Страница 8 из 22
Потихоньку полегчало: руки и ноги перестали дрожать, дыхание из рваного и хриплого стало ровным и тихим, пот перестал заливать глаза, и Василиса увидела, что лес кончился, вокруг дороги опять тянутся поля, а невдалеке и деревня виднеется. Шагать стало легко, будто она пудовую ношу с плеч скинула. Солнышко припекало, хорошо укатанная грунтовая дорога ровно стелилась под ноги, небо над головой было ясное и настроение девушки быстро поднималось вверх. Деревня была обнесена высоким ровным частоколом, причем не черного гнилого цвета, а светло-бежевого цвета крепких бревен. Верхние края этих бревен были заострены, прям как в старинных фильмах порой показывают, а на дорогу из деревни выводили массивные ворота – тоже светлого дерева с затейливой резьбой и ажурной верхней частью, перекинувшейся поверх створок. Створки ворот были гостеприимно распахнуты, и над ними блестела большая солидная табличка, покрытая толстым слоем голубоватого стекла:
«Деревня Лысая Гора.
ОМИИ ПАСК»
Василиса подивовалась на невиданную ограду и ворота, задумалась, что означают аббревиатуры под названием деревни, но ни до чего разумного не додумалась. Запомнив написанное, решила посмотреть позже в интернете, который, как известно, знает всё.
Перед воротами на поле паслось стадо коров. Исконная горожанка Василиса, позабыв на время о загадочных названиях, уставилась во все глаза на этих редких животных отдаленных сельских пейзажей. Коровы тоже, все как одна, развернули рогатые головы, уставились на Василису и злобно оскалились, так что у гостьи деревни мороз по коже прошел. Такое пристальное внимание примерно трех десятков коров показалось Василисе странным, но что она – жительница большого города – могла знать о повадках коров? Ровным счетом ничего, так что со спокойной душой сочтя такой интерес вполне нормальным, Василиса поспешно шагнула в ворота, подальше от скалящихся коров.
Деревня оказалась изумительной – будто сошедшей со страниц книги сказок с большими иллюстрациями. Все дома были деревянными, из исполинских круглых бревен светлого дерева, а вот наличники и ставни на окнах, карнизы, фронтоны, столбики крыльца были самых разных цветов и их сочетаний. Деревянные коньки на крышах по верху отблескивали металлом и свисали над крыльцами резными фигурками коней, быков и петухов. Крытые входы в дома, поддерживаемые затейливыми столбиками самых невероятных форм, вели к дверям с орнаментом, изображавшим трехголовых змеев Горынычев, русских витязей с бородой по пояс, бабу Ягу в ступе и прочие сцены из русских былин и сказок. Дорога под ногами Василисы приобрела ровный и гладкий булыжник, шагалось по которому звонко и весело. Со дворов доносилось кудахтанье кур и блеяние овец, где-то ржали кони, над головой проносились ласточки, вдоль дороги важно вышагивали голуби, чирикали воробьи. Вот перед Василисой вышла на дорогу делегация крупных белых птиц с красными клювами и лапами и вперевалочку двинулась по своим делам, не обращая внимания на туристку.
«Гуси! Невидаль какая», – ахнула Василиса и потянулась за телефоном – сфотографировать такое чудо.
Телефон оказался полностью разряжен и на попытки его реанимировать не отзывался. Странно – она только утром его с зарядки сняла и индикатор батареи показывал сто процентов. Вернув бесполезный девайс обратно в сумочку, Василиса двинулась вдоль главной улицы, высматривая школу.
Несмотря на явно бурлящую в деревне жизнь, людей на своем пути девушка не встречала. Все в поле? На сенокосе? На выпасе? Вроде, рядом со стадом коров тоже людей не было. О реалиях сельской жизни Василиса знала столь мало, что решила не мучить себя догадками, где же скрывается коренное население деревни, те самые двенадцать человек. И почему двенадцать? Здесь все дома жилые, с большими подворьями, и домов этих только в обозримом пространстве штук пятнадцать, не меньше, а Василиса еще и до школы не дошла.
– Стой, Сивка, чтоб тебя! Вот глупая скотина! Ну, будет тебе теперь отборная пшеница и ключевая вода! Сеном с болотных мест, что похуже соломы, кормить буду! – раздался вдали молодецкий крик, а перед Василисой вылетел и замер на месте конь.
Огромный вороной конь со струящейся гривой и влажными лиловыми глазами, косящими на девушку.
– Мамочка родная! – пискнула Василиса, перепуганная до полусмерти и застывшая в ступоре посреди дороги.
Конь заржал громко, взвился на дыбы, стукнул оглушительно копытами о булыжник и помчался дальше мимо Василисы, а следом за ним погнался с воплями невысокий бородатый мужичок в самом что ни наесть национальном русском наряде, как в кино показывают. Мужичок замысловато бранился, сулил коню гнилой овес и тухлую воду, и промчался со свистом мимо Василисы, не обратив на нее внимания. А Василиса сошла с середины дороги на обочинку и дальше шла с оглядкой.
Вот и школа – единственное каменное здание на всю деревню, стоящее на плоской, скошенной вершине небольшого холма. Здание двухэтажное, из красного кирпича, в форме квадрата, в середине которого через закрытые массивные кованые ворота просматривался большой школьный двор со скамейками, ветвистыми деревьями и фонтаном посередине. На этих воротах также имелась табличка:
«Школа Лысой Горы. ОМИИ ПАСК»
Опять этот ПАСК непонятного ОМИИ!
Василиса обошла вокруг здания, отыскивая центральный вход в школу. Входа не нашлось: ни центрального, ни черного, никакого. Может, вход за воротами, со двора? Нет – во двор выходят только стены с окнами, входа нет. Кажется… Но надо проверить.
Поставив пакет с едой и сумочку на широкий бордюр, окаймлявший дорожку, идущую вокруг школы, Василиса с трудом просунула голову между толстенными железными прутьями ворот и протиснулась внутрь двора. Обошла его по кругу, любуясь белейшими свежевыкрашенными окнами школы и ее расписными стенами, изображавшими эпическую битву русского витязя с кем-то, смахивающим на Кощея Бессмертного. Удивительный выбор мотивов для настенных фресок, в советские годы все Ленина да серп и молот изображали, а не сцены из национального фольклора. Или школа заново перестраивалась недавно? Вон какая новенькая.
Но где же все-таки вход в эту школу? Невозможно не заметить вход! У школы вход должен быть очень заметным – с большими ступеньками, на которых первого сентября фотографируются все классы, и с козырьком над входом, а тут – вообще ни одной двери нет. Не подземным же ходом они пользуются?!
Василиса протиснулась обратно сквозь ворота внутреннего двора и опять пошла по посыпанной песком широкой дорожке, идущей вокруг школы. Огибая очередной угол в поисках несуществующей двери, она лоб в лоб столкнулась с худощавым мужчиной в очках.
– Простите, – пробормотал мужчина, не поднимая глаз, и двинулся было дальше, но был схвачен и остановлен Василисой.
– Добрый день! – воскликнула Василиса, бесконечно счастливая от того, что видит перед собой нормального живого человека в нормальном современном наряде: джинсах и темной футболке на выпуск. – Скажите, а где вход в школу?
Мужчина поднял глаза, недоуменно моргнул, рассеяно осмотрел Василису и столь же рассеяно ответил:
– Вход в школу? Где вам угодно.
Выдав эту странную фразу, рассеянный очкарик попробовал двинуться дальше, но Василиса держала крепко. Мужчина, поняв, что его упорно удерживают на месте, не возмутился, а удивленно посмотрел на девушку и поправил сползающие на кончик носа очки. На вид мужчине было лет тридцать с небольшим и первое слово, которое приходило на ум при виде его нечесаных русых волос, мятой футболки и больших очков, – «ботаник».
Мужчина провел пальцем по вороту футболки, оттягивая его, и впервые с интересом посмотрел на Василису.
– Вы новенькая ученица? – Он окинул Василису еще одним взглядом, явно пришел к выводу, что для ученицы она старовата и сильно озадачился.
– Нет, я новая учительница.
Мужчина оживился:
– Очень рад, коллега. Очень рад! А вы по какому предмету учительница?
– По математике.
– Замечательно! Это просто замечательно! Вы знаете, мне очень нужен математик. Елисей Назарович великолепный специалист, гениальный ученый, но знаете ли, возраст дает о себе знать. – Мужчина в очках неопределенно покрутил в воздухе рукой, выразительно пошевелил пальцами и пояснил: – Косность мышления появляется с возрастом, понимаете? Он все по старинке жить хочет, все утверждает, что статистические методы надежнее методов численного интегрирования на произвольных множествах в уравнениях типа звездной статистики. А вы как считаете?