были там, дома? — не удержался Стас от вполне естественного вопроса.
— Преподавателем литературы, — деланно потупилась дама.
— Она красивая, — сонно констатировала Витка и зевнула во всю пасть.
Стас и не заметил, что его неосторожный вопль разбудил мелкую. А та захлопнула рот и села. Потёрлась щекой о его грудь в распахнутом далате и осведомилась:
— Она кто?
— Ида наша старшая сестра, — выдал Стас заготовленный ответ, опуская непроизносимое отчество соплеменницы.
— Сестра? — так удивилась, что окончательно проснулась Витка.
Подалась к женщине, внимательно её осмотрела и задала резонный вопрос:
— А почему она такая красивая, когда вы такие страховидные?
— Потому, что я не такой Нартах, как они, — протянула к ней руки Ида. — Я такой Нартах, как ты: красивый и умный.
Витка — страшно не любившая посторонних физических контактов — внезапно охотно потянулась к женщине. Нет, Суюхи она тоже приняла благожелательно, но в руки той не давалась. А тут! Не просто пошла на руки к незнакомой тётке, но и обняла за шею. Кажется, с определением приёмной матери Стас погорячился: вот она и никто другой. Толи Витка и вправду поверила, что Ида им сестра, толи купилась на мульку «красивые да умные». Но факт оставался фактом: эту новоявленную родственницу она приняла в полпинка. И первым делом, зацепила насущное:
— Тебя Праны тоже держали взаперти?
— Нет, я командовала крепостью Ирионана, — преспокойно заявила Ида. — А он вместе с Лахуатаном меня берёг и пытался вернуть мне волшебную силу Нартаха.
Стас насторожился: к чему она клонит?
— Ты потеряла силу? — округлились глазёнки Витки.
— Потеряла, — наигранно тяжко вздохнула Ида, поглаживая малявку по головке.
Давалось это нелегко: удержать на одной руке вполне себе взрослую деваху такой стройняшке — то ещё удовольствие. К н и г о е д.нет
— Когда я была такой, как ты, — продолжила завираться липовая Нартахтиня, — я не слушалась Прана Ирионана. Он пытался меня учить, как правильно обращаться с моей силой. А я только вредничала и ругалась с ним. Слушала всякие враки о том, что он плохой, и верила им. Была ужасно глупой злюкой. А потом попыталась сбежать из его крепости. Упала и сильно ударилась головой. Представляешь, чуть не умерла! — округлила глаза и она. — Ирионан с Лахуатаном меня спасли. Долго лечили. А вот силу так вернуть и не смогли. Сказали, что мне поможет только истинный Нартах. Такой, как ты.
Витка чуток поосмысляла неожиданную новость и с подозрением сощурилась:
— А чего они тебя не привезли к нам? Я же у них была.
— Боялись, что ты и на меня станешь злиться. Не хотели, чтобы ты мне как-то навредила. Надеялись, что ты немного подрастёшь и поймёшь многие правильные вещи.