Страница 12 из 15
– Как… другой дом?!
– Обыкновенно. На окраине поселения. Нет, он тоже большой, но почти пустой. И тоже ведь верно, зачем обставлять много комнат одинокому мужчине…
– Это что же? Он живет там один? Совсем?
– Пока не женат – да. Вот заимеет постоянную женщину…
Слово «постоянную» меня вывело из равновесия еще больше. Это что получалось? Были временные? Так вот, зачем оставил себе рабыню!.. От такого подозрения невольно дернулась.
– Чего трепыхаешься? Идти не хочешь? Так и не придется – я на телеге сюда приехал…
– Погоди! А слуги-то еще у твоего хозяина есть?
– Как ни быть, есть. Кухарка, служанка, поломойка, конюх, это я… Вот телега… лезь, давай! Чего встала столбом? А нечего в ту сторону смотреть. В торге ничего теперь интересного нет. Разберут сейчас стоящих баб, кого в услужение, кого на потеху, остальных сгребут в общий барак до завтра. Ну а утром…
– Куда же их?
– На востоке, это там, – махнул рукой, – поселок окружают болота. Добычей торфа ведает Ульф. Скорее всего, он их себе заберет.
– Много ли женщины наработают?
– Так… мужчин же в плен берут редко…
– Но я видела некоторых… с клеймом.
– А! Эти! Их по пальцам пересчитать, и в основном уже здесь народились.
– Не может быть, мицуров тоже метите?
– Зачем? Они же хоть и незаконные, а дети, свои, их отцы в дом берут. Но случаются у рабынь залеты и от рабов, вот и… Да что же ты глаза так вытаращила… обычное же дело, а мы не препятствуем, нам народ всякий сгодится. Давай, давай, лезь в телегу. А то Ингват управится сейчас со вдовами и вперед нас домой прискачет…
– Со вдовами?.. – все еще не полностью усвоив новую информацию, я карабкалась в повозку в глубокой задумчивости.
– Ага! Он у нас такой вот справедливый и заботливый! – Видар с гордостью в голосе начал пояснять свои слова. – Не оставляет без помощи овдовевших баб. И не только тех, кто потерял своих мужей в этом походе, а и вообще. Сейчас раздаст им часть положенного ему лично и тогда уже…
А тут и раздался с площади, где шел торг то ли вой, то ли плач. Я быстро обернулась и увидала, что заголосили наши женщины, сгоняемые несколькими воинами гурьбой в тот сарай, где ночевали. Но нет, рыдали и стонали не только они. Оказалось, им вторили ангрийки, которых пригласили подойти к куче с добычей. Должно быть, те самые вдовы.
– Во! Началось! Завыли. Оплакивают погибших. Сокрушаются, что не присутствовали при сожжении их тел. Но это же обычное дело, если смерть нашел в бою… и слава богу Обину, что на своей земле не воюем уже лет сто. Еще тогда наши воины всем дали понять, что соваться на наши земли – не сносить головы. И да, мы сильны в ратном деле. Это всем правителям известно. Вот и желают заполучить себе наших богатырей. А нам что, у нас мужчин много родится… Но вот ваш король, не иначе, а разум потерял. Сам пригласил отряды его южные границы охранять, условия оплаты принял, а потом не расплатился по всем правилам! Вот и пришлось ему показать, что за это бывает…
Что за это бывает?! Волна гнева так и прокатилась в душе. Вот оно что! Показательное нападение устроили?! А расплатились люди Изумрудного клана. Будь оно все!..
– Сколько ждать? Лезь, сказал!
Толчок в спину так и опрокинул в телегу. Чуть ни носом в солому уткнулась, но вовремя руки выставила. Пока разворачивалась-раскручивалась и принимала сидячее положение, Видар тронул с места повозку.
– Но! Пошла!.. Мне же еще сюда возвращаться… за добром. Тем, что не полностью раздаст Ингвар.
Мне осталось только ухватиться за край повозки, чтобы не опрокинуться вновь, так тряслась и подпрыгивала, когда колеса наезжали на крупные камни, что во множестве валялись там и сям. Думала, такая дорога у меня не только всякие мысли из головы вытрясет, а еще и душу. Языка точно чуть ни лишила, когда его прикусила, пытаясь задать новый вопрос. Пришлось обождать разговаривать, а как достигли дома Ингвара и остановились, так меня стало разбирать любопытство.
– Жить будешь там, – Видар сразу указал на барак у соснового леса. – Если хозяин не решит поселить тебя в доме, – от такого «если» глаза мои сразу метнулись к большому дому по центру двора, поросшему низкой травой.
Обычный особняк зажиточного ангрийца, так поняла. Чуть меньше того, что видела недавно. Стоял только на отшибе этого вот поселения, но по мне, так даже лучше… просторнее и сбежать, должно быть, легче. Нырнул в тот вон бор и…
– Хотя!.. – этот кривоногий ангриец о чем-то глубоко задумался, почесывая затылок. – Не было раньше, чтобы нашего Ингвара интересовали рабыни. Зачем ему?.. А значит, все же осваивайся, девка, в бараке со слугами. Пойдем, матрац выдам.
Я задерживаться ни в этих краях, ни в этом бараке не собиралась, а думала, или за грань с каким-либо ангрийским эрлом вскоре уйти, или же сбежать. Побег теперь виделся совсем простым делом, вон он, сосновый лес, всего лишь за низкой загородкой из слег, и манил к себе сильно. Но и долг перед родом призывал о нем помнить. Вот бы совместить одно с другим: отомстить за смерть отца и сбежать в Дартию. А что? Там теперь восстанавливать замок надо было… Вот поэтому обводила взглядом двор, крыльцо, барак, темноватое помещение внутри его и как бы почти ничего не видела, пропадая в своих мыслях. Но снова вынырнуть из них заставил глухой голос Видара.
– Располагайся. Вот твой угол, – указал на пол рядом с чьим-то застеленным льняными простынями спальным местом. – Рядом с Рагной, поварихой. А там спит обычно Симона. Когда к Давену не бегает. Она служанка и поломойка, он скотник, овец хозяйских сейчас пасет, а к вечеру будет. Усвоила? А, ладно, скоро все перезнакомитесь…
Ждать встречи с остальными обитателями дома сына эрла оказалось недолго. Я только успела прибраться в отведенном углу, застелить свой матрац и переодеться в оставленное для меня платье, как в узкое оконце над головой проник шум со двора. Послышалось блеяние и другие звуки пришедшего стада, а еще, одновременно с ним, скрип повозки, мужские и женские голоса. Сразу же поняла, что неизвестный пока Давен пригнал овец, и одновременно с ним во двор въехал Видар, вернувшийся с уже груженой добром повозкой.
– Запали жаровню, Дав! Клеймо ставить будем, – расслышала, вроде бы, такие слова конюха.
И совсем не приняла их на свой счет, оттого и вышла во двор с вполне бодрым настроем познакомиться со всеми и с открытым лицом.
А ко мне шагнул худощавый мужчина и одарил не менее открытой улыбкой. Его смоляные короткие волосы, смуглая кожа, темно-карие глаза сказали, что был уроженцем южных княжеств. Совсем не крепкого телосложения, но бросалась в глаза его жилистость, а значит, никогда не держал меча в руке, скорее всего, крестьянствовал где-то в Норватии или Мербии. Но те княжества еще знали, как земли кочевников и владениями довольно агрессивных племен. Не против их ли набегов на Дартию наш правитель призвал отряды ангрийцев на помощь? Тогда понятно делалось, как оказался здесь этот раб. Да, он точно был невольником, об этом сказало клеймо на его предплечье.
– Привет. Я, Давен, – и протянул мне руку.
– Давен? –ответила тем же жестом приветствия. – Странное имя для южанина. Ты же из Норватии или…
– Мербии. Да. Так и есть. Но здесь принято давать рабам новые имена.
– Не знала… А я… Инга, – на секунду задумалась, постигнет ли и меня та же участь.
– Зря трудилась называть это имя! – раздался за спиной недружелюбный женский голос.
Обернулась и увидала бледную женщину примерно моих лет. Она шла к нам от хозяйского дома и на ходу вытирала руки о передник. Рост средний, телосложение тоже, волос русый, лицо узкое, глаза светло-серые, немного мутные, и они смотрели на меня сердито. За что? Уж ни обидела ли ее чем? Я же ни сказать, ни сделать еще ничего не успела. Разве что, мое появление в этом доме уже ее раздражало.
– Тебе его через несколько минут заменят, – проговорила она же желчно и еще сморщилась.
А я задумалась, стану ли убиваться, если у меня отнимут имя «Инга»? Ничуть. Привыкла к нему немного за эти несколько дней, но и только. Оно мне было чужим, а вот настоящее «Ингрид» как жило в душе, так там и станется.