Страница 55 из 75
— Долго проспят? — уважительно осведомился Лёха, покидая вслед за дедулей место преступления.
— Долго, — буркнул тот и посеменил дальше, хмуро ворча под нос: — Ничего нельзя доверить. Так и знал, что перестараются оболтусы. А ну, как кто хватится? А тут такое. Дрыхнут, понимаешь… Так, вам кого перво-наперво надо? — внезапно остановился он, оборачиваясь.
Лёха едва успел затормозить, дабы не проехаться по сухонькому хрупенькому тельцу асфальтным катком.
— В смысле? — не понял он, потирая саданувшееся об стену плечо.
— Кого убивать-то станете? — деловито уточнил Су-Блями, отчего-то потирая костлявые зеленоватые ручонки. — Фартаха? Или для начала Прана?
— Какого Прана? — обалдел Стас, нависая над макушкой затейливого старпёра.
— Так, великого, — толково растолковал тот и добавил: — Лахуатана же. Какого ж ещё-то? У нас других нет…
— Погоди, отец! — рыкнул Лёха, помогая Стасу грозно повисать над жертвой. — Лахуатан здесь? А почему ты нам этого не сказал?
— Так говорю же, — тоном воспитателя двух олигофренов указал на очевидное старик.
— Что он здесь делает? — перехватил инициативу Стас.
Лёха прав: иногда так трудно не убить кое-кого. Но сейчас несколько не ко времени.
— Так, сидит же, — недоумённо заморгал невыносимый сообщник, но уточнил: — Прямо тут, в подземелье. Связанный весь. Да в рукавицы укутанный, чтоб, значит, волшбу не творить.
— И кто его так?
— Так, сам господин Фартах привёз. Откуда, не говорил. А может, и говорил…
— Веди, — сквозь зубы процедил Лёха, торопливо отступая от соблазнительного кандидата в покойники.
— Так, сразу бы и сказали, — забухтел дед, сворачивая в близлежащий коридорчик.
Стасу очень не хотелось убивать трёх стражников, охраняющих дверь в местный подземный тюремный блок. Он даже сочинил заготовку молниеносного пленения и высасывания из них силы по максимуму. Пусть бы полежали утомлёнными до крайности с кляпами в рту. Но, Лёха его опередил. Едва Су-Блями остановился сбоку от тесного аппендицита с убегающей вниз лестницей, как он осторожно туда заглянул. И тотчас несколько его нитей скользнули, прижимаясь к ступеням. На укоризненный взгляд Стаса этот отморозок не посчитал нужным отвечать. И первым ломанулся вниз, едва три практически одновременных вскрика разорвали пыльную тишину. Устраивать инфаркты его научили, как и всему прочему.
Следующий этап он целиком взял на себя. Подвесил перед носом несколько стрел, распахнул дверь и рванул внутрь. Все пятеро обозначенных дедулей стражников бдили. Сидели вокруг здоровенного бочонка и резались в «Камушки». Лёха выскочил через секунду и захлопнул за собой дверь — сквозь неё просочились несколько ожидаемых, но приглушённых воплей.
— Та-ак, — протянул Дреб-отморозок, усаживаясь на единственный в камере табурет.
Напротив него на застеленной свежим бельём кровати возлежал Пран. Он холодно обозревал нахала, не считая нужным суетиться по поводу вторжения неприятных гостей. На Стаса не смотрел вовсе. А тот натурально охреневал. Охреневал с себя любимого. И уже давно. С того самого момента, как узнал приятную — по всем раскладам — новость: Де'Лох попался, как последний дурак. Но никаких восторгов в душе не наблюдалось. Да и зуда в карающих дланях тоже. Стас дотошно допросил себя и к этому моменту выяснил: он не горит желанием прикончить первого в этом мире персонального врага. Почему?
Во-первых, именно граф сделал его тем, кто он есть сейчас: вполне конкурентоспособный себе уважаемый маг. А не раб-дикарь с каких-то презираемых обществом островов. Во-вторых, Де'Лох так и не устроил на него облавной охоты, просто проигнорировав факт появления под боком Нартаха. И даже двух. В-третьих… А вот это ещё интересней: Стас понял, что не хочет лишать Улу-Балха такого советника и помощника. Оставить сёгуна один на один с очередным хитромордым Аркатаном? Не-а, не справится. Старик далеко не лох, но там во всю голову торчит национальная идея дворянского благородства. И, даже если нет, таким, как Аркатан, он всё равно не соперник. А у кормила власти он Стасу как-то более симпатичен. Улу-Балх не станет заниматься травлей Нартахов — ему оно до лампочки. Скорей, постарается втравить их в какие-то свои политические делишки. Но, тут уж им решать, с какого дуба рухнуть. Наконец, они, вроде поладили. То, что Стас кое в чём его заподозрил, сёгуну ничуть не помешает. Это и без Стаса скоро выплывет наружу. Да, после смерти Аркатана почти сразу…
— Чингиз хан! — окликнул его Лёха по-русски. — До Москвы далеко. Займись тем, что под носом.
Тут Стас, наконец-то, заметил, что Пран спокойно, но внимательно изучает его лицо. С достоинством, чтоб его.
— От тебя так же весело, как от кариеса в простате, — сообщил Лёха, чтоб скрыть растерянность от того, как одухотворённо и многозначительно тупит ботан.
Стас же принял решение. Он уселся на кровать рядом с графом и протянул к нему руку:
— Давай, сниму эту дрянь. Дреб, не надо торопиться с… выводами. Не маши руками.
— Даю клятву дворового футболиста, — всё ещё по-русски пообещал Лёха. — Она понадёжней прочих.
Между тем, и Лахуатан принял решение. Он тоже сел и невозмутимо протянул своему врагу правую руку. Прямо нити чешутся прибить сволочь — так умеет граф себя поставить. Стас даже не стал выдавать рекомендаций о правилах поведения пациента на его операции — тот итак не дёрнется. Первая тонкая пилка, слипшаяся из домашних, медленно пошла сквозь тонкий, но всё-таки железный наручник. Пран с интересом наблюдал за ней. Лёха скучал. Оба Сушки почтительно ожидали Нартахов за дверью — так, на всякий случай. Не нанимались они встревать в разборки анов — ещё не хватало!
Потускневшая пилка утомлённо ушла домой отъедаться. Граф проводил её понимающим взглядом. Стас легко разогнул пропиленный наручник своими дикарскими клешнями. И даже не побрезговал стащить с пациента варежку. Лахуатан всё так же спокойно протянул ему левую руку.
— А потом что? — ехидно осведомился по-русски Лёха, наводя ножичком маникюр. — Закатишь ему банкет? И двух девок подогретой стороной вверх?
— Не имеете права, — внезапно ответил ему граф на том корявом русском, какой и сами русские воспроизводили своими инопланетными гортанями.
— Охренеть! — вытаращился на него Лёха, порезавшись.
Две его домашних врачихи моментально высунулись наружу, занявшись починкой дома.
— Ты где-то это слышал, и запомнил, — догадался Стас, ни на секунду не поверив, что граф тоже попаданец. — Тот человек ещё жив?
— Жив, — подтвердил Лахуатан.
— Он у тебя?
— В крепости Ирионана. Верней, теперь уже в крепости Алалиана. Это его ученик и наследник.
— Он отдаст его нам? — чуть подосадовал Стас, что Санчо грохнули так невовремя, и разогнул второй наручник.
— Конечно, нет, — преспокойно заявил граф, массируя левое запястье. — Он и мне его не отдаст по доброй воле. Ненавидит, — еле заметно пожал он плечом.
— Ревновал к своему учителю? — удивился Стас.
— Он и его ненавидел, — усмехнулся Лахуатан. — Бездарь. Но, Ирионан верил в просветление его мозгов.
— В чём проблема? Пойдём и прикончим засранца, — небрежно выдвинул традиционное предложение Лёха. — Ты нам план его логова не подаришь? — вежливо поинтересовался он у Прана.
— Я сам вам доставлю этого человека, — весьма серьёзно отдарился за спасение тот. — Вы ведь решили обосноваться на Порогах? Пойдёте туда через Силуч?
Нартахи переглянулись — в местной географии оба плавали.
— Через Нуфил, господин, — подсказал Су-Ыхтай, сунув в полуоткрытую дверь голову.
— Ещё лучше, — кивнул Лахуатан, поднимаясь. — От крепости Ирионана туда втрое ближе. Там и встретитесь.
— Аркатан, — бросил ему замануху Лёха.
— Вы сами с ним разберётесь, — отмахнулся граф.
— Отомстить не соблазняет? — ехидно уточнил Лёха, тоже поднимаясь с табурета.
— То, что меня соблазняет, находится в моей крепости. И как только на трон Глинала сядет долгожданный ратаар, я вернусь к своим занятиям.