Я - не ведьма!

— Зачем мне лететь с вами? — Агнесса сделала последний глоток потрясающе вкусного кофе, мысленно обещая себе, никогда не есть столько блинов, это же… черные ведьмы знают что такое! — Я же даже не…

— Не ведьма, это мы уже слышали — усмехнулась Морран. — Ничего. Там разберемся. Готовы? Летим!

…

Рассвет они встретили в Поющей роще. Солнце золотило деревья, пели птицы на все голоса, где-то неподалеку журчал ручей. Агнесса подставила веснушки теплым лучам, вдохнув полной грудью свежий, ароматный воздух, и… стало легче.

— Первая метла выбирает ведьму на рассвете, — голос Присциллы звучал таинственно, даже птицы смолкли. — В полдень — вторая, в тридцать три года. В пятьдесят три — при луне, в полночь. Помню, как меня выбрал Рапель. Я и Ришу с Риданом, помню, конечно. Такое не забывается. Но Рапель — последняя метла. Друг сердечный, верный друг.

— А та метла, что была? Она… — Агнесса поплотнее запахнула полы длинного черного пальто, которое дала ей ведьма, спрятала руки в длинные рукава.

— Сжигаем на костре, пока ветер не развеет пепел. Метле без хозяйки не жить. Умирает ведьма — сгорает ее метла.

Было уже по-осеннему холодно. Милу старуха закутала в клетчатый плед, чтобы девочка не замерзла. Золотые волосы торчат во все стороны, глаза горят, на плече уютно устроился ворон. Настоящая маленькая ведьма!

— Пойдем, — Присцилла поманила Агнессу рукой, — наберем воды в ручье. — Мила! Ты знаешь, что делать. Удачи, внучка…

Девочка кивнула. Погладила ворона розовой ладошкой, улыбнулась и пошла в лес. Клетчатый плед скрылся за деревьями, сверкая по шерстяной бахроме утренней росой.

— Куда она? Одна? Она же заблудится! — заволновалась Агнесса.

— Не заблудится. Она идет на голос дерева, что подарит первую метлу. Дерево поет, и только ведьма, что ищет метлу, слышит песню. Та песня звучит каждый раз, когда ветер свистит в прутьях друга. У каждой метлы песня своя. Так-то, девочка. Пойдем. Надо набрать воды.

— А зачем?

— А ты не знаешь?

— Нет…

— Ты же мастер. Лекарь ведьминых душ. Так, что ли?

— Ну… да. В какой-то степени, конечно…

— И не знаешь. Зелье варить будем. Дерево даст сок. Тем зельем натрем древко. Выпьет его Мила. И полетит ведьмочка наша. Далеко полетит. Высоко. Будет ветер петь песню, играя на прутьях песню полета.

— У каждой метлы — свое имя?

— Конечно! А как же иначе?

— И как его узнать?

— По-разному. Кто-то слышит его в песне. У кого-то золотыми буквами горит на древке. Кто-то читает в небе. Кому-то щебечут птицы. Бывает, проболтаются белки.

— А вам?

— А никто тебе не скажет. Это тайна. Твоя и метлы. Ведьмы об этом не говорят. У каждой метлы — свой характер.

Они набрали в котел чистой, прозрачной воды из ручья и пошли вглубь леса — туда, куда совсем недавно исчез клетчатый плед Милы.

Шли долго. Морран то и дело останавливалась. Прислушивалась к птичьему свисту, нюхала носом кору деревьев, растирала листья меж шершавых, морщинистых ладоней. Улыбалась. Хмурилась. Иногда поливала из котла какие-то травинки. Кто их разберет, этих ведьм.

Агнесса никак не могла понять — нравится ей вся эта таинственность или не очень. С одной стороны, старуха права. В институте слишком мало рассказывают о ведьмах. Даже на курсах, ориентированных на особенности психологии личности с магическим потенциалом различного уровня. С другой стороны — понятно, почему. Все это слишком… не научно. Не обоснованно. Это все… Не поддается анализу.

Тем не менее, они пришли к тому самому дереву, которое обнимала девочка в клетчатом пледе с золотыми волосами. Это была тонкая, гибкая осина. Круглые листья хлопали в ладоши на ветру, по веткам скакали ярко-рыжие белки. Одна из них прыгнула Миле на плечо, встала на задние лапки и что-то прострекотала на ушко. Девочка раскинула руки и засмеялась. Громко, заливисто.

И встало солнце! Окунулось в чистую воду, оттолкнулось от дна котла, сверкнув медным дном, и вновь полетело в синее небо! Присцилла Морран вынула из широкого рукава нож с изогнутой деревянной ручкой. Сверкнуло острое лезвие. Взмах — и в руки ведьме опустилась тяжелая ветка. Старуха поймала ее легко, ловко ободрала ветки, стряхивая с каждой янтарные капли густого сока в кипящий котел.

Зелье сварилось, Морран куском коры зачерпнула из котла и Мила выпила. Залпом. До дна. Затем окунули в искрящееся солнечными зайчиками варево пучок травы и натерли древко. Новенькая метла на мгновение вспыхнула золотым светом, и у Агнессы остановилось сердце — как… как же красиво, забери ее черные ведьмы!

— Чирра! — взвизгнула девочка, вскочила на метлу и взмыла над деревьями!

— Хорошее имя для метлы, — довольно кивнула старуха. — Ну, что стоишь? Полетели, Пресци. Мне показалось, или ты только что пожалела о том, что не ведьма, а?

Агнесса ничего не ответила. Вскочила сзади, и они понеслись догонять маленькую колдунью, что только что получила свою первую метлу. Метлу по имени Чирра. «Бывает, проболтаются белки» — вспомнила психолог слова старой ведьмы и улыбнулась, крепче схватившись за мантию Морран, чтобы не упасть на крутом вираже.

Жалеет ли она, что не ведьма? Сегодня — может быть. Чуть-чуть. Наверное. Она не знает. Возможно, об этом и стоит задуматься, но только не сейчас, потому что сейчас…

— Ааааааааааааааа!

— Держись!

— Аааааааааааа!

— Йохуууууууууу!

— Ииииииихаааааа!

Глава 29

Агнесса никогда так долго не собиралась за всю свою жизнь. Ни на защиту диссертации, ни на собеседование, ни даже на первое свидание. Но сегодня… Хотя лорд Реллер уехал, не объяснившись, исчез, будто готовился к побегу заранее — она хотела быть неотразимой. Не для мужчины. Для себя. Для Лидора. Ей казалось, старинный город радуется, когда она ступает по его неудобным мостовым красивая, нарядная, в новых туфельках и с хорошим настроением. Так и будет. Несмотря ни на что!

Она переодевалась два раза. В очередной раз сорвала с себя черный костюм. Он, безусловно, идеально подходил для первого рабочего дня. Элегантный. Строгий. Но что-то было не так. Женщина посмотрела на себя в зеркало. Вздохнула. Аккуратно повесила пиджак и юбку на вешалку. Убрала в шкаф. Нет. Это не то. Никакой тоски. Никаких траурных нот. Это только мужчина. На редкость глупый, надо признать.

Серый Агнесса тоже отвергла. Мышью выглядеть не хотелось.

Долго рылась в царстве своей строгой черно-бело-серой одежды. Как психолог задумалась, о чем же говорит подобный выбор цветов. Очень обрадовалась, когда обнаружила изумрудный костюм. Его и надела. И туфли… Подошли точно в тон. Из тех, что покупал для нее… ну и пусть!

И вот она стояла перед дверью.

«Получится! Получится! Все получится!» — запел, подбадривая, колокольчик. Скрипнула дверь, вспыхнул камин. Дом старой ведьмы искренне желал ей удачи.

Агнесса улыбнулась, прошептала: «Спасибо», расправила плечи и…

«Пришел! Пришел! Пришел!» — заорал вдруг колокольчик.

— Кто там? — спросила Агнесса, а сама подумала: «Неужели… Генрих?»

Сердце забилось как сумасшедшее, надежда огнем обожгла лицо. Она представила, как распахивает дверь и падает в объятия мага. Он прижимает ее к себе, и мир вокруг становится светлым и счастливым. Как прежде…

— Агнесса?

— А? — она не сразу поняла, что посетитель, устав, видимо, ждать, сам открыл дверь и теперь ей что-то говорил.

— Да что с тобой?

Женщина поняла, что это — не тот, кого она подсознательно ждала, кого так хотела увидеть! Она хотела, чтоб вернулся лорд Реллер. Хотя бы для того, чтобы окончательно разругаться и расстаться навсегда…

— Керри? — растерянно проговорила она. — Ты… откуда?

— Увидел вывеску!

Улыбка сделала его лицо таким молодым…. Будто вернулся тот самый студент, в которого она влюбилась когда-то.

— Заходи, — кивнула она, отступая от порога. — Чай будешь?

— Не откажусь.