Маргиналка

Изначально Эрик думал, что девушка утрировала, когда называла Спрингфилд захолустьем. Но, оказавшись непосредственно там, он осознал, насколько та была права. Одна только его машина вызывала у редких прохожих интерес, ведь иномарка явно была им не знакома.

Он ехал медленно, приглядываясь ко всему. Да, пусть Карсон-Сити был небольшим городом, но… Спрингфилд был перебором. Здесь не было ям на дорогах лишь потому, что по ним никто не ездил. Для полноты картины не хватало только гужевой повозки со стогом сена и пьяного кучера. Солнце, находящееся в зените, пекло, казалось, даже сквозь крышу автомобиля. Эрику пришлось закрыть все окна и включить кондиционер.

Найдя, в конечном итоге, нужный дом, молодой человек припарковался. Его долго терзали сомнения, но он всё же вышел из машины, поставил ту на сигнализацию. Медленно, всё в сотый раз обдумывая, подошёл к дому. Постучал. И впал в ожидание, которое, по ощущениям, длилось целую вечность, за которую сотню раз можно было передумать и сбежать обратно в машину, чтобы уехать отсюда как можно скорее и как можно дальше. Но дверь успела открыться раньше, чем план побега вырисовался в полноценную картину.

Розали, стоящая на пороге, была явно удивлена гостю. Она едва не открыла рот. Глупая улыбка появилась на её лице сама собой.

— Привет, — Эрик поздоровался первым.

— Привет, — девушка немного смутилась.

— Я… Не хочу тянуть, — дальний гость, нервничая, почесал затылок. Он понимал, что растягивать всё — себя же мучить. — Я просто без тебя не могу.

— Прости? — мисс Марш оторопела.

— Как есть, Роуз. Говорю как есть, — Эрик растерянно улыбнулся. — Меня мучает бессонница, я стал мало есть. А всё тупо потому, что влюбился в тебя.

— Это слишком неожиданно, — девушка полностью вышла на крыльцо, закрывая за собою дверь.

— Ты можешь меня хоть сейчас послать, но, прошу, сделай это сразу. Не нравлюсь — не вешай лапшу на уши. Смирюсь. Но если есть хоть шанс, что ты можешь ответить мне взаимностью — дай понять.

— Слушай, — Роуз подошла к гостю ближе. — Я не хочу тебя отшивать. Но и чувств у меня к тебе пока практически нет. Нравишься… И всё.

Эрик улыбнулся, но как-то грустно. Он был готов тотчас же вернуться в Карсон-Сити, ведь почему-то слова девушки воспринимались как отказ. Однако та затащила его за руку в дом, после чего усадила на кухне, а сама куда-то исчезла.

Роуз быстро поднялась по лестнице на второй этаж, где постучалась в отцовскую спальню. Грэйс перебирала весь гардероб Алана, но оба они быстро отвлеклись на девушку.

— Розали, солнце, — мужчина ласково улыбнулся. — Ты вовремя.

— На пару слов, — подключилась и Бэйкер. — Хотим спросить.

— Ну… Ладно, — Роуз несколько насторожилась, не успев сказать о визитёре.

Алан и Грэйс, улыбаясь, переглянулись, после чего за них двоих заговорил мужчина:

— Мы хотим пожениться. Ты не имеешь ничего против этого?

В момент Роуз расплылась в улыбке. Её ответ для всех был очевиден уже на этом моменте, а сама она задумалась, насколько сильно изменилась бы её реакция, не попади она во все пережитые за короткий срок передряги…

========== Эпилог ==========

Грэйс Бэйкер сама судьба велела стать миссис Марш. Пусть их свадьба с Аланом и не была пышной, но оказалась счастливой. Единственное, что в тот день заставляло женщину грустить — отсутствие на светлом празднике её матери. Память о Джулии была для Грэйс чем-то светлым и бесформенным, а слово «мама» имело в жизни женщины огромную роль, силу и вызывало уважение.

Не прошло с момента скромного торжества и месяца, как новоиспечённая миссис Марш поняла, что вскоре все прелести материнства придётся испытать ей самой — сначала тест показал две полоски, а после это подтвердил и соответствующий врач. Алан был новости рад, разделяла его чувства и Розали. Время пронеслось совершенно незаметно, и Грэйс подарила девушке младшего брата. Пусть его отец и пропадал большую часть дня на работе в участке, но, возвращаясь домой, каждую минуту готов был посвятить новорождённому чаду.

Отшить Эрика Роуз не могла. Она продолжала поддерживать с ним тёплое общение, постепенно осознавая, что ревнует его едва ли ни к каждой проходящей мимо него юбке, особенно когда они были друг от друга далеко. Про свою симпатию девушка помалкивала ровно до того момента, как поступила учиться в Карсон-Сити, где поначалу снимала квартиру с такими же новоиспечёнными, как и она сама, студентами. Милые прогулки под ручку с Эриком сменились поцелуями, а после — сексом. Последующее совместное сожительство стало лишь вопросом времени.

Они съехались до того, как Розали перевели на второй курс обучения. Эрик делал успехи на работе, а его любимая девушка — в учёбе. Когда она перешла на третий курс, было принято совместное решение об узаконивании отношений. Свадьба была, как и у Алана с Грэйс, достаточно скромной. Матери Эрика на ней не наблюдалась. На контакт она, после того, как порвала портрет, так и не вышла. Молодой человек пытался однажды позвонить ей, но столкнулся с тем, что номер его оказался в чёрном списке женщины. Впрочем, он не жалел об этом, ведь уважал её выбор и с достоинством его принял.

Розали время от времени приезжала в Спрингфилд. Конечно, целью было навестить родных, но неволей приходилось наблюдать, как это захолустье постепенно вянет. Распалась та компания, с которой девушка некогда подалась в бега. Кто-то, вовремя осознав своё положение, сам уехал, кого-то к этому подтолкнули родители. Некоторые после путешествия в Рино решили там и осесть. Часть вчерашних, казалось бы, школьников успешно спивалась. Джим, судьбою которого Розали поинтересовалась совершенно случайно, погиб от передозировки какой-то дурью, купленной у случайного наркоторговца, которого никто после даже не видел. Девушке его даже стало жалко. Да, пусть он и был не самым лучшим человеком, но такой смерти не заслуживал.

Спрингфилд не менялся с годами.

Когда подошла круглая дата смерти Эннис, Алан и Роуз шли к небольшому надгробию по постепенно разрастающемуся кладбищу. Этот день был для них грустным всегда и делил жизнь, в какой-то степени, на «до» и «после».

Они стояли у гранитной плиты, смотря то на неё, то друг на друга. На Спрингфилд надвигались грозовые тучи. Грэйс с ребёнком была дома, Эрик ждал супругу и тестя в машине у закрытых ворот при въезде на кладбище. В какой-то момент Розали, посмотрев на отца, произнесла:

— Прости меня, — она грустно улыбнулась. — Я не ценила, что имела.

— Я не мог на тебя обижаться, — улыбнулся в ответ дочери Алан.

Марш подошёл к девушке ближе и ласково обнял её, словно пытаясь передать ей всю свою любовь. Он знал, что она счастлива, а это для мужчины было высшей наградой за все те труды, за все силы, что были направлены на то, чтобы из Розали вырос человек.