Всесильный

========== Глава 6. Завистливая ==========

Далеко уходить от города не пришлось — уже ближе к лесной дорожке, ведущей к дому у озера, Самаэль поставил пакеты с продуктами на землю. Марта шла впереди, с кем-то переписываясь по телефону. Она уже не боялась, что родители будут мучать её звонками. Появилась уверенность, что теперь есть защитник, который сможет отстоять её как физически, так и морально перед любым неприятелем. Девушка не была уверена, что хочет в это слепо верить, но чувство защищённости, которое она испытывала рядом с Самаэлем, отправляло эту неуверенность на второй план.

Вампир прислушивался к Марте. Он не пытался её контролировать, но держал ситуацию так, чтобы в любой момент мог вмешаться в любой её аспект. Отпустив девушку на достаточное расстояние, Самаэль достал из кармана конверт, предварительно опустив пакеты с покупками на землю. Он вскрыл верхний слой бумаги, после чего добрался до содержимого. Тотчас же лицо вампира озарилось довольной улыбкой.

— Послужила, — прошептал Ваторе, вспоминая Агату.

Старая записка растворилась в руках Самаэля на глазах. Но он не почувствовал, что стал сильнее. Не было ничего из того, что доводилось испытывать ему от ранее полученных клочков бумаги. Вампир просто продолжал стоять на месте, а в какой-то момент понял, что эффект всё же есть, но вовсе не тот, который ему был необходим.

Самаэль только успел окликнуть Марту до того, как ноги его подкосились, а тело устремилось к земле. Всё вампирское сознание накрыла невероятная боль. Ваторе кричал, но сам себя не слышал, он не мог никак это контролировать. Он оказался слеп, нем и глух. Он не слышал более биения сердец, которые до этого не выпускал из виду, а Марта, за которой он пристально приглядывал, будто перестала дышать. Впервые за долгие годы своего существования Самаэль испытал то, что заставлял испытывать сотни, если не тысячи людей и прочих тварей.

Страх.

Этот страх сковывал вампира изнутри, душил его тёмную душу. Самой жуткой его составляющей было незнание. Мужчина не ведал, где он и что происходит, почему именно сейчас всё его тело изламывает так, как никогда не ломало. Услуга Агаты теперь казалась самой гадкой её подлостью.

Вспоминая в обычное время про Агату, Самаэль не мог сдержать улыбки. Их связь была действительно тёплой. И немного порочной, в чём он соврал Марте. Познакомились они раньше, чем с Вито. Ведьме было на вид едва шестнадцать, но она уже была проклятой. Её обратили в вампира заклятием, чего она сама не просила и не хотела. Самаэль отнёсся к ней с сочувствием, да и на лицо она была недурна. Можно сказать, Агате вампир подарил целую жизнь.

Всё началось с того, что Ваторе помог ведьме сбежать от её родни, которая сама не ведала, чего творила, а перед древним вампиром трепетала. Агата пусть и не проникла в сердце Самаэля как любовь всей его жизни, но крепко ему понравилась. Она доверилась вампиру, за что он был ей благодарен. Они много путешествовали по миру, периодически путая свою дружбу с любовью. Что Агата, что сам вампир никому не спешили рассказывать о том, что связывало их не только познание ведьмой своей силы, но и страстный секс, немногим доступный в то время. Впервые за долгое (по человеческим, конечно же, меркам) время Самаэль мог позволить себе не бояться в буквальном смысле сломать любовницу. Он позволял себе выпустить не только зубы, но и силу.

Инициатором расставания была сама Агата. Она была уверена в том, что им не по пути, и была права. Со временем годы брали своё, и она постепенно старела, пусть и совершенно медленнее обычных смертных. Силы её росли, но Самаэля ей превзойти было невозможно. И это женщину не столько раздражало, сколько загоняло в рамки. Впрочем, вампир принял эту инициативу благородно, и любовницу отпустил. Оба друг друга заверяли, что могут полагаться на дружбу, крепкую и взаимную, но сейчас Самаэлю почему-то казалась, что именно этот момент дал сбой. Он понимал, что его куда-то везут, но не мог даже пошевелиться. Рядом лежало что-то тёплое, и вампир прекрасно осознавал, что это была Марта. Он не слышал ни ударов сердец, ни вздохов, только чувствовал. Чувствовал кочки под собою.

Его укутали во что-то, связали, глаза закрыли какой-то тёмной материей. Когда вблизи раздался истошный женский крик, Самаэль хотел подорваться с места, но не мог пошевелить и пальцем в буквальном смысле данного выражения. Он ощущал себя каменной беспомощной статуей, которую может разбить даже человек, будь только у него в руке кувалда или хотя бы молоток, чтобы откалывать от общего массива небольшие части.

На какой-то момент вампир ушёл в небытие, а очнулся лишь в тот миг, когда его окатило с ног до головы холодной водой. Будто рефлекторно, он сделал глубокий вдох. Повязка с глаз была снята. Человек, обливший его, резко отошёл, отбросив ведро. Металлическая ёмкость звонко ударилась о пол, заставив из-за этого мерзкого звука Самаэля зажмуриться. Больше не было страха. Появилось нечто более ужасное — чувство жалости к самому себе.

Человек, обливший Ваторе, поспешил удалиться. Он вышел за пределы камеры, походившей на средневековую тюрьму, закрыл за собою дверь из металлических прутьев и поспешил удалиться в недрах коридора. Каждый звук, каждый его шаг сводил вампира с ума. Он слышал всё слишком громко. Даже капли, которые бились о пол неизвестно где, казались противными и ощущались так, будто капали на самого Самаэля. Своё тело вампир по-прежнему не чувствовал в полной мере. Он мог шевелиться, но понимал, что что-то сделало его слишком слабым. Уязвимость. Она убивала.

Приспособившись к уровню шума, Ваторе смог поднять голову. Он посмотрел сначала по сторонам, затем вперёд. Он был в камере один, но в соседнем помещении билось сердце. Кровь этого человека была бы очень кстати, о чём задумался вампир. Что бы не произошло, человеческая жизнь сделала бы его сильнее. И Самаэль потянулся вперёд, лишь после осознав, что среди всей сырости этого места тонкой нитью проходил знакомый ему запах.

— Марта, — тихо произнёс он.

Но этого хватило, чтобы вампира услышали. Девушка подняла голову, после чего нашла в себе силы встать и подойти ближе к решётке. Она смотрела на вампира с жалостью и болью, словно думая, что это всё — последнее, что она увидит за свою жизнь. Услышав шаги, Марта резко вздрогнула, после чего прижалась к ближайшей стене так, будто хотела сквозь неё пройти и исчезнуть отсюда хоть к чертям в ад.

Самаэль насторожился. Он внимательно слушал, а как только существо без бьющего сердца остановилось — присмотрелся. Агата. Как он и думал.

— Чего ты хотела добиться? — вампир провожал взглядом входящую в его клетку ведьму.

— Могущества, — честно призналась женщина, не желая ронять лишних слов.

— Она тебе тогда зачем? — Самаэль кивнул в сторону Марты.

— Я не умею зачаровывать людей, — Агата без какого-либо сожаления пожала плечами и улыбнулась. — Поэтому мне придётся её убить. И сделать я это хочу у тебя на глазах.

— А со мной-то ты что тогда планируешь сделать?

— Убить.

— Агата, как ты глупа и наивна…

Ваторе чувствовал, как медленно к нему возвращаются его силы, но впустую тратить их не хотел. Он старался не думать о том, что капля крови Марты исправит эту ситуацию. Глоток сделает его сильнее, а два — помогут перебить каждого, кто пожелает вампиру зла. Начиная, конечно же, с Агаты.

У ведьмы наверняка был план, которого она собиралась придерживаться. По её приказу один из сопровождающих её низших вытащил из клетки Марту и буквально бросил её на пол перед вампиром. Самаэль не знал, что они могли сделать с девушкой, но та боялась даже подняться, пока того сделать ей не скомандовала сама Агата. Всё тело девушки дрожало от страха, он прекрасно читался в глазах. Ваторе это не нравилось.

Ведьма, тем временем, широко улыбалась, рассчитывая на свой сценарий. Низшие разошлись по сторонам, сама она нависла над Мартой.

— Что было в том письме? — уже менее ослаблено поинтересовался Самаэль.