Страница 22 из 70
— Я салат заказал и отбивную. Вино ещё. Закажи ещё что-нибудь.
— Долго ждать. Ты ешь отбивную, а я салат. Фигуру блюсти надо.
— Салат из крабовых палочек, — усмехнулся я, — под майонезом.
— Тогда мне отбивную.
На том и решили. Несколько минут мы молча ели принесённые официантом блюда. Когда осталось только вино, я продолжил разговор:
— Встречу с Хароном организовать сможешь?
— Смогу, но не сегодня. Он в отъезде.
— Сегодня и не надо. Сегодня я отдохну, а завтра схожу в ваш вертеп и посмотрю воочию. А то знания о кандидатах в покойники только поверхностные.
— Я пришлю тебе весть. Как сегодня.
— Идёт.
— Ну а теперь, — она встала с места, разулась и подошла ко мне, постепенно подтягивая платье вверх, — займёмся чем-нибудь весёлым, нам здесь никто не помешает.
Под платьем обнаружились абсолютно прозрачные трусики. Она попыталась сесть на меня, но я имел другие планы.
— Извини, но надо держать марку, — с этими словами я встал, подошёл к ней, развернул и нагнул в позу креветки, — я ведь маньяк, мне положено.
Одним движением я разорвал трусы и совершил как можно более грубый акт любви. Длился он недолго, но принёс удовлетворение нам обоим. Разогнувшись, она одёрнула платье и, откинув волосы с лица, чмокнула меня в щёку.
— Ещё увидимся, — прошептала она на прощание и выпорхнула из кабинета.
— До новых встреч, — прошептал я вслед.
Делать мне здесь было больше нечего. Допив остатки вина, я бросил на стол деньги и удалился в родные пенаты. Тренироваться после алкоголя — дело не самое полезное. Просто посижу дома и потренирую второй дар — ночное зрение. Если раньше я видел только силуэты, то теперь, после тренировок и гороха, окружающий мир в темноте виделся как в хороший ПНВ. Улей обо мне и правда заботится. Делает меня всё более совершенным убийцей.
Глава девятая
Утром меня позвали на работу. Что было, в сущности, справедливо. Раны мои затянулись, и пора было возвращаться к обязанностям снайпера и командира группы. Так я и сделал. Сегодня, к счастью, не нужно было сопровождать VIP-персон в опасные дали. Предстоял обычный рейд. В кластер в виде куска города. Вот только задачу поставили необычную. Нас не интересовали продукты, одежда, оружие. Твари, которых нужно убивать ради гороха и споранов — тоже. Целью рейда, в который отправилась только моя группа, была школа. Полагалось её захватить, согнать детей в помещение и ждать обращения, постепенно отделяя и отстреливая заражённых. Цель, в сущности, благая, если не задумываться о том, куда эти дети потом пойдут. Особенно девочки. А выбор моей кандидатуры не случаен. Я зарекомендовал себя хорошо, мне можно доверять щекотливые дела. Они правы, мне можно. Я действительно привезу им из рейда детишек для утех. Я вообще буду старательно выполнять все приказы. До наступления нужного времени. А потом… Воображение старательно рисовало мне картину будущих убийств, а машина, тем временем, несла нас к цели. Сапог, новый пулемётчик, проворчал под нос:
— Ждать, сортировать, мороки столько. Есть же анализ крови, вот и определили бы сразу. Полчаса делов.
— А ты умеешь работать с приборами? — поинтересовался я.
— Я - нет, так послали бы врача какого.
Видимо, врачи — материал слишком ценный, чтобы ими разбрасываться. Да и времени надо не так уж много. Часа четыре, ну пять. Кластер, вроде бы, быстрый.
Приехав на место, мы быстро взяли школу в кольцо. Но снаружи никого не оказалось, и мы вошли внутрь здания. Шёл урок, на отключение света никто не обратил внимания. Кластер быстрый, поэтому обращение начнётся уже через час. Паника начала подниматься тогда, когда первые классы согнали в актовый зал. Детей становилось всё больше. Учителя, как могли старались их угомонить. Помогало плохо. Стрелять, даже в воздух, я запретил.
Когда актовый зал был полон, а в классах никого не осталось, я выступил перед ними, объявив, что произошла катастрофа, мира, к которому они привыкли больше нет, а скоро не станет и их самих. Начнут превращаться в монстров. Реакция была предсказуемой. Особенно со стороны старшеклассников. "Это прикол какой-то, скрытая камера, наверно". Я оставил за ними право считать так, но напомнил, что при первых признаках сумасшествия будем расстреливать. Это остудило некоторые горячие головы. На какое-то время воцарилась тишина.
Примерно через полчаса началось. Первыми обращаться стали малыши, зато сразу по несколько человек. Их выволокли из зала на пожарную лестницу и каждому выстрелили в затылок. Никто не видел самого процесса, но звук выстрелов возымел действие. Тишина стала натурально гробовая, даже мелкие перестали плакать. Тем временем обернулся один выпускник, да не просто обернулся, а бросился на учителя и укусил за плечо. Вытаскивать его из толпы пришлось мне. Сломав ему обе руки, удалось выволочь на лестницу и отправить следом за первыми.
Шло время, росла гора упокоенных зомбаков, в зале царило отчаяние. Зараза добралась уже и до учителей. Когда обернулись сразу несколько человек в дальнем конце зала, их уже не стали никуда тащить, автоматчик дал длинную очередь, положив всех. Нескольких ранило рикошетом, но к этому отнеслись спокойно, если окажутся иммунными, то раны заживут, а если нет, то какая разница. Количество перевалило за половину. Здесь было около пятисот человек, теперь остались едва две сотни. Часть была в ступоре, часть плакала, кто-то пытался улизнуть, ему на всякий случай прострелили ногу. Ещё группа сошедших с ума набросилась на своих товарищей, раздался визг, пришлось мне кинуться в гущу событий и лично упокоить каждого заражённого, свернув ему шею.
Всё когда-нибудь заканчивается. Вот перед нами было уже три десятка школьников всех возрастов. Уже минут пятнадцать никто из них не обернулся, хотя трудно отличить признаки сумасшествия с тем шоком, в котором они пребывали.
— Засеки двадцать минут, — велел я бойцу, — если больше никто, то этих грузим.
За оставшиеся двадцать минут было только одно обращение. Самый маленький, явно первоклассник тихо заурчал и попытался укусить стоящую рядом девушку. Та с визгом отскочила, а один из бойцов, по-ковбойски выхватив пистолет, прострелил ему голову.
На этом нашу миссию можно было считать оконченной, я приказал грузить спасённых в машину. Попутно объявил им, что они — избранные, что у них иммунитет. Когда уже почти все они перебрались в машину, ко мне подошёл один боец, звали его, кажется, Череп, и шёпотом попросил:
— Командир, ты резкий, я знаю, но бабы у меня не было уже месяц, можно одну?
— Товар испортишь.
— Да мне бы хоть в каску настрелять, и то хлеб, — он выразительно посмотрел на выжившую старшеклассницу.
Я поморщился.
— Пять минут, и тихо. Не успеешь, уедем без вас.
Тот обрадовано кивнул и вернулся в зал, утащив за руку девушку. Пяти минут им хватило. Он вышел довольный, она выглядела озадаченной, и не более того. Вешаться из-за порушенной девичьей чести точно не станет.
По приезду в город, всех спасённых сдали под роспись. Я как бы невзначай поинтересовался, что с ними будет. Принимающий усмехнулся и заверил, что ничего ужасного. Девки, конечно, пойдут известно куда, а парней в школу отправят. Да и девок потом тоже отпустят. Насовсем они никому не нужны. Мелких часто усыновляют или удочеряют. Своих детей иметь противопоказано, так чужих иммунных берут. Ответ меня удовлетворил. Отцы города — моральные разложенцы, но не злодеи.
Работы на сегодня не было. Расчёт получили сразу, и сумма была куда больше, чем после поездки за продуктами. Вообще, как я понял, платили здесь хорошо всем, материальных благ хватало и каждый, кто хоть где-нибудь работал, был вполне обеспеченным человеком. Мужики спешно двинули в винный магазин. Все они матёрые головорезы, но даже для них сегодняшняя работа была стрессом. Перестрелять такую кучу детей, пусть и обернувшихся, — задача непростая. Череп тайком подошёл ко мне и поблагодарил.