Новый Олимп

– До свидания.

Он хлопнул дверцей и непринуждённо зашагал прочь.

Не знаю, какая интуиция у меня включилась, когда я ляпнул, что живу на Хорошёвке, но это было очень разумно. Весёлая компания, свалившаяся мне на голову, нравилась всё меньше. Всё происходящее крепко попахивало мошенничеством.

Выждав, когда мощный седой мужик с детским имечком отойдёт подальше, я дал по газам и рванул со двора.

Жил я в Крылатском. В общем, рядом, если мыслить масштабами Москвы, но всё же другой район. Так просто не найдёшь. Хотя с другой стороны они же знают номера моей машины. Найти человека по машине не проблема. Да и пока я пьяный дрых под сосной в квартире Георгия Денисовича, он мог подробно изучить и мои документы, и содержимое моего смартфона. Чёрт!

Но тогда за каким дьяволом за мной попёрся его папаша? Или это не папаша. А кто тогда? Кто вообще все эти люди? И что теперь делать? Пойти в полицию заявление накатать? С другой стороны, мне никто не угрожал, меня не обворовывали, наоборот – денег дали. И что я в той заявке напишу? Что мне вешают лапшу на уши какие-то не то боги, не то телевизионщики? Можно себе представить, куда меня пошлют доблестные сотрудники полиции с такой историей. Это если ещё сразу в психушку не сдадут.

Размышляя таким макаром, я доехал до дома. Но уже практически на въезде во двор меня снова догнала паранойя. И я ещё десять минут крутился по району, поглядывая в зеркало заднего вида и пытаясь понять, не следит ли за мной кто-нибудь. Слежки не было. Да и смысла в ней особенно не было. Если им нужно было узнать обо мне что-то, у них в самом деле было время и возможность пошарить по моим карманам и срисовать с паспорта и фамилию, и прописку.

Бросив машину у подъезда, ещё раз огляделся. Уже стемнело, и на улице возле дома было безлюдно. И никакой слежки.

Господи, во что я вляпался?

В подъезде пахло чем-то затхлым. Двери лифта открылись с неприятным скрежетом. Я нажал кнопку своего этажа и уставился в заляпанное зеркало, висящее на стене лифта. М-да, видок – на море и обратно. Рожа уставшая, взгляд затравленный. Надо выспаться, а потом решать, что делать дальше.

Лифт содрогнулся, будто в эпилептическом припадке, привычно скрежетнул дверями. Вынув на ходу ключи, я отпер дверь своей квартиры и замер на пороге, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

На кухне горел свет.

– Катя? – негромко позвал я, умом понимая, что это не может быть бывшая, потому что, уходя от меня, она оставила ключи.

– Ты такой душка, когда боишься, – мелодично прожурчало в ответ, и в дверях кухни появилась Нилия. – И что он от тебя хотел?

Девушка обезоруживающе улыбалась. Сногсшибательные формы её подчёркивало вечернее платье с глубоким, как Гранд-Каньон, декольте и разрезом до бедра. Если прежде она выглядела неземной женщиной, то сейчас способна была свести с ума даже гея-импотента.

– Кто? – прошептал я пересохшими губами.

– Дионис. Кто ж ещё?

Глава 3

Бессонница в летнюю ночь

Это было уже слишком.

– Как ты сюда попала?

– Есть масса вариантов, – промурлыкала Нилия. – Но если ты сторонник консервативных методов, то я могу выйти и позвонить в дверь.

– Зачем?

– Ты откроешь, пригласишь войти, я войду, и традиция будет соблюдена.

В её огромных глазах плясали озорные искорки, губы тронула улыбка. Едва заметная, но такая чувственная, такая манящая, такая… идеальная, что ответить этой женщине грубо было просто невозможно.

Я молча скинул обувь, поплёлся на кухню и снова вынужден был замереть в дверях. Мой скромный кухонный стол оказался выдвинут на середину кухни и, судя по размерам, раздвинут. Если, конечно, это всё ещё был мой стол. Столешницу покрывала тяжёлая бордовая скатерть, поверх неё лежала белоснежная салфетка. Сам стол ломился от самых разнообразных блюд, уложенных на фарфор и хрусталь, которого у меня в доме отродясь не было. Над всем этим кулинарным буйством высились изящные канделябры со свечами и ведёрко со льдом, из которого торчала бутылка дорогого шампанского.

Если б я поставил себе цель соблазнить кого-то, устроив романтическое застолье, вряд ли у меня вышло сделать что-то настолько впечатляющее. Да хоть в половину.

За спиной процокали по коридору каблучки, щёлкнул выключатель, свет погас, и тут же сами собой вспыхнули свечи. Я обернулся. Нилия стояла у меня за спиной и улыбалась. Уже иначе, хотя и столь же идеально. По всей вероятности, оттенков улыбки у неё в арсенале за прожитые века накопилось немало, или это врождённое.

– Так и будешь стоять? – поинтересовалась она настолько непринуждённо, что я почувствовал себя немного глупо.

Не дожидаясь ответа, богиня прошла на кухню, присела к столу и взглядом указала на шампанское.

– Откроешь?

– Ты же сама можешь, причём, не открывая, – промямлил я, садясь напротив.

Нилия рассмеялась, словно прозвенел серебряный колокольчик:

– Конечно. Но вино всё-таки должен наливать мужчина.

– Как скажешь, – согласился я, принимая правила игры и взялся за бутылку.

Тёмное стекло мгновенно запотело. Пробка поддалась легко. Шампанское открылось по всем правилам – с хлопком и лёгким дымком. Нилия одарила меня очередной совершенной улыбкой из своего арсенала и изящно подалась вперёд с хрустальным бокалом в тонких пальцах.

– Так чего он хотел? – будто между делом снова спросила девушка.

– Сказать откровенно?

– Конечно.

– За откровенность, – провозгласил я, поднимая бокал.

Звякнуло стекло. Я сделал небольшой глоток, памятуя о прошлом вечере, закончившемся утром под соснами. Нилия с видимым удовольствием пригубила вино.

– А откровенно, – продолжил я, не меняя интонации, – не скажу ни слова, пока не получу ответа на свой вопрос.

Если подобный поворот и смутил мою незваную гостью, то виду она не подала. Напротив, мило рассмеялась, откинулась на спинку стула и, закинув на край стола потрясающей стройности ножки, отсалютовала мне бокалом:

– Я тебе говорила, что ты милый? Валяй, спрашивай.

– Кто вы, чёрт подери, такие?

Девушка снова расхохоталась, на этот раз смех прозвучал довольно обидно.

– Тебя интересует только это? Нет, правда? Ты неподражаем. И ты знаешь ответ: мы – боги.

– Что-то я никогда не слышал про богиню Нилию. Тем более – про сына Диониса и коровы.

– В этом-то и проблема, – нахмурилась девушка.

– Хорошо, но тогда почему…

– Э, нет, – перебила меня на полуслове Нилия, – на допрос я не согласна.

– Хорошо, тогда давай как в детской игре. Правда или желание. Знаешь правила?

– У меня нет детей. И сама я уже давно не ребёнок.

– Мой вопрос против твоего. Ответ честный.

– А желания тут причём?

– Тот, кто не хочет ответить честно, исполняет желание.

– Хорошо, – промурлыкала девушка, и в её бездонных глазах снова заплясали черти. – Но только теперь моя очередь. Чего хотел от тебя отец Геркана?

– Спрашивал, чего вы хотели от меня.

– И ты ему рассказал?

– В двух словах.

– А он что же?

– Это уже три вопроса, – заметил я. – Он сказал, что вы снимаете шоу со скрытой камерой, а я лох и повёлся. Потом на опохмел попросил.

– Вот ведь старый мерин, – процедила сквозь зубы Нилия.

– Я смотрю, вы друг друга недолюбливаете.

– Это вопрос?

– Нет, – я не без удовольствия сделал глоток шампанского. – Это наблюдение. Меня интересует другое. Если вы те, за кого себя выдаете, зачем вам я с нелепыми бизнес-идеями?

Нилия усмехнулась с какой-то потаённой грустью и замолчала. Я ждал.

– Знаешь, за счёт чего существуют боги?

– За счёт перемещения денежных знаков из чужого кошелька в свой карман? – попытался пошутить я, но шутка не возымела успеха.

– Боги существуют за счёт людей, – совершенно серьёзно заговорила вдруг Нилия. – Слышал, небось, бог помогает, если ему вознести молитву, принести жертву, построить храм. Можно считать это симбиозом, или бартерными отношениями. Вы, люди, живёте благодаря нам, высшим созданиям, а мы существуем за счёт вашей веры. Чем больше проявлений веры, тем сильнее и могущественнее божество. И наоборот. Если никто не поёт божеству осанну, не ставит храмов, если вера ослабевает, ослабевает и божество. Гера, я и ещё многие другие, сейчас, увы, слабы, и лично мне это совсем не нравится. Я хочу быть сильной, Геркан тоже.