Страница 92 из 108
– Ты в порядке?
Какой тут порядок? Из-за нашей с Уваровым торговой войны чуть невинные люди не пострадали. Чудо, что пролилось только мололо, а не кровь.
Я поцеловал Фрэнки в висок, успокаивая ее, и кивнул охраннику, чтобы увел ее в отель.
– Вас Джалиев прислал? – спросил я у лежавших на земле наемников.
Они молчали.
Сайгон тяжело вздохнул.
– Вы хоть знаете, куда сунулись? Я ваши трупы на трассу выброшу вместо поролона, в качестве препятствия для гонщиков.
Я скептически вскинул брови, глянув на Тарзана, и тот ухмыльнулся, давая понять, что блефует. Но откуда наемникам было знать об этом.
– Братья, это все недоразумение, – сказал один из них. – Мы пришли только за Езерским.
– А не могли прийти, когда я один был?
– Так тебя разве застанешь одного на открытой местности?! – Наемник даже сел на мокром асфальте, недовольный. – Действовали по обстоятельствам.
– Простите, что у меня неудобный график, – хмыкнул я. – В тюрьме с графиком получше, вам понравится.
– Не нужно, брат, ты что! Нас сразу уберут, хозяин и так недовольный, еще за Астану, – затараторил тот.
– Тогда сейчас доложишь, что выполнил задание, а потом мы подумаем, что с вами делать.
– Хорошо, только не убивай, у меня дети, внуки.
– Да-да, и правнуки. Звони давай.
Константин Уваров
– Вам срочный звонок из Астаны, – в палату вошла помощница, которая готовила документы вместе с юристами, обосновав небольшой офис прямо в больнице. Работы было много. Проконтролировать сделку с Катей Езерской. Назначить Фрэнки исполняющей обязанности. Перевести на ее имя акции «Дола». Спасти наши активы.
– Раби, рад слышать, – просипел я.
– Я тоже рад, что ты жив. Узнал о твоей беде, решил помочь. Дело сделано, тебе больше не о чем волноваться.
Дыхание сперло, и я безрезультатно хватал воздух, выпучив глаза. Я не мог произнести ни звука, и трубка выпала из трясущейся руки. Помощница тут же выбежала из палаты с криками. Я потянулся к телефону и прохрипел:
– М-максим?
– Да, Костя. Отдыхай. До Нового года!
Джалиев нажал «отбой», а меня замутило; челюсти свело, глаза налились жаром. Я не видел, кто пришел в палату, но ощутил аромат духов Зои, и провалился в темноту, которой принадлежал уже давно.
– Костя…
Я приоткрыл глаза и сощурился от яркого света. Нащупал на руке иглу. Капельница. Трубки… раньше их не было.
– У тебя давление сильно упало и случился кардиогенный шок, пять часов назад. Но не переживай, ты поправишься.
На пороге появилась медсестра с медицинским подносом.
– Госпожа Уварова! Вас ведь просили не заходить в палату, выйдите немедленно.
– Останься, – попросил я, и Зоя, поправив белый халат на плечах, сжала мою руку.
– Не бойся, меня отсюда силой не выгонят.
– Нет… останься. Останься со мной. Не уезжай.
И она сказала тихо:
– Спи. Все хорошо. Я не уеду.
Фрэнки
План по обезвреживанию Раби Джалиева был спонтанным.
Испугавшись за жизнь Максима, я как на духу рассказала все, что узнала от папы о намерениях казаха за бесценок забрать «Константу» в новогодний вечер. Тогда Сайгон связался со своим клубным спонсором, который работал в парламенте. Тот пообещал приехать к вечеру.
Максим, в свою очередь, попросил своего друга Данилу Летова посоветовать надежных людей из разведки. Летов созвонился со своим боссом, и тот обещал нагрянуть в «Вонг» вместе с влиятельным сотрудником МИДа, тоже к вечеру.
Наемников, которые утром сообщили в Астану, что дело улажено, заперли в пустой комнате в «Вонге», приставив к ним охрану. «Утку» об исчезновении Максима Езерского уже запустили в СМИ, связав это с его недавней поездкой в Казахстан.
Оставалось убедить моего папу дать показания против Джалиева, и все могло получиться – 31 декабря, на Совете «Константы», куда прибудет казах.
У меня голова шла кругом от вихря последних событий. Все, что случилось с рассвета и до сих пор, напоминало сон. Сон, в который вернулся Максим.
Стрелки часов показывали 14:00. Спустившись в холл «вонговского» отеля, я даже зажмурилась: померещилось, что все еще утро, а я пришла забрать Афелия.
Даша так же, как и на рассвете, сидела в баре и пила, только на этот раз кофе. Без молока, скорее всего: она на него в ближайшее время вряд ли сможет смотреть без содрогания.
Сайгон все так же выглядел примятым и хмурым.
– До шести вечера можете быть свободны, – сказал он, и Максим ответил: