Последняя искра

— Но, ты ведь знаешь, кто виноват в твоем обращении в пробужденного — сердито ответил Артем. Его лицо, напоминало каменную статую Ареса, бога войны. Губы поджаты, скулы напряжены.

— Да, никто не виноват! Артем! Сколько можно уже себя винить? В том, что с нами случилось, виновата судьба. Лишь эта старая карга, могла так извернуть жизни обычных смертных, что они прогнулись как ветви под толщей снега, и треснув, умудрились удержаться на дереве, но она все равно потянула их вниз. С какой стати я должен бороться с этой нечестью? Ответь! На кой черт, после пробуждения, мне сдались эти смертные, с их съеденными душами? Я смог выжить, и я бессмертен!

— У нас есть долг.

— А кто его придумал? Что за глупость, Артем?

— Виной твоему неверно сложившемуся мнению служит, вера в чудеса, и что этот мир не попросит у тебя ничего взаймы, за свое бессмертие. Возможно первые пробужденные и жили как им вздумается, но трудности, с которыми они столкнулись были во много крат тяжелее, чем вечное служение клану. — Артем, ели сдерживался, чтобы не врезать Александру. Было видно, что его эта тема задела за живое.

— Я устал так жить. — твердо ответил мужчина. — Возможно, ты еще очень молод для пробужденного, и от того не понимаешь. Я же в этих мирах живу больше четырех столетий, и я лучше сдохну в мире людей, борясь за собственную свободу, чем проживу еще одно столетие в ненавистном мне мире.

Прям Чигиваро какой. — подумалось не кстати. — Борец за свободу, чтоб его!

— Прости. — ели выдавил он из себя, не взглянув на Артема.

— Ну и ты тогда не обижайся. — Артем сорвался с места и уже через секунду был напротив Александра, тот будто и не собирался драться, признав поражение и принявший свою участь.

Неожиданно до меня дошло, что сейчас произойдет.

Казнь.

И Артем выступит в роли палача. Конечно, без руки у Александра не было и шанса, против Артема.

Вспоминая тот вечер, проведенный в доме Стрельникова, я не могла позволить этому случиться. То как Артем и Александр общались в тот день, какое уважение было на лице у Артема, когда он слушал Александра, и как тот по-дружески его обнимал, поздравляя с помолвкой. Я знала, что Артем не простит себе это убийство.

Сорвавшись с места, я на ходу высвободила посох, выставив его вперед.

В последнее мгновение, толкнув Александра в бок, посох вырвался из рук, так как в него ударили кинжалы Артема.

— Что ты творишь? — ощетинился он, приняв мою оборону за предательство.

— Погоди немного. — успокоила Артема. — Сейчас все сам увидишь.

Склонившись, над лежащим в ногах Александром, я внимательного посмотрела на безразличное лицо мужчины, которому, по всей видимости, было все равно, что с ним будет дальше.

— Вы и вправду хотите остаться в мире людей?

— Что? — с затуманенным взором спросил он.

— Говорю, готовы остаться здесь навсегда?

— Хотелось бы… — усмехнувшись, с сарказмом ответил тот.

Отбросив посох, я приложила ладонь к груди Александра.

— Тогда, как существо, созданное богиней, я позволю тебе остаться в мире, к которому когда-то принадлежала.

— Что? — удивился мужчина.

Не ответив, я сжала ладонь в кулак, и высвободила посох. Тот с противным звуком проткнул мужчину насквозь.

Задыхаясь Александр, переводил пораженный взгляд с Артема на меня.

— Радуйся. — хмыкнул тот. — Тебя пощадили.

Яркий свет начал заполнять комнату. Впервые в своей жизни я залечивала душу пробужденного, превращая его в обычного смертного.

Перестав сопротивляться, он удивленно озирался по сторонам, высматривая яркие блики на стенах.

Вскоре свет погас.

Я вытащила посох из груди Александра, и он свалился на пол замертво.

Не уж то прибила? — задумалась, смотря на бессознательное тело. — Или четыре столетия наложили отпечаток на темной стороне души? Да нет, вроде сердце бьётся. — проверила на всякий случай.

Продолжив исцеление, я применила умение «стирание памяти» на Александре, тихо произнеся: — Ты забудешь нас, забудешь все что связано с миром призраков, и очнувшись начнешь новую жизнь среди обычных людей, потому что сам станешь таким. — Отныне Александр Стрельников, мир призраков отпускает тебя. Я отпускаю тебя. Воспользуйся дарованной тебе свободой от клана убийц и проживи жизнь достойно.

Рана на его груди затянулась, мужчина начал просыпаться.

Недолго думая я ударила его посохом по голове, от чего он тут же потерял сознание.

В ответ на озадаченный взгляд Артема, перекочевавший с Александра на меня, я пожала плечами, сказав — Ему лучше проснуться в больнице… Да и руки весь вечер чесались.

— Ты же его и так на посох насадила. — усмехнулся Артем.

— Ну то было в целях лечения. — подарила ему улыбку в ответ. — А это сдача, за все что он натворил в обоих мирах.

Протянув руку, Артем притянул меня к себе, и молча обнял, прижав к своей груди.

Уткнувшись носом в черную ткань водолазки, я жадно вдыхала аромат парфюма, перемешанный с запахом крови и пота.

Вселенная в это мгновение решила поставить жизнь на паузу и замереть.

Конечная. Приехали.

Мыслей не осталось, переживаний тоже. Даже слезы, припасенные на вечер, о потери столь славной деревушки, его жителей, и Андрея, решили отложить свой визит до лучших времен. Я растворилась в этих объятиях, облегченно выдохнув и сбросив весь груз эмоций накопившихся за день.

— Таня?

— М?

— Может я не вовремя, но, по-моему, у тебя из носа кровь идет.

— Не исключено. — ответила просто. Казалось, что после сегодняшней битвы, из которой мы могли и не вернуться, такой пустяк как, кровотечение из носа, не должен меня беспокоить. — Все же, не каждый день меняешь жизнь человека.

— Прости.

— За что?

— За это. — Артем легонько прикоснулся рукой к моей голове, и поцеловал в лоб. — Тебе нужно поспать.

— Но… — начала было я, но не договорила, так как сон словно по приказу Артема, постучался в голову и отрубил сознание.

Глава 22. Акт восьмой. Колыбельная для усопшего

Проснувшись на следующий день, я нашла себя лежащей в лазарете, все еще в образе Калисты.

Сломанное крыло было растянуто на весь лазарет, и закреплено каркасом из штырей и гипса. Сломанная нога перебинтована.

Вообще, для мира призраков, на мне применялись, не естественные методы лечения. Вероятнее всего, Николай еще никогда не залечивал крылья обращенных девушек, и решил перестраховаться.

Пытаясь пошевелиться, я обнаружила что привязана к столу тряпичным жгутами.

Что за черт?

— Николай! — позвала громко, но никто не пришел.

— Артем? — крикнула уже менее уверенно, но ответа так же не последовало.

Запаниковав, я было попыталась вырваться, но замерла, услышав вдалеке красивый голос, исполняющий печальную песню.

Опустела реченька,

Осушила берега,

С солнцем вымерла она,

Ночка темная пришла.

Разошлись по берегам,

Корабли-суденышки,

Души наши по углам

Раскидало колышком.

Поле, золотистый край.

Лунным светом залилась,

Спи мой милый, засыпай.

Жизнь твоя закончилась.

А на небе благодать!

Звезд бескрайних множилось,

Ты иди, не вспоминай.

Что бы не тревожилось.

Мы прощаемся с тобой.

Попадешь ты прямо в рай.

В небо душу отпустив,

Вольной птицей улетай.

Никогда не слышала, что бы кто-то так пел. Перед тобой словно раскрыли израненную душу, показав всю боль утраты. Сердце сопереживало певцу, откликаясь на каждую затяжную ноту. Под конец песни, я таки не смогла удержать слезы.

В какой-то момент, в лазарет зашел, Артем.

— Привет, голубка. — улыбнулся он, аккуратно обойдя крыло, и сев на стул рядом со мной.

— Это что такое? — ткнула я в ремни, вместо приветствия, выветривая грустную мелодию из головы.

— Ты про жгуты? — Артем выразительно приподнял одну бровь, и его улыбка стала еще шире. — давно мечтал о нечто подомном.