Сенат

— Неужели мои чувства к тебе могут быть лишь частью схемы? Вроде любовного приворота? Тогда как узнать? Как узнать что настоящее, что это не исчезнет? Очнись, Рэй… Очнись!

Трель мобильного испугала меня. Я вздрогнула: никак не могу привыкнуть к нему — слишком громкий. Мое сердце учащенно забилось в предвкушении. Как и договаривались с Субботиной, пришла смс от нее:

«Выходи к подземельям. Жду».

— Ты уверена?

— Да.

Нина смотрела на меня, будто давала последний шанс, но я знала, что не передумаю. Нина резко дернула дверь портала, и мы вошли.

Свежий ветер и запах озера. Глаза моментально привыкли к темноте китайской ночи и мы увидели невообразимую красоту. Звезды рассыпались искрами по небу, желтая луна отражалась в глади озера, черными гигантами прослеживались силуэты деревьев на берегу. Легкий плеск воды. Из-за спины доносились аромат еды, звуки радио и знакомые до боли голоса.

— Твой ход!

— На тебе!

— Ура! Я вышла!

Мы с Ниной смотрели на дверь, из которой только что вышли. Внутри дома вовсю кипела жизнь. Несмотря на промозглость и сырость домика, тут было уютно.

— Это они? — Шепчет Нина.

Я кивнула, осознавая, что невольно улыбаюсь. Как бы я ненавидела Дэррила, Миа и Лидию, но все-таки они много сделали для меня, хоть и из-за эгоистичных целей. Я тяжело вздохнула: наверное, я никогда до конца не пойму их.

Решив не врываться к ним в дом, я вежливо постучалась — и тут же голоса стихли. Но вместо настороженного ответа, услышала голос Дэррила:

— Входи, Мел, мы давно ждали тебя.

Я обернулась на Нину, та отступила на шаг, показывая тем самым, что будет ждать снаружи. Ну что же… Хорошо! Я их не боюсь.

Я вошла, поразившись, как помещение преобразилось от пребывания этой троицы. Теперь китайский плавучий домик стал поистине жилищем, несмотря на свои неудобства. Невероятное количество свечей горело по периметру, создавая яркое освещение и тепло. На полу валялись коробки из-под пиццы, китайской лапши, на столе россыпью, возле переносной грелки, стоял чайник и лежали любимые шоколадки Миа. Где-то была свалена в кучу одежда. И всюду лежало невероятное количество пледов и одеял. Жилище представляло ужас для пожарной безопасности, но невероятный уют.

Миа, незнакомка и Дэррил сидели в центре и играли в карты, рядом с ними лежало маленькое переносное радио на батарейках, над ними к брусу был прикреплен ловец снов, колыхавшийся перышками от жара свечей.

Дэррил, увидев меня, улыбнулся и встал:

— Мы ждали тебя. Думали, ты придешь раньше.

— Я не сразу вспомнила и поняла твою фразу, что ты с Лидией будешь жить в нашем с Рэем доме.

Он хмыкнул в ответ. Так странно видеть их тут! Они улыбались и делали вид, что будто ничего не произошло. Я же нервно топталась на пороге. Так необычно! Домик в моих воспоминаниях был темным, тихим, пыльным с запахом горелых свечей и кофты Рэя, которую он мне однажды тут заботливо предложил во время дождя.

— А там кто? — Кивнула Миа на дверь. Я обернулась и натолкнулась взглядом на стену.

— Там Нина. Моя подруга. Она меня сюда привела.

— Привела? Зачем?

— Ну, я, вроде как, стала Смертной…

Дэррил издал странный скептический смешок, будто я сморозила глупость, и сделал жест в сторону незнакомки.

— Познакомься, это Лидия, моя жена.

Пробормотав вежливую любезность, что рада познакомиться, удивленно рассматривала лицо Лидии: красивые черты, бледная, темные волосы, но глаза — потрясающие! Будто кошачьи, только черные, словно нет зрачков. Но следующая мысль убивала все ее очарование: а она в курсе, что ее сестру скоро сожгут? Ведь это она виновата в ее заключении в Сенат… Или не виновата?

— Присаживайся! Располагайся. Миа тебе чаю наведет. А мы поделимся пиццей.

Дэррил весел, он действительно рад моему приходу. Но я уже не могу воспринимать их, как друзей. Не доверяю.

— Нет, Дэррил. Спасибо. Но я пришла по делу. У меня к тебе сделка.

Мой тон, несмотря на вежливость, слишком сдержан. В нем читается все мои чувства к ним, как бы я не пыталась их скрыть. Улыбка Дэррила меркнет и он становится печален, отводя взгляд. Мне кажется, ему больно осознавать, что между нами нет теперь дружбы и доверия. Интересно, кто-нибудь с ним общается до сих пор? Кристофер? Питер? Думаю, он лишился всех…Ода точно не общается. Я видела ее обозленную на него на одном из допросов в Сенате. Правда, Ода обижена и на меня, что общалась с Дэррилом, что могла бы с ним воскресить Эйвинда, но мы даже не сделали попытки. И опять я утыкаюсь в схему: что из того, что мне говорил Финч правда? Был ли шанс у Ларсена, или им безжалостно пожертвовали ради эгоистичных целей?

— И что же за сделка?

Дэррил возвращает меня из размышлений. Я же отчетливо чувствую неприязнь к нему. К ним всем.

— Вам нужен дом. Плавучий домик хорош, но он не пригоден для жилья. А у меня есть крыша для вас. Обычное жилье в Лондоне. Правда район Хакни — не самое безопасное место, но для трех колдунов, я думаю, это будет не проблема. И еще он требует ремонта. Но там хотя бы есть душ, туалет и кухня. Чуть обживетесь, привыкнете, и Миа сможет вас прикрывать. Я думаю, что здесь вам не очень удобно.

— Мел… — Миа кусала губы, а я же заговорила громче, чтобы не перебивали.

— Миа, твой дар зависит от знакомства с местностью, так? А этого ты не можешь себе позволить здесь — на маленьком периметре, где за бортом вода. А там, куда предлагаю вам перебраться, огромная местность, центр Лондона. Да и порталов в столице много. Это вам не тыкаться наобум в Саббате. И как вас Реджина не заловила еще?

— Мы следили за одним из ваших людей. Он случайно показал нам выход в Нью-Йорк и Париж. Этих дверей нам хватило… — Смущенно пробормотала Миа, опуская свои большие карие глаза.

— А что ты просишь взамен? — Прервал ее брат, встав напротив меня, широко расставив ноги и скрестив руки — психологам было бы занятно наблюдать за его жестами. Он пытался казаться гордым и независимым, и в тоже время рефлекторно защищался, отгораживался от моей холодности к нему.

— Сегодня в Саббат вызывали Старейшин…

— Старейшин?! — Воскликнула Миа. Ее тут же грубо оборвал Дэррил:

— Для чего?

— Я хотела, чтобы они разбудили Рэйнольда. Он в коме.

— И что? Разбудили?

— Они отказались, сказав, что их вмешательство убьет их. Но есть Инициированный, кто сможет сделать это, так как его магия слабее их. Это ты. Они мне показали тебя. Поэтому я вспомнила всё, что ты мне говорил, и поняла, что фраза про дом, была «остановкой поезда».

Дэррил кивнул в ответ.

— Хорошо, мы подумаем. Приходи завтра, мы скажем ответ.

Я окинула взором эту троицу: Кукольник, девочка-невидимка и парень, который может творить невозможное. Они столько могли хорошего сделать для людей! Но нет. Эгоизм и жертвенность не могут уживаться вместе.

Я благодарно кивнула в ответ, развернулась и вышла из домика в темноту ночи. Плеск воды, шелест деревьев, доносившийся с берега, Субботина, стоявшая у перил и кутавшаяся в свою куртку. Апрель. Весна в разгаре. Каждый день теплее предыдущего, но ночи еще холодные и промозглые от ветра. А скоро здесь будет лето: горячее, зеленое, с пением птиц и трещанием сверчков. Солнце будет нагревать и высушивать краску с досок, чтобы ветер еще больше потрепал и так запущенный вид домика.

— Ты всё?

— Да…

— Мелани? — Звук незнакомого голоса заставил обернуться. У порога стояла Лидия, закрыв дверь за собой. Я удивленно смотрела на нее, пытаясь понять, что ей надо от меня. Она осторожно подошла ко мне и заговорила тихим голосом, наверное, чтобы в доме не услышали.

— Не обижайся на Дэррила. Он очень переживает и часто о тебе вспоминает.

— И что? Он слишком много врал. — Мне на глаза наворачивались слезы обиды. В голове грохотало: «Почему?»

— Он был в схеме. Ему пришлось! Если хочешь обвинять, обвиняй меня, не его.

Зря она сказала, потому что вся накипевшая злость тут же вылилась потоком обвинений: