Страница 42 из 75
Тот так и не осмелился принять благодарность в руки. Даже с собственных колен. А вот упоминание Фартаха у него не вызвало бури отнекиваний. Повергнутый в ступор хитрец невольно сбросил маску. Значит, всё-таки Аркатан.
— Я не настольно отважен, чтобы встревать в разборки анов, — натянутым голосом признал главарь местного цеха ночников.
— А с чего ты решил, что это они? — насмешливо заметил Лёха.
— Нормальный человек не станет воровать у ана даже золото, — начал Лужа окрепшим голосом. — Не то, чтобы какую-то… Если только ваш нукк не знает о каком-нибудь зарытом кладе.
— А у нукков есть, что в него класть? — совсем развеселился Лёха. — Чего ты боишься?
— Я могу обмануть почти любого. А вот обмануть обруч истины анов мне не по мозгам.
— Легко, — объявил Стас. — Его обманет и ребёнок.
— Господин знает способ? — загорелись глазки у старого мошенника.
— Такого способа не существует, — издевательски усмехнулся красноголовый Нартах. — Как и не существует никаких обручей истины.
— Но…, - округлил глаза комвзвода.
— Су-Трен, обручи истины существуют только в вашем воображении, — раздражённо отчеканил Стас. — Праны с Фартахами морочат вам головы этой бредятиной.
— Но, я сам видел!.. — чуть не выскочил из кресла Лужа.
— Ты видел, как на человека надели обруч истины, он солгал и умер, — перебил его Стас, всё больше заводясь. — Ты сам точно знал, что он солгал?
— Нет, — озадаченно протянул Лужа.
— На него надели обруч истины, он умер, и все решили, что он солгал, — переиначил Стас, чтобы не вдаваться в долгие объяснения.
Су-Трен с Лужей переглянулись. У двери зашевелились. Стас обернулся — две пары ошеломлённых глаз ели его поедом. Телохранители Аркатана, казалось, изготовились броситься на красноголового. Ёали напрягся, намереваясь настучать им по черепушкам. Вот он поверил Нартаху сразу и во веки веков.
— Я, кажется, развенчал кое-какие великие деяния анов? — вдруг почувствовал Стас, что ему полегчало.
Он глянул на Лёху — тот, похоже, и сам верил в эту чушь с обручами. Но подыграл мастерски: весело заржал, пристукнув обеими лапами по подлокотникам.
— Вообще-то, я и сам ан, если вы не забыли, — не удержался от сарказма Стас. — Боевой Нартах. Ёали, — обернулся он к двери, — ты знаешь меня дольше всех. Ты мне не родич, не старый друг и, по сути, никто. Скажи: я хотя бы раз тебе солгал?
— Ни разу, — пролаял Бритый. — Даже, когда это было нужно.
— Господа, — Стас обвёл насмешливым взглядом Су-Трена с Лужей. — Как ан, как Нартах и как честный человек я заявляю: волшебные нити и прочая волшебная дребедень не способны залезть человеку в душу. Они не могут определить: лжёт человек или нет. Они могут вас сожрать. Могут забрать душу, — спохватился Стас, что перегибать с признаниями не стоит по идеологическим причинам. — Но, они не могут проникнуть в неё. Вас просто надули. Надули весь белый свет. Человек с обручем истины на голове может нагло врать или честно каяться во всех грехах. Это не имеет значения. Никакого. Создавший обруч Пран или Фартах единолично решает: жить человеку или нет.
— Чего ты распинаешься? — одыбал Лёха и решил помочь земляку: — Ёали, если ты веришь Стасу, рискнешь здоровьем? Проверишь обруч истины?
— Да, — хрипло выдавил тот, встал и подошёл к Нартахам.
Под его далатом заходила ходуном беременность — Юш перепугался. Бритый машинально погладил брюхо, живущее своей жизнью — схватки моментально закончились.
— Хорошо, — почти беззаботно согласился на демонстрацию Стас.
Вызвал домашних и сплёл из них натуральный обруч истины Фартахов. Ёали вздрогнул. Су-Трен вцепился в подлокотники, а Лужа отчётливо побледнел. Было отчего. Стас не погрешил ни в одной детали: плоский сплошной обруч в пару сантиметров шириной с четырьмя симметрично торчащими вверх ромбами. Было бы их два, и обруч обрёл свой истинный облик: ослиные уши.
В поместье таара — приятеля Аркатана — он как-то заглянул в покои Фартаха за какой-то надобностью. Того дома не было. На столике Стас заметил толстую раскрытую книгу. Совершенно бездумно зашёл, заглянул в неё и к своему удивлению обнаружил, что не умеет читать. Приплыли. Пальцы сами принялись перелистывать страницы. Чего он добивался тогда? Найти знакомые буквы незнакомого алфавита? Но несколько картинок изучил со всем вниманием — занятно же. Вот на одной картинке он и видел такой обруч. Сразу припомнил съеденный нитями калач Лахуатана с его подоплёкой. И заподозрил, что заочно познакомился с его разнояйцевым — или как их там — братом-близнецом производства Фартахов. Стас поржал и убрался из покоев Аркатана. Так и не признался в своей шалости. Вот и пригодилось.
— Узнаёте? — усмехнулся Нартах.
— Это он, — прохрипел Су-Трен.
— Готов? — беззаботно осведомился Нартах у Ёали.
Тот кивнул.
— Поехали, — прокомментировал Лёха, когда обруч приземлился на голову Бритого. — А теперь наври-ка мне на такой вопрос: ты женщина?
Ёали разом перестал мандражировать. Глянул на Дреба-отморозка, как на имбецила, но спохватился и наврал:
— Я женщина.
Наврал и не сдох. Не постеснялся облегчённо выдохнуть и уставился на экспериментатора.
— Ты предлагал Су-Трену выйти за тебя замуж? — продолжал развлекаться Лёха, у которого тоже отлегло.
— Предлагал, — невозмутимо ответил Ёали под отчётливое шипение комвзвода.
У дверей тихонько фыркнули.
— Ещё я убил Стаса и тебя, — добавил Ёали уже отсебятину.
— Достаточно? — осведомился Стас, жестом поднимая в полёт обруч так называемой истины.
Рассыпавшиеся нити дружно пошли на родной аэродром и ушли под кожу.
— Они нам лгали, — мрачно процедил Су-Трен, ни на кого не глядя.
— Они нас убивали просто так, — сделал несколько иной вывод Бритый, но не менее траурно. — Захотели, и пощадили. Не захотели, так сдохни человечек.
— Это опасная правда, — удручённо признал Лужа. — Очень опасная.
— Ну, и держите её при себе, — внезапно жёстко обозначил свою позицию Лёха.
И Стас понял, что опять облажался. Он сейчас выпустил джина из бутылки. Одна надежда: эта чумовая новость не разлетится отсюда по всему свету. Лужа-то промолчит — мужик умный да битый. Бритый тоже — не дурак. А вот Су-Трен с ребятами… И чего у Лёхи такое позднее срабатывание на осторожность? Сам же кайфовал от процесса, а виноватым получается один Стас.
— За эту правду уничтожили всех Нартахов? — осмелился спросить Лужа.
— Нартахи сильней! — вдруг активизировалась оставленная без присмотра Витка.
Получила плюху и закрыла ротик ладошкой — хитрожопое создание.
— Не всех, — хмыкнул Лёха.
— Вас только двое, — с сожалением заметил Су-Трен.
— А вот и не двое! — выдало очередной перл непосредственное дитя магической природы.
— Выпорю! — закатил ей воспитательного щелбана Стас.
— А я добавлю, — сделал зверскую рожу Лёха. — Расчирикалась тут.
Поздно. И Лужа, и Су-Трен уже чего-то себе нафантазировали. Вряд ли о Витке — нет у девчонки веса в их глазах. Скорей всего, о каком-нибудь нартахеровом подполье, из которого они с Лёхой выползли на разведку. Час от часу не легче. Ёр-Гах вон одного волшебника увидал, так сразу припряг его к серийному цареубийству. А эти — придумав целый магический коллектив — на что губу раскатают? Стас не для того занял должность волшебника, чтобы работать.
Распрощавшись с гостеприимным хозяином подземки, они вернулись в заезжий дом. Фартах так и не нарисовался. Загруженный по «самое оно» комвзвода велел своей парочке сопровождающих держать язык за зубами. Да те и сами не горели желанием пойти на корм нитям. А три самозваных мушкетёра с зоопарком потопали совещаться на пустырёк за трактиром. Стас сделал короткий доклад о том, что он насобирал в кучу с биркой «Фартах». Куча, с его точки зрения, изрядно пованивала. Ёали был более критичен: смердела. Лёха напряженно молчал, переваривая инфу. Он далеко не дурак, но у него свои метаболизмы с пищеварением. Как и у Витки, имевшей одну универсальную реакцию на всё: надо убить.