Цитадель тайны

Лилин многое рассказала о себе, о своей длинной и однообразной жизни, и многотого, чего никтодругой ни за что никому не рассказал бы. Но она так и не сказала, были ли они с ней знакомы раньше. Как же было томительно неведение, невыносимо. Оставалось надеяться, что когда-нибудь он все сам вспомнит.

Все представления о жизни, о людях, о смысле их существования, о морали и этике — всё обесценилось, перевернулось с ног на голову. Все стало несущественным, бесполезным. Нужно было учиться жить заново, как когда-то Лилинучилась. Это непросто. Но Лилин ведь смогла, хотя и была тогда одна.

Йоми так сильно задумался, что не заметил, как Лилин уснула прямо за столом, положивголовуему на плечо. Он сменил позу, сдвинувшись в сторону и подвернув одну ногу под себя, но Лилин не проснулась, хотя он надеялся на это. Она лишь еще сильнее стиснула его руку, пододвинувшись ближе, и что-то пробормотала сквозь сон. Выждав пару минут, я еще раз сменил позу, но опять безрезультатно.

— Лилин, — он потрепал ее за плечо, — Лилин!

— Что случилось? — спросила она хриплым голосом, отстранившись от него.

— Иди спать.

— Нет, я еще немного с тобой посижу. Мне столько всего тебе нужно рассказать.

— Ты же засыпаешь. Иди спать.

— Да, ты прав, — согласилась она неохотно, нахмурившись как маленький ребенок, затем медленно поднялась, с чувством потянулась и поплелась в свою комнату. — А ты когда пойдешь спать? — спросила она обернувшись.

— Сейчас. Только чай допью, — ответил Йоми, глянув на полную холодного чая кружку, что была у него в руках.

— Спокойной ночи, — прошептала Лилин очень тихо и, чуть помедлив, скрылась за дверью.

Ужас! Как же это тяжело. После откровения Лилин, в голове Йоми роилось столько мыслей, чтоначало казаться, что она вот-вот взорвется. Можетбыть, именно так сходят с ума? Можетбыть, Лилин сумасшедшая? А может Йоми сошел с ума. Он мог на самом деле лежать в каком-нибудьовраге, засыпанный палой листвой, умирать и бредить?

Все то, что Лилин рассказала, никак не желало укладываться в голове. Ему то и дело начинало казаться, что и он тоже слышит миллионы людских голосов в своей голове. Голоса всех тех людей, что еще не научились жить в новом мире. А таких было большинство. Это очень тяжело. Йоми был искренне поражен силоюЛилин. Нужно быть очень сильным, чтобы жить с этим. Жить, не смотря ни на что…

В какой-то момент ему стало невыносимо от бездействия. Отодвинув кружку, он встал из-за столаи отправился в спальню. Дневник Лилин без труда отыскался подподушкой Амэ. Йоми захотелось прочесть его внимательнее, сравнить с тем, что рассказала Лилин.

Перед выходом во двор он тихонечко приотворил дверь в комнату Лилин и долго слушал ее спокойное дыхание. Она спала, так тихо и мирно. Наверное, она уже привыкла к этому сумасшедшему вечному миру.

Заборчик с разномастными выбеленными жердями, вдоль которого он ходил кругами, мельтешилв глазах. Мелькали дом и сарай, баня и сеновал. Йоми ходил вокруг дома и ограды и непрестанно перебирал страницы дневника, перечитывая отдельные моменты.

Какое там число было, в игровом компьютере? Пятнадцатоедекабря, уже семнадцатое, нет, восемнадцатоедекабря две тысячи стосороквторого года. Последняя запись Лилин в этом дневнике значилась десятым мая того же года. Последняя из тех, у которых была указана дата. Но та запись была не последней. Далеко не последней. И она не была похожа на запись, сделанную полгода назад. Она была куда старше.

Уму непостижимо. Этот дневник Лилин вела с самого начала, с момента катастрофы, все эти долгие лишь для нее годы. Она заносила сюда всю свою жизнь, все события и мысли.

Йоми нарезал уже десятый, а может и двадцатый круг, когда решил пойти в бункер и рассказать все своим друзьям. Ему вдруг показалось, что это просто необходимо.

Дневник — сто двадцать желтоватых страниц в твердом переплете, испещренных убористым почерком. Несколько страниц Йоми прочел еще до того, как Лилин вернулась со своей неожиданной двухдневной прогулки. Она вернулась немного не вовремя, и так внезапно, что он не успел друзьям рассказать о том, что вычитал. А рассказать было что. Но все это присутствовало в рассказе Лилин. Она доверилась Йоми, и ему было не по себе, от мысли, что он расскажет это еще кому-то, но он не мог не рассказать.

Когда я прочитал весь дневник, оказалось, что Лилин ничего не скрыла от него, правда и рассказала не все. Но никто другой на ее месте и этого бы не рассказал.

А еще остается неизвестным, что Амэ и Уно успели вычитать. Они ведь часа три просидели над этими записями, а почерк не был настолько уж непонятным, чтобы они не смогли прочесть хотя бы отдельные строки.

Уже около люка Йоми понял, что не знает, как его открыть. Не особо надеясь на удачу, он отыскал камень, под которым была спрятана панель управления. Она оказалась не заперта. Памятуя о том, что Лилин сказала Уно, Йоми отыскал самую большую кнопку и нажал ее.

Люк открылся.

Йоми так спешил, что не стал закрывать люк. Просто забыл, наверное.

Он скатился по лестнице так быстро, что достиг двери до того, как лампы ослепили его. Прикрыв глаза рукой, он толкнул дверь, ожидая, что его встретит полутьма наблюдательного пункта, но там оказалось светло как днем. Несколько минут Йоми стоял, ничего не видя, кроме цветных пятен, плававших перед слезящимися глазами, прежде чем перед ним вырисовались два горбатых силуэта, склонившихся над столом в дальнем углу зала.

— Йоми! Какими судьбами? — поинтересовался Амэ, не отвлекаясь от монитора компьютера, над которым колдовал Уно. — Как же ты бросил свою девушку одну посреди леса?

— Она не моя девушка? — буркнул Йоми, позабыв о том, что хотел рассказать.

— А с виду и не скажешь.

Йоми перепирался с Амэ до тех пор, пока не догадался, что тот пытался отвлечь его.

Из невнятного бормотания Уно Йоми сделал вывод, что эта сеть компьютеров, сервером которой были заняты его товарищи, единственная, что еще оставалось не взломанным.

— Ах, ты! — взревел Уно, — опять сорвалось. Придется заново начинать.

— Может, лучше железом заняться? — предложил Амэ.

— Не говори глупостей.

Уно, в отличие от Амэ, не замечал присутствия Йоми, или притворялся. Он продолжал яростно стучать по клавишам, вводя замысловатые комбинации символов в диалоговое окно. Судя по тому, что он с каждой минутой сердился все сильнее, у него ничего толкового не получалось.

— Что за напасть! Я и не думал, что эти компьютеры лучше защищены, чем те, что на базе.

— И что?

— Это может затянуться надолго, и не факт, что получится. К тому же, будет толк, если мне его все же удастся взломать.

— Ну да, что там может быть, кроме гигантского видео архива.

Неожиданно Уно завыл подобно волку и уронил голову на клавиатуру.

— Ну, где-то же должен быть сервер, — пробормотал Амэ, усевшись на соседний стул.

— Да я знаю, что должен быть. Но где? Мы, и так, уже все углы обшарили.

— Вряд ли все, — возразил Амэ, — я не думаю, что в бункере всего два этажа, к тому же, мы далеко не все двери сумели открыть.

Уно, поубивавшись немного, колотяголовой об стол, вскочил на ноги, и принялся взад и вперед метаться по комнате, то и дело, ударяя кулаками по стеллажам. Его завывания, разбавленные отборными ругательствами, эхом отражались от стен. Амэ сидел в прострации, тупо уставившись перед собой.

— А что вы надеетесь найти в компьютере? Тем более в этом? — поинтересовался Йоми. — Здесь же только компьютеры наблюдения, если я правильно понял.

— Не знаю, — проворчать Уно, тяжело опустившись на стул, — но я уверен, что Лилин что-тоскрывает. Наверняка оназнает, что это был за катаклизм, чтобылопотом, почему мы так долго живем, если это конечно правда, и почему мы не помним этой длинной жизни, а она помнит.

Уно как из рога изобилия сыпал предположениями того, что могла скрывать Лилин, причем так убедительно, что даже Йоми не мог ничего возразить, хотя знал правду.