Страница 22 из 29
Марина металась из стороны в сторону. Она тратила на ящики в единственном здесь столе драгоценное время, но ничего, кроме бумаг, внутри не находила. Она осматривала стены, даже стучала по ним, словно пытаясь найти тайник. И всё это длилось до тех пор, пока она не взглянула на самое банальное место — на дверную раму. Там, на вбитом в неё гвоздике, видел один-единственный ключ. Женщина не верила в собственное везение до тех пор, пока замок победно не щёлкнул.
Нападали те же самые люди, что и в прошлый раз. Однако теперь их было гораздо больше. Одеты они были в старые-добрые оттенки чёрного, оружие оставалось на прежнем уровне разнообразия. Как стало понятно уже спустя несколько минут, стрелять они были готовы лишь по военным. Что, в принципе, и происходило. Довольно быстро стало ясно, что конкретной целью был Фоменко — это незнакомцы обсуждали вслух. Не стоило большого труда сообразить, что это, скорее всего, были другие выжившие и их друзья, которые имели честь ранее сбежать отсюда. Широков даже не откидывал мысль, что среди них были люди со способностями.
Лиза не знала, что ей делать и стоит ли вообще давать о себе знать. Она по-прежнему сидела в одном из углом арсенала, который получилось даже немного укрепить со сторон входов, пытаясь не дрожать от страха и не смотреть на раненого Александра. Получалось крайне редко.
Марина, тем временем, смогла добежать до продовольственного склада. Солдаты в большинстве своём были заняты попытками куда-либо спрятаться, то и дело грохотали выстрелы, до женщины никому дела не было. Конечно, было страшно. Но гнев Фоменко, наряду с его безумием, казался куда более ужасающей вещью.
Однако стоило Марине всё-таки добраться до остальных, как она обомлела, испытывая одно из самых ужасных чувств в своей жизни.
— Саша! — громко крикнула она, не в силах сдержаться, и подбежала к раненому, упав после рядом с ним на колени.
Тот мог лишь смотреть на возлюбленную, не находя в себе сил произнести даже одно слово. Его организм явно боролся со смертью всеми своими ресурсами, из-за чего не переводил его обратно в «человеческое» состояние. Температура тела мужчины была явно повышена не только для живого, но и для мертвеца. Можно было бы подумать, что Дубровский сам стал зомбированным полноценно, но разум, что он не утратил, выдавали его глаза. Марина просто заплакала, глядя на всё это. Как в детстве, не в силах сдержаться. Чувствуя, что остаётся одна.
Константин, к собственному удивлению, сориентировался быстрее остальных. Он повесил карабин Матвея себе на плечо, после чего распихал по всем карманам патроны. На что-либо другой времени не было.
— Бери Лизу и уходим, — скомандовал он.
Марина молча повиновалась. Широков поднял Александра на руки, пачкая одежду в его крови, и выдвинулся вперёд. Следом под руку шла женская часть скромной группы. Не по себе было всем без исключения.
Константин направился в сторону скрытого гаража, с которых их жизнь в этом бункере и началась. Сначала на заднее сидение присела Марина, после Широков уложил туда Александра — женщина придерживала ему голову. Лиза заняла переднее сидение. Конечно, как и любой другой ребёнок она всегда мечтала покататься в машине рядом с водителем, но сейчас это мало чего стоило и действительно хотелось разве что выбраться отсюда.
Константин сел за руль, после чего потянулся к бардачку. Чудо свершилось — ключи были там. Мужчина вставил их в замок зажигания, следом завёлся двигатель. Не прошло и пары секунд, как о металлическую дверь автомобиля ударилась пуля. Все, кроме Александра, посмотрели на вход в их бывшее убежище.
— Не достойны! — вопил Фоменко. — Вы все не достойны! Жить не достойны, уроды! Не достойны!
— Да как же ты меня уже… — пробормотал про себя Константин, хватаясь за карабин.
Мужчина прекрасно понимал, что этот поступок с его стороны далеко не самым правильный в данный момент, но поделать с собой ничего не мог, да и было поздно. Он вышел из машины. В голове был целый рой мыслей, но озвучивать их было однозначно плохой идеей — мешала негласная цензура и сложившиеся нормы приличия. Чего нельзя было сказать про оружие. Константин в доли секунды снял карабин с предохранителя и навёл на майора, после чего выстрелил. Фоменко, пытаясь ещё что-то сказать, рухнул на холодную сырую землю.
Широков сел обратно за руль, после чего тронулся с места. Счёт шёл на минуты, и мужчина прекрасно это понимал.
В бункер, тем временем, творился самый настоящий ад. Те солдаты, которым не повезло сбежать, один за другим погибали. Особенно досталось цепным псам Фоменко — над ними даже всячески пытались издеваться. Например, выстрелить в каждую конечность по очереди. Картечью. Везло тем, кто погибал от болевого шока. Большинство ждала пуля в голову при сопротивлении или подобие рабства, если не удастся в конечном итоге спастись и выбраться на поверхность.
В любом случае, захватчики явно намеревались присвоить бункер себе. А зверства для них были лишь развлечением.
========== Глава 14. Дорога ==========
Рома пытался бежать так быстро, как только мог. Едва стоило ему остановиться, как он слышал далёкий тяжелый солдатский топот. От одной только мысли о том, что может произойти, когда они всё-таки догонят его, у молодого человека открывалось сначала второе дыхание, а после и третье, и четвёртое…
С обычной равнины, которая уже стала за недолгое время привычной, то и дело приходилось выбегать к холмам и оврагам. Если изначально это казалось безумием, то теперь было больше похоже на особую тактику.
Несмотря на то, что Рома от всего этого прилично уставал, само по себе всё выматывающее действо имело долю здравого смысла. Темнело, когда вновь пришлось подступиться к одному из многочисленных оврагов. У Коршунова преодолеть пропасть получилось с первого раза, а вот один из солдат, несмотря на наличие фонарика, сорвался вниз. Последние несколько секунд своей жизни он даже смог почувствовать себя настоящим спелеологом — проваливаясь в подземную полость, что по размерам была как самая настоящая пещера, молодой человек потянул за собою слой грунта с поверхности. Если его в процессе всего обвала не убил бы случайно упавший камень точно на голову, он всё равно бы умер от последующей асфиксии.
Удача, пусть и несколько кровожадная, улыбалась Роману. Второй солдат из пятерых преследователей банально не выдержал нагрузки — схватившись за сердце, он замертво упал. Коршунову в тот момент казалось, что он вскоре и сам сыграет в ящик подобным образом.
Третьего солдата молодой человек застрелил, выдавая своё местоположение двум оставшимся. Бедолага подошёл слишком близко, а оставлять его в живых в таком случае значило погибнуть самому. Но спасать товарища всё равно никто не спешил.
Несмотря на то, что близился закат, Рома не спешил обустраивать себе место для сна. Он был голоден, ему было холодно и он чертовски устал, но всё равно продолжал идти. И не зря, ведь когда часовая стрелка перевалила за полночь, впереди в лунном свете были видны очертания высоток.
Чем ближе Рома подходил к бетонным джунглям, тем больше на его пути встречало зараженных. Никто из них молодого человека не трогал, не провожал своим пустым взглядом. Вскоре из-за спины донеслись несколько автоматных очередей, за которыми последовали громкие крики. Для Коршунова эта новость была противоречивой. С одной стороны, скорее всего это были преследователи и опасаться их теперь не было смысла. С другой, убить их могли только заражённые, а это значило, что атаковать в любой момент они могли и Рому.
Молодой человек не знал, куда идти. Как бы то странно ни звучало, но единственным из его знакомых, даже из относительно разумных существ, был не кто иной, как седовласый, однако его ещё надо было найти. Это решение было довольно сомнительным даже если откинуть вариант окончательного безумства вроде как адекватного заражённого.
Проблема по большей части заключалась в дороге к торговому центру. Этот город молодой человек не знал абсолютно. Он никогда ранее здесь не был, если исключить тот случай, когда солдаты Фоменко сами довезли его к нужному зданию. Учитывая, что сейчас Рома был совершенно в иной части города — всё было действительно не радужно. Раньше можно было обратиться к навигатору или поймать в толпе местного, а сейчас…