Гонки на выживание

— Может знакомая какая? — жалобно спросил Шелест. — С ее родной планеты. И цвет кожи похож. Как шоколад.

— О, — печально выдал Тойво, который, наконец, понял во что влип предложив зайти в этот бар. — Еще одна бывшая. Телохранительница, черт бы ее побрал, не уберегла кого-то, теперь вот подрабатывает. Фигура подходящая. Она же ее возьмет, точно возьмет. И я даже возразить не смогу. Если начну приводить разумные доводы, Мария обидится. Если не разумные — скажет, что я идиот.

Шелест после этих слов повел себя странно. Он не стал задавать вопросы, хотя о кланах телохранителей знал только то, что Мария когда-то была одной из них. И перестал сопротивляться. Малыш радостно зашагал вперед, улыбаясь самой обаятельной из своих улыбок. На улыбку немедленно отреагировало несколько девиц, на что он по привычке не обратил внимания, он собирался растратить все запасы обаяния на барменшу, что ему впрочем, удалось.

— Какой милый ребенок, — оценила улыбку барменша. — Какой худенький. Чем бы тебя накормить?

Милый ребенок равнодушно пожал плечами. Ел он все. Тойво воспользовался ситуацией и заказал что-то повкуснее, а Мария завела разговор о жизни.

Тойво ел и с тоской вспоминал время, когда у них не было большого корабля. Тогда ему не грозило оказаться на одном корабле с девушкой, от которой за версту веяло неприятностями, неприятностями, которые она накликает на себя сама. Конечно, девушка тренированная и все такое… Но зачем одеваться настолько вызывающе, в таких барах этого не требуется, зачем стрелять по переполненному залу глазами полными страсти и призыва? Самцы уже готовы были вцепиться друг в друга за право обладания этой девицей, которая наверняка в самый интересный момент исчезнет, оставив бедных ребят расплачиваться за погром. Брать такую на свой корабль — самоубийство. Но Мария ее возьмет, как подругу по несчастью. Еще и Шелест ведет себя как-то странно.

— Зачем она тебе? — решил, в конце концов, спросить Тойво.

Малыш пожал плечами и таинственно ответил:

— Чутье. Со мной такое бывает. Ей необходимо что-то поменять в жизни, иначе она сделает что-то ужасное. А нам нужен такой человек, как она. Для равновесия. Мария спокойная, ты надежный, я в некоторой степени равнодушный, а она как клубок огня. Она не даст нам ссориться.

— Ну да, — с сомнением произнес Тойво. Что ему еще оставалось, только смириться.

Как он и думал, барменша из бара ушла вместе с ними. Она была согласна на все, даже работать за еду, лишь бы покинуть опостылевшую станцию и ненавистную работу. Звали красавицу просто и незатейливо — Син. Кто не знает, это такая колючка, мелкая и прицепливая, появляется после того, как отцветает очень красивый цветок на Тишине 2.

На следующее утро Мария заявила что они не там ищут. И поволокла всех, включительно с новообретенным механиком в лице Син в следующий бар, потом в еще один и еще. Они обходили все бары, но в предпоследнем, несмотря на все молитвы Тойво, отыскался таки подходящий для всех, кроме того же Тойво, парень. Немногим старше Шелеста, но гораздо мужественнее с виду.

Син сказала:

— Ничего так. Я его видела. Дерется как дьявол, вовремя исчезает и летает не хуже чем я.

Шелест добавил:

— У него руки как у человека, который умеет фехтовать мечами, двумя. Я таких видел, они что-то искали в болотах. У них такие движения, трудно уследить.

Тойво простонал:

— Мне без разницы. Но морда ничего, довольно благородная.

И Мария начала будить это чудо, которое, будучи сильно паяным богатырски храпело, распугивая немногих посетителей, способных терпеть запах гари и жалобы побитого бармена. Бармен пытался всем доказать, что вовсе не хотел ограбить невменяемого клиента, что произошло недоразумение, что парень притворяется, у пьяных не бывает такой реакции, что избил его посетитель ни за что. Ему кивали, но не верили.

Разбудить парня не удалось. Син предложила залезть к нему в карман и посмотреть что будет. Тойво согласился и честь обшаривать карманы оставил ей, после чего девушка сразу передумала. Наверное, ей не понравился цвет лица местного бармена. Шелест просто сел напротив предполагаемого члена команды и начал его гипнотизировать задумчивым взглядом, на что тот никак не реагировал.

К чести Шелеста, он спокойно сидел пока все пытались решить, как быть дальше, не мешал никому спорить, не лез со своими советами. Просто, когда ему все окончательно надоело, он вылил на голову спящему остатки выпивки и шустро спрятался за спину Тойво, когда парень, разбуженный таким варварским способом, решил мстить. Пометавшись, как ослепшая в дневном свете ночная птица, парень догадался убрать с глаз мокрую челку, хмуро всех осмотрел, особенно долго задержав взгляд на побледневшем бармене, и поинтересовался, кому жить надоело? Шелест робко поднял руку. Парень недовольно его осмотрел, сплюнул и уселся на свой стул, досыпать.

Уснуть ему было не дано. С двух сторон подступили две бывшие телохранительницы и начали его убеждать продать им душу, тело и свое время. Парень сразу согласился, наверное, чтобы от него отстали. Но обрадовавшиеся дамы подхватили его под руки и дружно поволокли в направлении «Джанкоя». Бедняга даже не сопротивлялся, сразу понял, что бесполезно. Он только просил дать ему выспаться. А потом делать с ним что угодно, только перестать тыкать носом в декольте, ведь он так устал за эти дни, что хватит его только на шаловливые мысли, а в остальном он либо умрет, либо опозорится. Син возмущенно фыркнула и потащила его дальше на вытянутых руках.

Проспавшись и вымывшись, парень обрел человеческий вид, перестал вонять смесью алкоголя и пожара. Его шатало от недоедания в последнее время. У него не было никакого багажа. Оставались последние деньги, на которые он по его словам рассчитывал купить мыло и веревку. Зато был длинный нос, опухшая правая щека, на которой ему кто-то сделал татуировку, золотистого такого дракона (кто и когда парень не помнил), и он сбежал, но не от правосудия. Просто семейные обстоятельства так сложились. И татуировка в его случае самое то. Труднее будет узнать.

— Да, — со знанием дела подтвердила Син. — С такой распухшей рожей тебя родная мать не узнает.

— Мать как раз узнает меня в любом виде, — хмуро возразил парень. — Но я не собираюсь попадаться ей на глаза. Как-то не тянет меня домой.

— Может, расскажешь откуда ты сбежал? Причем поспешно, иначе не остался бы без денег. Ты слишком похож на человека у которого всегда есть деньги, — вмешался в разговор Тойво. Он все еще не терял надежды, что от странного типа, подобранного в баре из жалости, можно избавиться.

— Из дома я сбежал. А денег, своих денег, у меня никогда не было. Так, подачки родственников, для поддержания репутации. Если бы я не сбежал, меня бы где-то заперли и никогда больше не выпустили. Теперь они знают что я только притворялся глупеньким ничего не понимающим приверженцем охоты на птиц и красивой неудобной одежды. Если бы вы знали, как мне надоела эта чертова одежда, — в голосе бедняги было столько тоски, что Тойво не решился на дальнейшие расспросы. Все равно не расскажет, скорее сбежит и от них тоже. И умрет где-то. На дурацких спорах много не заработаешь. Еще и побьют, если решат что их обманули. А найти нормальную работу парень вряд ли способен.

— А мозоли на руках откуда? — спросил Шелест. Ему очень хотелось убедиться, что он прав на счет умения вращать мечи.

— Мозоли? — переспросил парень и криво улыбнулся. — Я двурукий. Меня научил один бывший солдат. У нас принято так, усложняем себе жизнь обновленным и усовершенствованным древним оружием. Ну, и дуэлями изредка развлекаемся. В общем, пока мои родственнички думали, что я сижу, запершись в своей комнате, спрятавшись от не понравившихся мне людей, я спускался с помощью винограда в сад и бежал к нему. Он меня вообще много чему научил. Когда я начал учиться, пришлось придумать страх перед пылью, переполненной микробами, и все время ходить в перчатках. Мозоли на самом деле специфические. Кстати, мои мечи здесь недалеко в камере хранения. Уникальные мечи, сделанные на заказ. Нужно забрать.