Страница 20 из 61
— Так дело не пойдёт, — я шлёпнул её ладонью по голому плечу. — Твой послёнок или кто бы он там ни был не научил тебя всему до конца. Ну-ка, давай, работай язычком!
Видимо, Килетта раньше и правда никогда не отсасывала. Она явно не понимала, чего я хочу. Вытащив член наружу (ещё укусит), я отвесил ей звонкую пощёчину. Она замерла.
— Повторяю ещё раз, сучка, — медленно и слегка угрожающе произнёс я. — Работай язычком. Активнее!
Без лишних церемоний я сунул ей член обратно за щеку. Она неумело пыталась что-то делать; я не перебивал и не останавливал её — ещё научится!
— Ну как, нравится? — поддразнивал её я. — Думаю, ты всегда мечтала о таком вечере! Правда ведь? Ой, извини, я забыл, что ты не можешь ответить, у тебя рот набит!
Килетта старательно сосала. Видимо, она поняла, что никто ей не поможет, и либо она сделает то, что я хочу — либо получит новую порцию боли и всё равно сделает это.
Интересно, подумал я, внешне она сломлена. А внутри? Сколько в ней осталось бунта, сопротивления? Готова она быть покорной всю оставшуюся жизнь — или сейчас в её голове крутятся планы жестокой и мучительной мести?
Нет, вряд ли она сломалась за полтора раза. Скорее выжидает. Что ж… Если я останусь сидеть на троне, то времени у нас с ней хватит. А если не останусь — месть жалкой сучки будет наименьшей из моих проблем.
Язык сисястой экс-принцессы делал своё дело; умело или не умело, но минет есть минет, и я почувствовал, что вот-вот разряжусь. Яйца буквально вибрировали; я лишь ухватил голову Килетты за уши и прижал к своему паху так крепко, как только мог.
Когда сперма полилась ей в рот, она закашлялась и инстинктивно попыталась вырваться, но, разумеется, я не дал ей этого сделать. Лицо Килетты покраснело; кажется, она задыхалась, и я вытащил полуопавший член, дав ей глотнуть воздуха.
— А вот вырываться было не нужно, — я хлестнул её плёткой — несильно, скорее для демонстрации. — В следующий раз будет больнее.
Кажется, даже на плётку сейчас она не обратила внимания. Из глаз у моей шлюшки-кузины текли слёзы, а изо рта — густая белая сперма. Она не решалась ни выплюнуть, и проглотить её.
— Впрочем, — ухмыльнулся я, — ты можешь искупить свою вину. Просто поблагодари своего хозяина за вкусный ужин.
Килетта молчала. Сперма капала на простыню.
— Благодари. Своего. Хозяина, — я шлёпнул плетью по своему бедру — кажется, так дрессируют животных. — Быстро, сучка!
— Спа… — сперма полилась вниз, и я быстро ударил ладонью по её челюсти снизу, закрывая ей рот.
— Нет-нет-нет! — я покачал головой. — Ты не можешь благодарить меня за ужин, пока не доела его. Ну-ка давай, до конца!
Натужно, мучительно глотнув, Килетта ещё раз закашлялась и проговорила:
— Спасибо… хозяин…
— Уже лучше, — улыбнулся я. — А за что?
— За вкусный ужин, хозяин, — она старалась не выдать голосом никаких эмоций, но мука и отчаяние всё равно были видны.
— Отлично. А теперь целиком.
— Спасибо за вкусный… ужин, хозяин, — она в последний раз закашлялась. Я одобрительно похлопал её по макушке.
— Ну и отлично. Теперь ещё выдеру тебя разок — и можешь снова дрыхнуть, сучка.
К этому моменту я как раз уже возбудился снова. Это было несложно — её колышущиеся при малейшем движении арбузы и измазанное спермой смазливое лицо вызвали бы стояк даже у скелета из храма некромантов.
На этот раз обошлось без особых игр. Как я и говорил — для неё это должно стать рутиной! Как завтрак и ужин! Кстати, она сегодня ела?.. Я вроде бы приказывал дать ей хлеба и воды. Мне не нужно, чтобы она загнулась от голода.
Трахал я её дольше, чем вчера, и старался делать это как можно жёстче. На самых сильных толчках она чуть вскрикивала, но в остальном вела себя — бревно бревном. Было понятно, что она хочет отстраниться от происходящего.
Вот интересный вопрос! Как ломать её так, чтобы она не сошла в процессе с ума? Меня совсем не привлекает идея трахать овощ!
Конечно, я никого раньше не ломал. Но читал всякий скабрезных фанфиков — целую кучу. Вспомнить, обдумать, выделить лучшие идеи… Кроме того, понять, на что Килетта реагирует живее всего — то есть, что причиняет ей наибольшую боль.
И — давить на эти болевые точки.
Глава 23 — Утро по-королевски
Закончив с Килеттой, я ушёл в свои покои, велев перед этим покормить её хлебом и водой. Оказавшись у себя, я нашёл силы только на то, чтобы раздеться и лечь спать. День был долгим, и меня, не привыкшего к подобному ритму в прошлой жизни, это изрядно вымотало.
Спал я долго и без снов, а проснулся оттого, что слуга докладывал о том, что очередной завтрак подан в очередной столовой, отчего я чуть не застонал. Почему у них здесь всё так странно устроено? Если уж королева не может позавтракать, пока не приду я — то, может, тогда стоит сначала дождаться моего приказа, а уже потом накрывать на стол?
Усилием воли не послав ко всем чертям слугу, жену, завтрак и всё остальное, я ответил:
— Пусть завтракает без меня. И обедает, и ужинает тоже. Мне всё сохраните горячим и принесите прямо сюда через полчаса.
Тон вышел совсем не королевским — всё это было сказано совершенно сонным голосом, а в конце я ещё и зевнул. Так или иначе, слуга убрался, а я начал вставать с осознанием, что у меня полчаса на приведение себя в порядок.
Ещё один идиотский момент — у меня не было даже своего шкафа с чистой одеждой! Для того, чтобы переодеться в чистое, нужно было звать ещё одного слугу, который постоянно порывался сделать всё за меня. Чуть ли не матюками я прогнал его вон.
Одевшись и умывшись, я повертел в руках корону. Что там предписывает местный этикет — нужно ли мне носить её постоянно? Но, кстати, она была довольно удобной и совсем не тяжёлой, так что я надел её на голову. Затем я огладил подбородок.
Борода… Я не привык к бороде. Может, сбрить её? Но под ней всё равно будет чужое лицо. Нет, пожалуй, просто укорочу, а то я выгляжу лет на десять старше себя самого.
Как только я закончил с гардеробом, в дверь снова постучали.
— Войди, — я едва успел оборвать себя и не сказать «войдите» — это было бы не по-королевски. В двери сунулся Рени Граувар.
— Вы звали меня, Ваше Величество?
— Я звал? — я удивился, но уже через секунду сообразил. — А, да. Еду мне принесут прямо сюда, а значит, и ты тоже нужен тут. Жди, сейчас выполнишь свои обязанности и будешь свободен.
Не обращая внимания на него, я прошёлся по комнате. При таком обилии слуг единственный выход — не замечать их. А то ничего будет нельзя сделать или сказать кому-нибудь.
Книжки, которые принёс в мою комнату ещё прежний, первоначальный Геневис, по-прежнему были здесь, и я взял первую из них.
«Дома и гербы благородных домов Гротлинга». Что ж, это может быть полезно. Я раскрыл книжку — каждому из домов, упомянутых здесь, было посвящено по две-три страницы, в зависимости от древности рода и прославленности деяний; отдельным, особо крутым родам, было уделено и больше.
Покосившись за замершего в углу и вытянувшегося в струнку пажа, я из интереса промотал до страницы с надписью «Гравуар». Так, герб — золотая гроздь винограда на лазурном поле… Роду чуть меньше шестиста лет — прилично, но далеко не предел. Для сравнения, роду Олди было полторы тысячи лет, моему — на сто лет больше, а роду Лорби вообще почти две тысячи; они стояли у истоков основания страны.
Судя по сказанному здесь, Гравуары были крайне богатым родом, владели обширными землями, славились виноградниками (что и отразилось на их гербе). А вот на ратном поле не отличились.
— Напомни, — щёлкнул я пальцами, обращаясь к пажу, — какую должность при дворе занимает твой отец?
— Он — один из трёх верховных казначеев, Ваше Величество, — резво и с готовностью ответил Рени. Шустрый малый…
— А ты что делал при моём отце? — я вспомнил, что он разливал вино на пиру.
— Я был обычным пажом, Ваше Величество.