Страница 17 из 20
На митинге мы вновь увиделись с министром национальной обороны Чехословакии генералом Людвиком Свободой. Я всегда был рад встречам с этим выдающимся военным и государственным деятелем. Мы взаимно поздравили друг друга с Победой. И, не скрою, было приятно, что он при этом отдал дань уважения той армии, в составе которой дольше всего находились чехословацкие соединения под его командованием, доблестно сражаясь на своём славном пути от Киева через Карпаты в родную Чехословакию.
Находившийся при освобождении Праги рядом с Кириллом Семёновичем Москаленко журналист Давид Ортенберг так описывал их встречу с пражанами:
«В Праге Москаленко и меня окружила большая толпа. Люди пожимали нам руки, горячо приветствовали. А один из пражан показал нам фотографию девочки лет десяти и говорит:
– Это единственная моя дочь. Она умерла. Дороже у меня в жизни никого не было и нет. Прошу вас, господа генералы, распишитесь на фотографии. Ваши автографы будут для меня так же дороги, как память о дочурке…
Потом из толпы протиснулась дама в чёрной одежде. Открыла сумочку, вынула флакон духов, смочила платочек и стала бережно вытирать наши запылённые лица. Смущённые и растроганные, мы даже не знали, как ответить на это проявление чувств. Первым нашёлся я – поцеловал руку женщине, другую её руку взял Москаленко и тоже поцеловал. Позже Кирилл Семёнович мне признался, что впервые в жизни следовал этому рыцарскому ритуалу…»
Ещё при освобождении Киева в составе 38-й армии успешно действовала 1-я Чехословацкая отдельная бригада, на базе которой был создан 1-й Чехословацкий армейский корпус. В ходе совместной борьбы с немецкими захватчиками между советскими и чехословацкими воинами сложились поистине братские отношения.
После Карпатско-Дуклинской операции, когда 1-й Чехословацкий корпус был выведен из состава 38-й армии, его командир бригадный генерал Людвик Свобода направил К. С. Москаленко следующее послание: «Расставаясь с войсками вверенной Вам армии, разрешаю себе от моего имени и от имени солдат и офицеров 1-го Чехословацкого армейского корпуса выразить Вам лично, военному совету, а также генералам, офицерам и бойцам армии нашу искреннюю благодарность за ту братскую славянскую помощь и поддержку, которую Вы постоянно оказывали нам во время нашей общей боевой деятельности. Мы горды тем, что удостоились большой чести воевать бок о бок с доблестными войсками 38-й армии на границе нашей Родины, и мы никогда не забудем, что только благодаря героизму и самопожертвованию войск под Вашим руководством удалось нам с боями вступить на территорию Чехословацкой республики…»
Наиболее полно проявилось полководческое дарование Москаленко во время командования 38-й армией, которая в составе 1-го Украинского, асЗОноября 1944 года—4-гоУкраинского фронтов успешно участвовала в Киевских наступательной и оборонительной, Житомирско-Бердичевской, Проскурово-Черновицкой, Львовско-Сандомирской, Карпатско-Дуклинской,
Западно-Карпатской, Моравско-Остравской и Пражской наступательных операциях. При проведении вышеуказанных операций генерал-полковник К. С. Москаленко показал незаурядные полководческие способности, искусство быстро и правильно оценивать обстановку, предвидеть ход боевых действий, а также умело руководить войсками, своевременно организовывать маневр соединениями, чёткое взаимодействие родов войск. 38-я армия под его командованием прошла с боями около 2 тысяч километров, освободила от оккупантов более 10 тысяч населённых пунктов. За успешные боевые действия войска, которыми командовал Кирилл Семёнович Москаленко, 18 раз отмечались в Приказах Верховного Главнокомандующего. За это время 350 воинов его армии стали Героями Советского Союза, не считая множества боевых орденов и медалей. Самому же Кириллу Москаленко за заслуги при освобождении Чехословакии от фашистов 3 октября 1969 года было присвоено звание Героя Чехословацкой Социалистической Республики.
Глава третья
Человек творческого мышления
В своей мемуарной книге «На юго-западном направлении» Кирилл Семёнович Москаленко пишет: «Справедливость требует сказать: иногда были у нас и ошибки, и просчёты. Вот почему и в этой книге о могучем, победоносном наступлении наших войск читатель найдёт и примеры не всегда удачных решений. Такие ошибки, естественно, исправлялись в последующем, и потому они не могли оказать решающего влияния ни на ход наступательных кампаний Красной Армии, ни на исход всей борьбы на советско-германском фронте. Но о них нужно помнить и для того, чтобы на них учиться, и для того, чтобы понять всю сложность и остроту задач, решавшихся тогда Советскими Вооружёнными силами».
Из этого следует, что Москаленко был из числа тех генералов, кто не стеснялся признавать свои ошибки. Не случайно ведь за успешные боевые действия войска, которыми командовал Кирилл Семёнович, 18 раз отмечались в Приказах Верховного Главнокомандующего. Оценивая его полководческие качества, маршал Советского Союза А. М. Василевский отмечал, что: «Москаленко заметно вырос как полководец… Он – эрудированный в оперативном искусстве человек, человек творческого мышления».
За долгие годы войны Кирилл Семёнович руководил кавалерией, танкистами, пехотой и артиллерией, но пушки были его самой большой и истиной страстью. По его признанию, артиллерия работала выше всяких похвал, действуя синхронно с пехотой и танками: «Примерно треть артиллерии, находясь в боевых порядках позади пехотных цепей, сопровождала атаку пехоты и танков. Она уничтожала противотанковые средства противника и огневые точки, мешавшие продвижению пехоты. Другая треть огнём с закрытых позиций расчищала дальнейший путь пехоте и танкам, а последняя, меняя огневые позиции, приближалась к атакующим. Управление артиллерией мы централизовали, сосредоточив его в руках командующего артиллерией. В его распоряжении была хорошо налаженная связь – проволочная и радио. Благодаря этому имелась возможность в нужный момент организовать массированный огонь по местам сосредоточения противника, как на переднем крае, так и в глубине обороны. Создавая, таким образом, перевес мощных огневых средств, мы могли влиять на исход боя, обеспечивать войскам армии непрерывное продвижение вперёд».
Артиллерийские командиры и штабы всех степеней уверенно управляли подчинённой артиллерией и целеустремлённо добивались огневого превосходства над противником на главных направлениях в ходе боевых действий.
Воздавая должное нашей артиллерии, Москаленко писал: «Думаю, что в нашей литературе всё ещё недостаточно показана роль артиллерии в Великой Отечественной войне, основной огневой силы любого боя. Каждому из нас, от командира стрелкового полка до командующего фронтом, всегда и везде требовался совет артиллерийского начальника, являющегося в вопросах ведения боевых действий в дивизии или армии третьим лицом – после командира и начальника штаба. Между тем, до сих пор мало известно из книг о наших видных артиллеристах <…>, о командующих артиллерией дивизий, корпусов и армий, о героических подвигах орудийных расчётов.
Отчасти в этом повинны сами артиллеристы. Очень немногие из них рассказали в своих воспоминаниях о славных боевых делах артиллерии, без которой не обходился ни один бой, ни одна операция. Между тем были бы интересными и полезными их воспоминания об управлении большой массой артиллерии, о героических подвигах артиллеристов… Они, несомненно, могли бы пополнить сокровищницу боевого опыта наших Вооружённых сил…»
Анализируя положение дел на фронтах, военный журналист Давид Ортенберг, вспоминал впоследствии такой эпизод, описанный в одной из статей командиром 69-й танковой бригады 4-го танкового корпуса Воронежского фронта полковником Кузьмой Ивановичем Овчаренко. В ней указывалось, что после выполнения задачи он получил приказ на отход и провёл его организованно. В связи с этим, пишет в своих воспоминаниях Д. И. Ортенберг, «нас упрекали, что вопреки приказу "Ни шагу назад!" мы якобы ориентируем на отход. Пришлось нам объяснить, какой смысл был вложен в то место приказа № 227, где выдвигаются требования отстаивать каждый клочок земли "до последней возможности".