Страница 8 из 13
Раз уж Квазик подтвердил, что договор заключен и отмене не подлежит, то она в этом доме полноправная хозяйка, решила Вера. То ли шок от своего перемещения в другой мир еще не прошел, то ли нервная система Веры оказалась гораздо крепче, чем она всегда предполагала, но ни истерики, ни ощущения нереальности происходящего у Веры не было, было лишь желание разобраться, куда ее забросила судьба и как ей жить в новой реальности. Не было даже обиды за обман с рекламным красавчиком, поскольку обманутой себя Вера не ощущала – она же сразу предположила, что распрекрасные заморские принцы московских бабушек с распростертыми объятиями не ждут. (Тут и демоны брезгливо морщатся, но это мы поправим.)
Так-с, куда же нас завела извилистая тропа поиска супруга? Вера стала осматривать хозяйским взглядом содержимое всех шкафов и шкафчиков. Проведенная ревизия показала, что часть шкафов абсолютно пусты (и она с облегчением спрятала в них свои пакеты, решив, что столовая – самое подходящее место для них), а в других хранится много столовой утвари: тарелок различнейших размеров и глубины; всевозможной формы и объемов чашек, кружек, бокалов, стопок; наборы столовых приборов – вполне привычного вида. Но ни кастрюль, ни сковородок, ни чайников, ни прочих емкостей для приготовления пищи и напитков Вера не нашла, также как и того, что можно было бы приготовить: провизия в шкафах отсутствовала напрочь. Отсутствовала и плита, и холодильник, и микроволновая печь, и… да все отсутствовало, кроме стола, стульев и набитых посудой шкафов!
По закону подлости, именно в этот момент Вере страшно захотелось есть и пить. Захотелось настолько, что она рискнула подробно исследовать кран в стене и посмотреть, что из него потечет. Хм… знать бы еще, как его открыть – ни ручки, ни рычага кого на нем не было. Был только кран – просто кран…
Вытащив кружку побольше, Вера подставила ее под кран, надеясь, что он сработает автоматически. Не сработал. Вера осторожно провела ладонью над синей полоской. Полоска позеленела и кран ожил: из него полилась струя жидкости. Когда кружка наполнилась наполовину, Вера снова провела рукой над полоской, но реакции на этот раз не последовало: вода продолжала течь.
– Елки-палки, – ахнула Вера, когда жидкость перетекла через край.
Быстро поставив кружку на стол, Вера метнулась к шкафу, где стояли графины, вытащила самый большой, развернулась к крану, но замерла на полпути, увидев, как над стулом под краном замерцал серый туман, поглощающий воду. Еще миг – и полоска снова загорелась синим, вода перестала течь, а туман растворился.
В Вере проснулось извечное женское любопытство. Она отодвинула стул в сторону и снова провела рукой над полоской, готовясь в случае чего сразу подставить стул. Но «в случае чего» не случилось: серый туман просто завис в воздухе в полуметре от крана и так же спокойно стал поглощать воду. Примерно через десять секунд все опять выключилось само собой.
– Удобно, – одобрительно заметила Вера и окончательно убрала подальше стул. Кто его додумался под кран поставить?! И кто додумался сделать этот кран в таком неудобном месте – в темном узком углу, между двумя массивными шкафами до потолка?!
Задумчиво понюхав жидкость в кружке (она ничем не пахла), Вера решала важный вопрос: пить или не пить? Вода это или не вода, а если не вода – то опять-таки: пить или не пить? Осторожно дотронувшись до поверхности жидкости кончиком пальца и убедившись, что в кружке по крайней мере не опасная кислота, так как ничего плохого с ее пальцем не произошло, Вера рискнула лизнуть смоченный в жидкости палец.
– Хм, на вкус – вода. Будем рассуждать логически: Квазик меня проверял своим зеленым лучом и наверняка убедился, что мы с ним физиологически совместимы и способны породить столь желанное ему потомство, раз признал договор нерасторжимым. Из этого следует, что состоим мы из одних и тех же элементов и питаться должны примерно одинаковыми продуктами и основной элемент, который нам необходим – вода. Ну, рискнем. Раз молнией не убили, то и отравить не должны.
Действительно – не отравили. Жидкость оказалась настоящей вкусной свежей водой, и Вера напилась всласть.
– Пей, Мими, – позвала Вера серого пушистика, поставив на пол глубокую тарелку с водой и надеясь, что Квазик не заругает ее за такое использование посуды: вся утварь была прекрасного качества и очень красива. Все тарелки и кружки были искусно разукрашены затейливым орнаментом и золотым напылением и стоили наверняка целого состояния.
Серый шарик подкатился к предложенной ему тарелке, посмотрел на воду, помигал золотыми глазками и откатился назад.
– Ясно, ты такого не пьешь или сейчас не хочешь.
Вера подняла тарелку и задумалась, куда вылить воду. Потом решила не ломать голову, снова активировала синюю полоску и вылила воду в образовавшееся серое облако.
– Хм, а тарелка не очень-то чистая, – задумчиво потерла дно Вера. Было дно немного липкое, словно растительным жиром смазанное или плохо отмытое. – Ладно, будет чем заняться, после того, как дом осмотрю.
Поставив грязноватую тарелку на стол, Вера пошла обыскивать остальные помещения с надеждой найти кухню или холодильник, или кладовку – в общем, хоть что-нибудь хранящее в себе съестные припасы. Очень хотелось есть. Интересно, Квазик задумался об обеспечении своей супруги питанием или, подобно большинству земных мужчин, он не утруждал себя такими мелкими житейскими проблемами, как закупка продуктов и приготовление завтраков-обедов-ужинов?
Вторая (и последняя) дверь вела из белого зала в небольшую овальную прихожую, так же озаренную льющимся с потолка светом. В прихожей опять было две двери: справа и слева от входа на длинных дугах овала, причем сами двери тоже были сверху закруглены. Стена малой дуги овальной прихожей напротив того места, где стояла Вера, имела на себе выпуклый квадратный выступ черного цвета и непонятного назначения.
Вера открыла правую дверь и шагнула за порог. Со всех сторон раздался мелодичный звон и она уткнулась в прозрачную, таинственно поблескивающую, пружинящую пленку, преградившую ей путь.
– Ваш текущий уровень ниже али – вход запрещен, – прозвучал механический голос, очень похожий на голос Квазика, но явно неживой.
Сквозь прозрачную пленку Вера могла видеть огромное помещение, больше всего смахивающее на смесь национальной библиотеки, физико-химической лаборатории и интерактивного планетария. Высота потолков была невероятной и вверх устремлялись бесчисленные стеллажи с книгами, размеры которых тоже были невероятны – огромные фолианты и древние настоящие инкунабулы. На белых столах стояли реторты и пробирки, колбы и мензурки, большие сосуды и пузырьки; тут и там что-то горело, что-то кипело, что-то испускало разноцветные пары, булькало и щелкало. Прямо в воздухе крутились модели планетарных систем с одиночными и двойными звездами в центре, сгущались и разлетались звездчато-дымчатые скопления, а одна стена представляла собой огромный экран, транслировавший трехмерное изображение десятка галактик одновременно. Вера предположила, что это именно галактики – серые, мерцающие скопления миллиардов искр на чернильном фоне пустого космического пространства. Структура этих скоплений была похожа на раковину улитки, иногда – с несколькими «входами». Вере помнилось, что такие длинные концы спиралевидных галактик называют рукавами.
Но самым заметным объектом был большой белый шар, сияющий под потолком этой лаборатории-библиотеки. Ослепительно-белый шар, от которого в сторону экрана с галактиками тянулись бесконечные нити белых и голубых цветов.
Вера не могла оторвать взгляд от этого шара – он словно гипнотизировал ее, манил к себе, и она сделала шаг вперед…
Опять раздался мелодичный звон, прозрачная пленка отпружинила Веру назад, а прежний голос повторил:
– Ваш текущий уровень ниже али – вход запрещен.
Вера очнулась от навеянного белым шаром дурмана и отступила за порог. Оглянувшись на сидящую рядом Мими, Вера сказала: