Его мама-ведьма!

Себастьян готов был заплакать:

— Ты убила папу? Его больше нет?

— Себастьян, я тебе потом объясню!.. — приняла Марбург свой прежний человечный облик.

— Папа мёртв? — глаза пацана заполнились слезами. — Мама! Ты плохая! Ненавижу тебя! — развернувшись, он выбежал во тьму ночи.

— Себастьян!!! Сынок!!! Подожди меня!!! Себастьян!!! — потрясённым голос звала Ингрид мальчишку.

Инкриз засмеялся такому повороту событий.

Ингрид одарила его убийственным взглядом:

— Если бы не сын, я бы покончила с тобой сейчас же!

Она выбежала за ним. Давление магии ослабело, Инкризу стало легче дышать и он прокашлялся. Очухавшись, он подобрал окровавленный клинок и направился за беглецами, чтобы добить графиню до конца.

Догнав сына, графиня потащила его к вязкой воде для воскрешения Дьявола, но Себастьян рыдал и всеми силами отталкивал её.

— Себастьян! Послушай меня…

— Отпусти! Ты ужасная! Я не хочу идти! Я хочу к папе! Ты злая!

Ингрид потрясённо смотрела на сына:

— Себастьян! Я не такая! Всё, что я делаю, я делаю ради тебя!

— Ради меня ты убила отца?

Остановившись посреди леса, Ингрид присела на одно колено перед сыном:

— Сынок! Я всегда поступаю так, как считаю нужным! Твой отец…он…погиб, но только во имя этого обряда! Это подношение его души к самому Повелителю! Для твоего отца это честь, понимаешь?

Себастьян перестал плакать, смотря на лицо своей матери:

— Папа умер.

— Нет, сынок! Твой папа жив!

— Тогда где он?

— Он вернётся с приходом Дьявола, а для этого нужен ты! — Ингрид блестящими от возбуждения глазами смотрела на сына. — Ты хочешь быть с отцом? Хочешь снова увидеть его?

Себастьян кивнул.

— Тогда помоги мне! Ладно?

Мальчишка снова кивнул.

— Какой ты у меня хороший! — Ингрид обняла сына и повела его к оврагу, где бурлили врата Дьявола.

— Мама! Смотри! Снова тот сосед! И не один!

Ингрид развернулась и увидела преподобного Мэзера, который уже весь город на уши поставил. Армия людей с горящими факелами в руках шли в её сторону. Во главе процессии ступал Инкриз.

— Проклятье! — Ингрид подалась в сторону, но её засекли. — Похоже, Себастьян, теперь уж точно обряд прерван! — Она поволокла сына за собой. — Уходим! Я со всеми не справлюсь!

— Но ты сильная!

— Себастьян! Я не могу рисковать твоей жизнью! Если мы попадём в их руки, то нас сожгут живьём!

— Куда же мы тогда?

— На пристань! Уплывём отсюда подальше!

— А твои останки?

— Они к нам присоединятся! Скорее!

Две фигуры скрылись в ночи.

Инкриз Мэзер лишь вспугнул графиню толпой горожан. Он смекнул, что при таком большом скоплении народа Ингрид не решится рисковать жизнью сына. Распустив толпу своих помощников, он последовал за ведьмой.

Единственное место, куда та могла направиться, был порт. Инкриз надеялся, что она не умеет перемещаться на дальние расстояния и пока что находится в городе. Добравшись до порта, где отходили корабли, преподобный порасспрашивал людей и выяснил, на какое судно села графиня со своим отпрыском. Ступив на судно, отправляющееся в Бостон, Инкриз долго ходил по трюму, ища ведьму. Она могла принять другой облик и Мэзер это знал. Он переходил из одной каюты в другую, пока не остановился перед маленькой девочкой, которая показалась ему подозрительной. Девочка была похожа на обычного ребёнка, но её светлые глаза излучали зло. Инкриз узнал эти глаза и кинулся в атаку. Девочка зашипела на него и вцепилась в его руки, не позволяя тронуть себя.

— Ты угомонишься, преподобный?

— Когда тебя уничтожу, тогда угомонюсь!

Они сражались не долго. В итоге Мэзер разорвал платье на плече девочки в порыве боя и схватил её за голое плечо. Девочка зашипела от образовавшего жжения на коже, и Мэзер отдёрнул руку, заметив на коже ведьмы пузырящиеся волдыри. Перед приходом на корабль он покрыл руки одним средством против колдовства ведьм. Девочка посмотрела на своё плечо: за ним дёргались круглые пузыри. Она ринулась на Инкриза, но тот отшвырнул её и вынул из-за пазухи кинжал.

— Помнишь его? — спросил Мэзер. — На этот раз я не промахнусь!

Он замахнулся на неё оружием, которое предварительно смазал тем самым средством, чтобы ведьма больше не вернулась. Девочка перехватила его руки и опалила их огнём. Инкриз стерпел болевые ожоги, когда со спины на него напрыгнул сын ведьмы.

— Не трогай её! — Себастьян колотил Мэзера сжатыми кулачками по спине. — Отпусти мою маму!

— Чёртов отщепенец! — Инкриз стряхнул с себя пацана, ударив того о стену, и метнул в девочку кинжал.

— Мама!!! — Себастьян увидел, что оружие достигло цели, проткнув ведьму в грудь.

Девочка покачнулась и упала на пол. Из её груди торчала рукоять кинжала.

— Я же говорил, что уничтожу тебя! — Инкриз вынул оружие, обтёр кровь с клинка и развернулся к мальчишке. — А теперь твоя очередь! Иди ко мне!

Пальцы Ингрид обхватили его запястье.

— Не надо… Его вины нет. Ты хотел наказать меня, но не трогай его, прошу. — Ингрид сипло позвала сына к себе: — Себастьян, иди ко мне.

— Матушка!!! — мальчик подбежал к матери, падая в её объятия.

Себастьян осуждающе глазел на Инкриза и начал хныкать.

— Он всего лишь дитя. — Ингрид приняла свой взрослый вид. — Он не виноват, что у него такая мать. Ты навредил мне, но не вреди ему. — Она с трудом приподнялась и загородила собой Себастьяна. — Меня одной достаточно. — Её блестящие голубые глаза уставились на преподобного.

Мэзер вертел в руке кинжал, потом убрал его в ножны.

— Дьявол с тобой, ведьма! Пусть живёт! Толку с него без тебя не будет! — он обратил внимание на растекавшееся кровавое пятно на груди графини. — Ты уже умираешь. Я даже не буду хоронить твои останки. Пусть этим займётся твой сын. — После последней фразы Инкриз покинул трюм, считая Ингрид мёртвой.

— Мама! — Себастьян прижимался к графине всем существом.

Ингрид осела на пол. Она чувствовала, что жизнь покидает тело.

— Себастьян… — прохрипела она. — Под койкой лежит сумка. Дай мне её. Я сама не дотянусь.

Пацан оторвался от матери и вытащил из-под койки сумку.

— Внутри есть фляга. Подай её мне.

Себастьян открыл сумку и вынул из неё флягу.

— А что это? — спросил он.

— Моё спасение, дорогой. Дай мне это. Быстрее. — Ингрид протяла руку, когда её оболочка предсмертно дрогнула и исчерпала себя.

Вместо графини появился скелет с открытым ртом.

— Мама? — Себастьян подполз к скелету, потряс останки за руку. — Мама?

Он не имел понятия, что делать дальше.

Вдруг скелет открыл глаза и мысленно обратился к пацану:

Себастьян, откупорь флягу и влей содержимое в мой рот.

Это была уникальная способность матушки разговаривать с сыном в таком обличье. Пацан смахнул слёзы, отвинтил пробку и напоил графиню содержимым из фляжки бордового цвета. В каюте запахло металлом.

Открытый рот графини наполнялся кровью. Когда фляга опустела, Себастьян завинтил крышку и положил в сумку.

— Это всё, мама. — Сообщил он.

Мне этого вполне достаточно, — оповестила сына Ингрид.

— Когда ты поправишься?

Скоро, милый, очень скоро, — графиня моргнула синими глазами. — Нужно просто не много подождать.

Через какое-то время останки Ингрид сменили очертания: она снова вернулась в человечный облик. Раны исчезли, словно их и не было.

Себастьян обнял мать, утыкаясь лицом в её грудь.

— Мама! Я рад, что ты вернулась! Я тебя люблю!

— Я тоже тебя люблю, сынок! — графиня Марбург погладила сына по волосам и спине, а мысленно подумала: — Но Дьявола я люблю больше.

— А куда мы теперь? — он оторвался от матери, заглядывая ей в лицо. — Домой?

— Нет, Себастьян, домой нам нельзя. — Ингрид отодвинула сына, поправила смятое платье и встала. — Мы едем не домой.

— А куда?