Рай для Темного

С трудом поднявшись на ноги, она оперлась на клюку — остеохондроз будто мстил за все годы, что ее тело наслаждалось благами Внесторонней природы и долгожительством. Мелко шаркая ногами и на ходу повязывая на шее платок, старая ведьма поспешила вон из церкви. Спустилась вниз по каменной лестнице Храма Святого Людовика, протопала для безопасности квартал пешком и на углу Милютинского Переулка и Мясницкой чудом поймала свободное такси.

— В Солнцево пожалуйста, Мещерский проспект.

Смуглый, бородатый таксист набрал адрес на навигаторе и внимательно осмотрел ее в зеркало.

— Это неблизко. Будет около восьмиста рублей.

Софья Марковна быстро закивала — в общественном транспорте могли повстречаться знакомые, а она хотела сохранить свой визит в тайне. К тому же, она надеялась, что в конце путешествия ей подсобят. С финансами старая ведьма была в последнее время ох как не в ладах.

Таксист пожал плечами, и они тронулись в путь. Именно что тронулись, то есть на первом же повороте утонули в нескончаемом послеобеденном трафике.

— Мать твою за ногу, обезьяна ты вислоухая… — привычно ругался таксист, периодически выставляя из окна средний палец.

Софья Марковна усмотрела брошенную на пассажирском сиденье пачку сигарет с зажигалкой в кожаном футляре.

— Вы бы покурили, — предложила она, — успокаивает нервы.

— А вы не против? — недоверчиво спросил таксист.

— Отнюдь. Но… — ведьма заговорщически подмигнула, — одолжение за одолжение.

Таксист бросил на нее испуганный взгляд в зеркало.

— Забудьте. Потом покурю.

Софья Марковна поняла, что упускает возможность и быстро сориентировалась.

— Нет-нет, вы не поняли. Я хотела вас попросить сделать всего один звоночек. С вашего телефона. И курите себе на здоровье, хоть всю дорогу.

Бородач с пару секунд поразмышлял.

— И что я должен сказать? — наконец спросил он.

— Я поговорю, — улыбнулась ведьма. — Просто поставьте на громкую.

Он опять пожал плечами и ткнул пальцем в экран навигационной системы.

— Диктуйте номер.

О, этот номер Софья Марковна помнила наизусть! Как не знать — это было единственное, что связывало ее с Внесторонним миром и прежней развеселой жизнью.

— 495-532-9749, — продиктовала она на память.

Гудки были такими долгими, что она уже засомневалась, не зря ли все это затеяла. Таксист вопросительно посмотрел на нее в зеркало, готовясь дать отбой, как вдруг, будто решившись, на том конце резко сняли трубку.

— Алло? — ответил острожный женский голос.

— Bonjour ma cherie, — ласково поздоровалась Софья Марковна.

Пусть теперь попробует бросить трубку. На том конце горько вздохнули.

— Я так и знала… Что тебе нужно, мама?

Ведьма улыбнулась — небось жалеет, что решилась ответить на звонок с незнакомого номера.

— Немного. Кое-какая информация. Ходят слухи.

— Тебя все это больше не касается, мама, помнишь?

Как не помнить. Она кинула быстрый взгляд на водителя и снова перешла на французский.

— А еще мне нужно, чтобы ты попрощалась за меня с такси. У меня совсем нет денег.

Дочь ахнула.

— Только не говори, что ты едешь сейчас ко мне.

Это было почти весело.

— Именно так, моя правильная доча. Мамочка едет в гости.

Таксист кинул в зеркало нетерпеливый взгляд, взял с пассажирского сиденья пачку сигарет, выбил одну и закурил.

— Дорогая, надо прекращать, — сказала Софья Марковна, надеясь, что бородатый таксист не понимает по-французски. — Жди меня минут через двадцать у подъезда к дому. Надо будет рассчитаться с водителем.

— Мам…

— Ты знаешь, о чем я… И, пожалуйста, перестань вздыхать. Такое чувство, что это тебя лишили сил и замуровали в умирающую старуху.

Остаток пути они проехали молча. Таксист пыхтел сигаретой, а Софья Марковна мечтала о своей трубке, которую пришлось спрятать от греха подальше — старушечьи легкие надо было беречь.

— На месте, — известил ее наконец таксист.

Старая ведьма опустила окно и помахала дочери, прислонившейся к стене одноэтажного дома, окруженного уютным ухоженным садиком. Усталой тенью Алиса подошла, кутаясь в шаль. Постучала в водительское окно.

— Здравствуйте, — как всегда, вечно извиняющимся тоном поздоровалась она. — Спасибо, что подвезли ее.

— Да, все в порядке, — буркнул таксист, опустив окно. — Давайте, платите. Восемьсот шестьдесят рублей.

— Дороговато что-то, — весело встряла Софья Марковна, и чуть не подавилась словами, глядя, как дочь достает из кошелька реальные деньги. Совсем сдурела!

— Я предупреждал, — оскорбился бородач. — Платите сколько сказал, одна или другая! Не то сейчас быстро в обезьянник свезу! Обеих!

Рука Алисы замерла, так и не достав деньги.

— Вы не очень-то вежливы, — холодно заметила она.

— И жаден, как и все людишки, — вставила Софья Марковна и наставительно процитировала. — «Делай то, чего требует от тебя кровь»!

— «И ничего боле», — чуть слышно дополнила Алиса и два раза провела рукой перед лицом бородатого таксиста.

Глаза его закатились, руки безвольно упали с руля, и он откинулся на сиденье.

— Вот это моя дочурка! — с гордостью произнесла Софья Марковна и вылезла из такси, опираясь на клюку.

Оглянувшись туда-сюда, она сунулась было проверить, что там заныкано у таксиста под зеркалом — знала куда эти прохиндеи обычно прячут купюры, но дочь шикнула на нее и схватила за руку.

— Скоро муж вернется. Что бы это ни было — говори скорее.

Софья Марковна надулась.

— Неужто и в дом не позовешь?

— И не подумаю.

Зрачки у дочери сузились, пожелтели и вытянулись по-кошачьи. Софья Марковна покачала головой — вот ведь у кого нервы ни к черту.

— То, что мне нужно, находится у тебя под гаражом.

Алиса медленно покачала головой.

— Тебе нельзя.

Она взяла дочь за руку.

— Пять минут. В твоем присутствии.

Алиса вздохнула.

— И потом ты уйдешь?

— И потом я уйду. И, пожалуйста, перестань вздыхать.

Алиса задержала очередной вздох, щелкнула пальцами, и таксист очнулся.

— Жди здесь, — приказала она.

Таксист оторопело кивнул, заглушил мотор и замер, уставившись прямо перед собой.

— Идем.

Мать и дочь обошли дом по узенькой тропинке. Миновав крохотный задний двор, они подошли к темному гаражу с пошарпанной подъемной дверью. Алиса не стала поднимать ее, а вместо этого отперла узкую, незаметную для людских глаз боковую дверцу, за которой обнаружились ступеньки в подземелье. Дочь щелкнула выключателем, и они спустились вниз по крутой лестнице.

— Что тебе нужно?

Софья Марковна благоговейно огляделась: стеллажи с бесконечными, наполненными всякой полезной всячиной банками да бутылками, громоздкий сундук с магической утварью, зеркало обозрения. Часть этого добра когда-то принадлежало ей и подлежало уничтожению, однако в ожидании суда мадам успела подговорить дочь перевезти самые ценные вещи к себе. О чем, та, без сомнения, теперь жалела.

— Мне нужно Зеркало, — налюбовавшись, ответила мадам. — Но не обозрения, а предсказания.

— О, — удивилась дочь. — Мы чего-то ждем?

— Пока не знаю. Но думаю, даже такая пай-девочка, как ты, в курсе, что в городе что-то происходит. Надо быть готовыми, чем бы оно ни было.

Алиса издала неопределенный звук. Она явно была не в курсе, но очевидно, что ей очень хотелось избавиться от матери до прихода своего благоверного. (Это же как надо было ненавидеть собственную натуру, чтобы выйти замуж за одного из ЭТИХ!) Молодая женщина встала на маленькую, двухступенчатую лесенку и осторожно сняла с верхней полки глиняный кувшин. Затем, порывшись в коробке, стоящей на другой полке, вытащила четыре толстые, наполовину прогоревшие свечи. Прихватила банку с чем-то серым и рассыпчатым, похожим на крупную морскую соль.

— Пять минут, — наказала Алиса, сложив все это в центр комнаты, единственное не заставленное стеллажами место.