Страница 19 из 33
— Теперь понятно, — сказал один из осматривающих, — почему они не тащили его вверх… Это трупы. Но что их убило?
Американцы не догадались в чем дело. Да им и некогда было заниматься этим вопросом. Они бросили опрокинутый эолан и отправились вдогонку за остальными.
На деле произошло следующее: падая, Курганов случайно задел плечом рычаг мегур-лучевого аппарата. А так как фокус не был поставлен, то есть фокусное расстояние равнялось нулю, то, как и полагается, нигде взрыва не произошло, но на выступающих наружу конденсаторах образовался громадный заряд энергии. По медным тросам, соединявшим эолан бессмертных с поднимавшим его, заряд перекинулся на тот и разрядился. В результате там все мгновенно умерли от разрыва шаровой молнии. Лишь только эолан бессмертных освободился от своего спасителя, которого он так жестоко отблагодарил, и оказался на сравнительно безопасной высоте, как тотчас же окружавшие его перемешанные флоты стали разделяться и перестраиваться.
Эолан Хортона столкнулся с маленьким мегур-истребителем своей же эскадры и отстал. Американские эскадрильи, видя, что эолан бессмертных прибавил скорость и уходит (значит, там есть кто-то живой, а, следовательно и опасный), не смея ставить его под лучи, поспешно уходили в стороны и старались спрятаться за союзными эоланами. Некоторые учитывали именно безопасность пребывания рядом с таинственным эоланом и летели в непосредственной от него близости. Среди них были корабли обеих сторон. Вся эта необозримая масса плоских, темных машин, как несметный рой брошенных кем-то медных монет, неслась к северу. Задача преследования затруднялась. Эолан бессмертных теперь мчался один. Его узнать можно было только по обрывкам троса, а это, конечно, могли видеть лишь летящие в непосредственной от него близости. Спустя несколько минут почти никто не знал, где находится эолан бессмертных. Руководствоваться хоккограммами нельзя было. Это был сплошной хаос противоречивых сведений и криков. Никто не начинал враждебных действий, боясь уничтожить бессмертных. Союзные и американские силы концентрировались каждая в отдельности, постепенно разделившись на две группы по бокам от предполагаемого местонахождения эолана бессмертных. Они ничего не могли сделать друг другу, даже если б и хотели. Командование каждой стороны рассчитывало, выделив свои силы из общего хаоса, созданного замешательством, оттеснить врага от эолана бессмертных. После беспорядочного, как могло казаться на первый взгляд, перестраивания, тучи эоланов разделились на две части. Как те, так и другие жаждали увидеть на свободном пространстве между ними таинственный эолан. Но… его не было. Каждая сторона мгновенно поняла, что с исчезновением бессмертных никто не удержится от боевых действий. Словно вихрь взмыл флотилии на страшную высоту. Они уже не мчались вперед, а, сохраняя зловещую неподвижность строя, отвесно поднимались вверх. Эолана бессмертных нигде не было видно. Лишившись последних обрывков троса, он потерял лицо и в общей суматохе затерялся, как зерно в мешке, наполненном такими же зернами. Одно лишь могло с достаточной степенью вероятности предполагать союзное командование, что исчезнувший эолан присоединился не к американским эскадрам, а к своим. Теперь руки были развязаны. Враг понимал это.
Очнувшись, Лок долго не понимал, что произошло. Бессмысленно отдирая засохшие струпья со своей изуродованной щеки, он пристально всматривался в диковинные фигуры своих спутников и даже носком сапога пошевелил голову Карста. Продолжительный обморок лишил его памяти. Сознание возвращалось медленно и с трудом. Он припоминал события в том порядке, как они происходили. Он полетел из Москвы. Да. Ему вручили ордер из Совета… Восьмой Город… Бессмертные! Да, да, бессмертные! Эолан под водой! Он все вспомнил. Но почему же так светло? Откуда такой чистый воздух? Протяжно воют мегуро-динамы. Значит, они летят…
Ухватившись за край стола, Лок поднялся и, шатаясь, подошел к окну. Его глаза расширились. Он руками оттолкнулся от стены и, спотыкаясь, чуть не падая, побежал в кабину управления.
Курганов лежит ничком. Клапаны открыты. В кабину врывается свежая струя встречного ветра. Лок хватается за ключи. Еще раз осматривается кругом, до боли кусая нижнюю губу. Потом по лицу его проходит усмешка. Он отходит от доски управления и засовывает руки в карманы. Он знает, что делает.
«Не время, — думает он, — кругом враги. Нам очищают дорогу. Тем лучше…» Спокойно наблюдает он, как впереди желтой пылью взлетают на воздух целые кварталы какого-то города. Черными фонтанами рассыпаются холмы и открывается широкая улица.
«Недурно встречают. Раньше, при триумфальном въезде героя в город разламывали только часть стены, а теперь…»
Лок — гений войны. Он весь — порождение современного, механизированного до крайности милитаризма. Мегур-лучи, газы, атомические снаряды, магнитные волны, воплощены в скромном маленьком человеке в черной резиновой одежде. Менее всего он производит впечатление героя, но он сросся со своими кошмарными машинами. Это он, когда придет время, со скромной улыбкой поставит целые города под мегур-лучи. Он бросит свой эолан на верную гибель, чтобы задержать врага на полминуты, и с тем же спокойным, невзрачным лицом умрет, не выпуская из рук рычагов и ключей.
Лок спокоен. У него рассеянный вид, но в то же время он зорко следит за всем, что кругом делается. Он ждет момента. Осмотрев аппараты и трос, соединяющий их эолан с вражеским, он начинает понимать, почему тот летит вслед за ними, как мертвый балласт.
«Короткое замыкание, хе-хе… Там трупы! Недурно…»
Несколько раз тревожно взглядывает он на лежащего Курганова и успевает заметить, что тот дышит. Пусть пока лежит. Ему некогда теперь этим заниматься.
Город остался позади. Они несутся над ровной местностью. Кругом закрывают все небо воздушные эскадры. Ближе остальных над ними летит, гонится большой эолан. Лок читает на днище: «U. S. A. ct-208». Не прикасаясь к рулям, Лок продолжает лететь в том направлении и на той высоте, какую случайно принял эолан, пущенный наобум Кургановым. Они летят на север. Это наиболее легкое направление полета для эоланов, пользующихся магнитной силой. Оно не требует лавирования и управления. Двигаясь в плоскости магнитного меридиана, они почти не расходуют энергии.
С удовольствием замечает он, что перемешанные эскадры все плотнее их окружают. Все ближе становятся несметные тучи таких же эоланов. Лок не мешает американцам подтягивать на тросе его эолан кверху. Только тогда, когда лопаются снасти, соединяющие их со спасшим эолан американцем, он решается прибавить ходу и слегка изменяет направление, отклоняясь к своим эскадрам. Соскальзывают последние обрывки троса, и эолан растворяется в общей массе союзных эоланов. Ни свои, ни враги не видят его и не знают, где он. Лок направляет эолан в сторону и вылетает на свободное пространство за своими эскадрами. Он видит перестроение воздушных сил.
— Потеряли!
Но до поры до времени он не прикасается к хоккоку. По волне могут определить, рано… Он не решается один отделиться от своих эскадр и лететь прочь. Это может привлечь внимание. Наконец, настает момент, когда минута промедления может послужить причиной непоправимого несчастия. Эскадры сейчас вступят в бой. Бессмертные в опасности…
Лок поворачивается к рупору хоккока и, закрыв световую волну, ставит звуковую на шифр.
Восьмой эскадрилье отделиться и идти на Запад. Ждать дальнейших приказаний.
Иванов.
Иванов — командующий Первой союзной эскадрой. Лок прибегает к обману. Он надеется, что Иванов здесь, что он поймет в чем дело. В тот же момент из общей массы союзных эскадр отделяется около сотни эоланов. Лок ловит момент и присоединяется к ним. Они успели уже отлететь в сторону километров на пять, когда сзади, среди темных роев эоланов, забегали зеленые молнии. Все нарастая, как рокот водопада, воздух всколебал грозный рев и своеобразный свист молекулярных взрывов.