Страница 12 из 75
Сразу три соседних стола погрузились в тишину — несколько пар обалдевших глаз прощупали странноватого, на их взгляд, посетителя. Всякий знает: на Восточных островах, где рождаются такие рыжики, никаких тааров нет. Дикий народ-с, господа! Вон, сок себе заказал вместо вина — где такое видано? Да и пришёл пешком — а что, таары и ходить умеют? Один трактирщик остался невозмутим — и не такое видал.
Ущербное безножье, кого хочешь, научит вниманию к лицам окружающих. Сколько их было: пытавшихся скрыть от калеки искреннюю жалость? Или суетливые подделки под участливость вкупе с сопереживанием. Стас научился читать подтексты взглядов, улыбок и гримас. Причем, более искушенных во лжи недоразвитых особей высокоразвитого мира. А в придорожном средневековом трактире таких умельцев сроду не водилось. Нет, в этом мире, конечно же, есть и свои кардиналы Ришелье, и свои Мюллеры со Штирлицами — как без них на белом свете? Но вряд ли птицы столь высокого полёта приземляются у таких кормушек. Ладно. Будем посмотреть.
Пока они с Виткой выбирались из леса, Стас немало раздумывал о конспирации и прочей шпионской капусте. Хитро-мудрости сочинял лишь первые полчаса. На опушке им повстречалась пара крестьян на скрипучей раздолбанной повозке. Богато одетому господину они поклонились — этикет, твою мать. Но, по их взглядам Стас мигом понял, что выдать себя за местного, у него кишка тонка. Значит, что? Значит, он и не станет выламываться, изображая того, кем не может быть. Да и прятать свои магические примочки долго не получится. Первый же наезд, налёт, наскок, и он станет защищаться, не дожидаясь дальнейшего развития событий. Погоня Де'Лоха тоже никуда не денется. Так что Нартах выплывет довольно скоро — как бы не прямо сегодня. Вон, аж целых два стола посетителей начали слюни пускать. И рожи у гурманов такие таинственные, такие деревянные, как дверца в каморке папы Карло. Лучше бы вы их тряпками занавешивали — Карабасы опереточные — а то ваша тайна уже известна всем лисам с котами в этой корчме.
Эти местные вообще какие-то странноватые. С нервами у них явно не лады. Сидели себе за одним столом трое в далатах, культурно кушали. Перекидывались диалогами между делом. И вдруг нате вам: пара фраз на повышенных и тонах и сразу в морду. Стас покосился на трактирщика за стойкой — тот и ухом не повёл. И без него вышибалы сработали явно, как часы. Вынесли бурно дискутирующих на пинках. А вышибалы тут такие, что напрашивается вывод: мордуются здесь часто и по любому поводу. Иначе, зачем держать этих штатных кулачных бойцов?
Мясо было отличным. А сок выше всех похвал: точный баланс кисло-сладкого. Холодный, но не до ломоты в зубах и потери вкуса. Витка нехотя выпила бульон, потом долго ковырялась в чём-то курино-овощным. Глаз не сводила с чего-то розово-красно-полосатого в вафельной корзинке — только изредка укоризненно косилась на брата. Тот жрал в три горла, чем поверг всех в ступор. Даже карабасы нервно завозились, когда Стас умял последний кусок. А что поделать? Вчера — едва они слезли с дракона — прямо там же, на лесной поляне он снял штаны. Затем проглотил и переварил ещё десяток нитей. Сразу бонус: пошло легче, чем в первые разы. Но, приложило его знатно, едва он, оборзев, послал вдогонку ещё два десятка. Словно кастрюлю скипидара выжрал. Две дюжины старожилов его нутра так и порскнули во все стороны! И долго ещё кружились над сдвинувшейся крышей своего дома. Витка тихо плакала. И беспрестанно чистила фрукты, закидывая их в жерло ненасытного вулкана. Только тем и спасся от немедленного выжирания новосёлами собственных потрохов.
Пока отлёживался да переваривал для них новую баланду, размышлял о результатах эксперимента. Доразмышляв до приемлемого вывода, поднялся. Обмыл обосранную задницу в ручейке и надел штаны. А потом потащился в лесную чащу на охоту. Пара зверьков — натурально, слоновьи кролики — слегка уняли разыгравшийся аппетит. Нити оказались отменными охотниками при надлежащем инструктаже. Подчиняясь буйной фантазии хозяина, они ловко освежевали тушки, расщепив на атомы и умяв потроха вместе со шкурками. Кроликов Стас сожрал полусырыми — невмоготу было кухарить. А вот следующих — пойманных уже под утро — он приготовил более сносно. Даже Витке можно было отрезать с наиболее удачных мест.
Зато в его общежитии обитало уже полсотни с хвостиком нитей. Кстати, он дважды качественно порезался, пока обучался поварскому искусству. И каждый раз рядом с порезом из кожи высовывались хвостики — или мордочки — нескольких нитей. Чего они там химичили, не определить, но порезы затягивались на глазах. Такой вот взаимообмен энергии хозяйского тела и прикормленных паразитов. С такими солитёрами жить можно — имеют понятие о взаимовыручке. За полдня перехода от леса до заезжего дома, Стас выдвинул ещё одну, вполне обоснованную гипотезу: сидя дома — а не летая на воздусях — нити не расходуют энергию на свою жизнедеятельность. А потому и не жрут хозяина, отнимая лишние силы. Во всяком случае, к трактиру он подошёл, устав, как нормальный человек.
— Благородному таару ещё что-нибудь нужно? — уважительно поинтересовался трактирщик, обозревая подчищенный тазик.
— Нужно, — задумчиво подтвердил Стас, ковыряя в зубах тоненьким ножичком из поруча. — Мы заночуем у тебя. Но, кроме этого, почтенный, мне нужна ещё парочка услуг.
— Исполню всё, что не в разрез законов.
— Покажи мне комнату, — умеренно властно потребовал Стас, поднимаясь. — Там и переговорим.
Номер оказался скромным, но чистым. Единственная кровать достаточно широка, чтобы Витка разместилась у него под боком с комфортом. Да он бы итак не рискнул укладывать её где-нибудь в стороне от себя. Небольшой столик. На нём метровое, слегка обшарпанное зеркало — единый стандарт для всех забегаловок вселенной. Витка мигом залезла на мягкий табурет и взялась инспектировать свою замызганную личность.
— Подойдёт, — оценил Стас, выглянув в окно и обозрев задний двор. — Закрой дверь.
— Благородный таар чего-то опасается? — вежливо, начал, было, трактирщик, мельком, но весьма хищно покосившись на мешки.
И что, препираться с ним? Мужик знает то, что он знает. И на основе этих знаний просто не видит причин не пощипать залетевшую к нему птаху. Ничего не поделать. Стас превратился в дикобраза с подсвеченными иглами. Трактирщик — по всему видать, тёртый калач — в ужасе попятился. Упёрся спиной в дверь и на несколько секунд завис, осмысляя увиденное. В чувство его привели те же иглы, скрывшиеся в теле…
— Господин Нартах, — просипел мужик и грузно опустился на колени: — Прости, если сможешь. Будь милостив, господин.
И кто я такой, чтоб его судить — резонно заметил самому себе Стас. Что, я не видал мерзавцев похуже? Сам угробил кучу народа, когда решил, что моя шкура дороже.
— Встань, — сухо бросил он, присаживаясь на край кровати. — Ты мне в отцы годишься. Терпеть не могу. Ты мне пока ничего ещё не сделал. Сядь, — велел он.
Подождал, пока трактирщик опустится на единственный грубый стул, и предложил:
— Поговорим начистоту. Я не желаю, чтоб обо мне узнали. Но, не стану брать с тебя обещание молчать. Сам решишь: что можно болтать, а чего нет. Окажи мне пару услуг.
— Я всё…
— Всё не надо, — отрезал Стас. — Сделай три дела. Во-первых, нам с сестрой нужно помыться. И не где-то неподалёку, а прямо тут. В трактире. Во-вторых, мне нужен… Как называются те антилопы, на которых ездят верхом?
— Ант… антлопы? — почесал затылок мужик. — Нартах говорит о туршах? — предположил он. — Во всех южных ратааранах верхом ездят только на них.
— Мне нужны два турша, — не стал вдаваться в подробности Стас. — Два самых лучших турша, каких ты можешь достать за это, — он показал пару золотых.
Мужик на секунду забылся и скептично приподнял одну бровь
— Это тебе за ужин и помывку, — непринуждённо вывернулся Стас.
Хотел, было, швырнуть их хозяину, но решил, что никакая демонстрация силы лишней не будет. Две нити выскользнули из его ладони, оплели каждая по монете и сиганули к трактирщику. Тот одеревенел. Монеты шлёпнулись ему на колени, а нити убрались восвояси.