Страница 65 из 108
Ничего перед собой не видя, я выбралась в коридор и прислонилась лбом к холодной стене.
Что происходит? Словно мутный сон.
А потом колючая правда осела наконец в мозгу: да, Максим подумал над моим предложением и принял решение. Он не даст нам шанс. Он женится на другой. Он меня не любит.
Болезненное открытие было подобно сходу лавины, и не нашлось сил вдохнуть. Я огляделась, как в тумане, вспоминая, где выход. Хотелось на свежий воздух, чтобы мороз сковал мышцы и отвлек от душевной боли.
– Ты в порядке? – Голос Светы вывел из прострации и заставил сфокусироваться.
– Да, все хорошо. Но я не могу остаться на фуршет.
– Ну и черт с тобой. В любом случае, вечер классный!
Я уже сделала несколько шагов вдоль по коридору, когда осознала, что именно только что мелькнуло перед глазами. В шоке я развернулась и остановила Свету, чтобы присмотреться к надписи над вырезом ее платья. Там сиял номер телефона, написанный красным маркером.
– Откуда это у тебя? – ошалев от догадки, спросила я.
– Так, шутка. Ухажер оставил, – отмахнулась Светка, явно желая скрыть имя мужчины.
– А-а… мне показалось, что кровь, – пробормотала я и на негнущихся ногах направилась на улицу.
Сволочь! Какая же он сволочь! Когда только успел оставить номер моей подруге? В те десять минут перед началом показа? Ничего себе, скорость! А потом как ни в чем ни бывало поднялся на подиум и сделал предложение другой женщине. Хорошо, что Вера не пришла. Такой позор пережила бы.
И после этого Максим будет рассуждать о предательстве?! Упрекать меня, что не бросилась за ним следом сломя голову?!
«Забери меня», – отправила Сайгону сообщение, и сразу мелькнуло входящее: «Минут через двадцать».
Я глубоко дышала холодным воздухом, но тяжесть из груди не уходила. Пространство, огни города – все слилось в сплошное бледное пятно.
Мне казалось, что хуже уже и быть не может, но сзади раздался раздраженный голос Максима:
– Так рано уходишь? Не поздравишь меня?
Я даже не посмотрела на него.
– Поздравляю.
– И все?
– Пришлю завтра цветы с открыткой на адрес «Дола».
– Обиделась?
Вот теперь я отреагировала. Резко развернулась и – нет, я не просто посмотрела на Максима, а попыталась уничтожить его взглядом. Он стоял весь такой наглый, подлый…
– Я? Обиделась? С чего бы? Ты ведь мне ничего не обещал. Так что искренне, от всей души: поздравляю!
И добавила сквозь зубы: пошел ты на АБВ.
Я ступила на мостовую, решив дождаться Сайгона подальше от Максима, но не тут-то было. Езерский последовал за мной, а когда мы оказались на аллее, крепко обнял меня за талию и шагнул вместе со мной в тень.
– Ну-ну, не так быстро, солнце. Зачем же убегать.
От прикосновения Максима стало дурно, в носу защипало от слез.
– Я обдумал твое предложение и готов дать нам шанс.
Шанс на что?! Он меня содержанкой хочет сделать?!
– Пусти, – вымучила я.
Он пытливо заглянул мне в глаза:
– Ты хотела знать, люблю ли я тебя. Да, я люблю тебя, Фрэнки.
Слова показались бездушными, картонными, и я закрыла уши ладонями.
– Замолчи!
– Больно, правда? Тяжело поверить, когда факты перед глазами.
Тяжело?! Это было невозможно.
– Оставь меня в покое, возвращайся к своей очередной невесте.
– А может, она тоже фиктивная?
– Ты меня за идиотку держишь?!
– Нет, всего лишь прошу, чтобы ты поверила мне на слово, – ехидно сказал Максим.
Эта фраза – моя собственная фраза – молнией прошила насквозь, и я застыла, а он продолжал:
– На самом деле, я расстался с Соней. Ты мне веришь?
В серых глазах Максима светилось искреннее участие, свинцово-русые волосы трепало ветром и…
…и я уже ничего не понимала.
– Макс, что происходит?
– Ничего не происходит, мы с Соней сыграли на публику.
У меня ноги ватными стали.
– Погоди… ты… то есть, ты помолвку для меня организовал? В качестве наказания?
– Да, только наказать я хотел Веру, а тебе – преподать урок, чтобы ты почувствовала то, что я чувствовал в пятницу, почему оттолкнул тебя.
От облегчения у меня закружилась голова.
Он не женится. Он все придумал. Он самый законченный авантюрист из всех, кого я знаю. Мерзавец. Злопамятный мерзавец.
– Ты ненормальный.
– Какой есть.
Максим расправил лацканы моей косухи, сжал их в кулаки, провел большими пальцами вдоль глубокого выреза.