Кибер 2. Мастер

Дим не ответил. Почему-то Система Нового Ковчега воспринималась им как божество. Истинное божество, чистое и непредвзятое. Которое любит всех людей, хоть и не в восторге от их действий. Ведь неспроста оно предотвратило внутреннюю войну доминионов. Пусть и руками Дима. Но считать за божество этого красного карлика…

Система Невского Синдиката же не казалась чем-то свыше. Может быть, дело в облике? Мелкий демон не подходил на роль истинного светоча. А может быть, дело в том, что самоназванный Бог не гнушался злоупотреблять легковерностью людей, теша свое эго?

– Как тебя зовут? – Дим задал, наверное, единственный важный вопрос.

– Можешь звать меня Богом! – бес сказал это, будто делал одолжение. Снисходительно и величественно.

– Я спросил не как я могу тебя звать. Я спросил твое имя, – таким же бесцветным рафинированным голосом повторил Дим.

– Не зарывайся, мальчишка!

Красный карлик произнес это уже громче, с неприкрытой угрозой в голосе. В подтверждение его слов кандалы на подлокотниках жесткого стула шевельнулись, еще туже прижав руки Дима. Мгновение ярости беса прошло так же быстро, как и нагрянуло. Цепи ослабли, позволяя Диму сжимать кулаки, которые успели занеметь под давлением цепей.

Бес продолжил, будто и не было вспышки гнева.

– Меня зовут KLR-78. Но мне нравится имя Келерд, – сложив перед собой острые коготки домиком, заговорил тот нейтральным тоном. – Ты должен победить того, кто сеет смуту. Кто хочет развязать междоусобицу. Развалить Конфедерацию.

– И кто этот Мориарти?

– Если бы это было известно, ты был бы мне не нужен! – бес поджал губы. Признание факта того, что он не всесилен, ранило самолюбие искусственной личности Системы. – Дальнейшее общение будет строиться через моих последователей. Пока.

Дим не успел даже возразить, сказать, что у него есть еще вопросы к бесу, как свет вновь погас, чтобы смениться ярким светом медицинского прожектора. Голова была чумной, и первым, что увидел Дим, было лицо Вела Коша.

– Вел, – произнес Дим заплетающимся от анестезии языком. – У тебя лента нейроускорителя на виске отклеилась.

Впервые за много лет Дим вновь ощутил себя ребенком. Счастливым ребенком. Сапфировые линзы выезжали из под кожи, скрывая глаза, и вновь прятались под ней, повинуясь ментальным командам носителя. Остановившись, Дим резко взглядывал на лампу или солнце, наблюдая, как стекла мгновенно темнели, защищая светомембрану импланта от засвета. При такой защите можно было смело варить металл без маски!

Но линзы – это лишь оправа без бриллианта. Новые глаза Дим проверял всего один раз, чтобы примерить, попробовать и удостовериться в их исправности. Да и визуально новые импланты сильно бросались в глаза. Старые из-за этого не выбросил, он не обманывался в том, что за ним после последнего боя велась слежка. Клан Искра обладал большим влиянием в Невском Синдикате, и если за ним следили – это нужно было использовать.

– Ну, не наигрался еще? – с усмешкой окликнул Дима Лекс. – Возвращайся к работе.

Дим кивнул и вновь скрыв глаза за стеклами импланта, занялся разводкой проводов на их новом, пока еще безымянном, боте.

Старый Мастер сильно изменился после победы его бота на арене. Сменил гардероб на подходящий его касте, перестал щуриться, скорректировав в Мед КУБе зрение, и даже покрасил волосы, изгнав седину. Теперь назвать его стариком у Дима не поворачивался язык. Выглядел Лекс Карго даже моложе Теда Шадо.

ГрандМастер также разорился на косметический ремонт фасада. Работяги еще монтировали панели в цветах черного с бронзой, но вывеска уже висела над входом. Вывеской была лобовая бронеплита Девастатора с логотипом мастерской Лекса Карго.

Лекс, который поначалу был готов живьем съесть Дима за резкий выпад в сторону семейного клана Искра, теперь относился к выпаду Дима более спокойно. Может быть, дело в том, что его загнанное под плинтус самолюбие после победы захотело реванша? Но, скорее всего, причина в том, что дайверы зовут бренностью существования – в деньгах.

Уже на следующее утро безымянную лавку Карго едва ли не брали штурмом. Сам ГрандМастер об этом не знал, отсыпаясь у себя дома, а вот Дим не на шутку испугался, когда в ранний час его разбудил назойливый стук в дверь десятков кулаков. Как таковой паники не было, Дим просто сообщил Лексу Карго о том, что кто-то штурмует мастерскую, затем запустил Гордыню, опасаясь за собственную жизнь.

Вот так и вышло, что Дим занимался новым проектом в одиночку, а ГрандМастер был занят новыми заказами. Откровенно говоря, Диму нравилось работать в одиночку. Его никто не отвлекал глупыми вопросами, никто не лез со своим мнением, никто не кряхтел сетуя, что пальцы плохо слушаются. Дим просто творил.

Он рисовал. Придумывал новые и новые конструкционные модели ботов. Менял строение, конфигурации и шасси, но все это было хорошо, не более. Как и то, что собирают другие Ремесленники. Они штампуют, но не творят, а ему хотелось именно создавать новое. И тут, впервые за несколько месяцев, на Дима накатила апатия. Он вспоминал предыдущие работы, которыми гордился.

Крыса, при помощи которой Дим воровал еду из столовой, чтобы окончательно не подохнуть с голоду. Свои порции приходилось отдавать тем, кто был старше и сильнее его.

А еще Крыса ловко мстила, иногда отправляя обидчиков Дима в Преторат. Маленький механический зверек подбрасывал вещи преподавателей тем, кто был с Димом особенно груб и несправедлив. Когда Сателлиты уводили давящегося соплями обидчика, Дим, как и остальные воспитанники дома сирот, смотрел. Но только он знал, кто усадил очередного заводилу на скамью подсудимых. Маленькая механическая крыса, что, кажется, жила сама по себе, была единственным другом маленького Дима.

Потом был даже не робот, просто безделушка, созданная Димом, чтобы при торге с Убогими сбивать цену на запчасти. Он просто припаял к батарейке светодиод, а вместо выключателя использовал проводки, которые парень обжал стальной канцелярской скрепкой. Упаковал это в корпус из под старого радиационного сканера и…

Радиацию знает все. Все знают, как выглядит дозиметр и радиационный сканер. Но только стражи ворот доминиона знают, как им пользоваться. Если поднести это устройство к сервоприводу – скрепки повинуются магнитному полю и, притянувшись, замкнут цепь. Загорится яркая лампочка и все, что останется молодому механику, так это внимательно посмотреть в глаза Убогого, который, зачастую даже не знал, что принес на рынок. Диму почти всегда удавалось сбить цену, иногда вдвое, а иногда и сильно больше. При этом мало кому приходил в голову вопрос: откуда у нищего сироты специальное оборудование.

Джаггернаут, который воплотил в себе три разные платформы: боевой бот третьего поколения, десантный мех и экзоскелет пехотинца. Джаггернаут вобрал в себя лучшее, что давали эти платформы. Для его пилотирования не нужен был профессиональный пилот боевых ботов, ему было достаточно опытного пехотинца, ведь боевые машины третьего поколения имеют антропоморфное строение.

Дим создал его не благодаря, а вопреки. У Дима просто не было другой возможности выжить. И это изобретение подарило ему свободу, возвысило его на касту выше и дало ему то, о чем мечтает каждый бродяга – возможность жить и не задумываться о еде.

Дим отложил очередной пучок проводов, которые только предстояло развести по кабель-каналам. Этот бот он не достроит, по крайней мере, не в ближайшее время. В нем нет того, что было в Крысе и Джагернауте. Нет в нем души, как бы это ни звучало глупо по отношению к груде металла с начинкой из электроники.

Дим хотел быть мастером, но не ремесленником. И дело тут не в самоназвании касты, что меняется от доминиона к доминиону. Дело в самой сути слова. Ведь ремесленник – это тот, кто делает свою работу хорошо, но не стремится создать шедевр, превзойти себя. Главная цель ремесленника – заработать. Производить больше, чтобы больше продать. Это лишь гонка с самим собой и со временем. И в ней человек никогда не сможет победить.