Страница 51 из 61
— А Тед Банди был похож?
— Ты права.
Куки ушла, а я открыла папку. Очень уж мне хотелось разгадать эту загадку, пока ад не сорвался с цепи. В буквальном смысле.
— Таниэль Прост, значит. Кто же ты такой?
Никак не удавалось отделаться от мысли, что я его откуда-то знаю. Может, это что-то из области прошлых жизней, но если он не бог, то очень вряд ли.
Пообещав себе не тратить слишком много времени, я принялась изучать бумаги в папке. Куки превзошла саму себя. Нашла все, что можно. Записи с рабочих мест, документы из школ, информацию о родителях. Точнее о матери. Отцом нигде и не пахло, так что невозможно было узнать, кто он, если только не выследить мать.
Куки даже бабушку Таниэля нашла. Ее удочерили, но Кук откопала судебные записи об удочерении, доступ к которым открыла мать Таниэля много лет назад.
Надо срочно дать подруге прибавку. И я бы дала, если бы она не выиграла у меня вчера все деньги. Теперь я могу предложить ей разве что…
В записях об удочерении кое-что привлекло мое внимание. Бабушку Таниэля удочерили прямиком из местной психиатрической лечебницы. Я резко выпрямилась. Мать бабушки в записях фигурировала под именем Ильза Блейн, а отец — под именем Ричард Лунд. И оба они были пациентами лечебницы… в пятидесятых.
Я жадно впилась глазами в страницы. У Ричарда была младшая сестра Белла Лунд, которая в пять лет умерла от пылевой пневмонии. Неужели Белла — это Синяя Незабудка? Неужели здесь написано о Рокете?
Если так, то у Рокета был ребенок, а поколения спустя родился еще один, который продолжал традиции дедушки. Тогда понятно, почему он вырезает на себе имена. Он просто не может иначе. Если он хоть немного похож на Рокета и Незабудку, то у него нет выбора — имена сами к нему взывают.
Но чтобы у Рокета — и вдруг ребенок? Не может быть. Одна мысль об этом пугает. Да он сам как большой ребенок! К тому же, чтобы обзавестись ребенком, Рокету нужно было заняться сексом. С девушкой.
Сию же секунду я вознамерилась поговорить с глазу на глаз с Рокетом, но сначала пришлось отойти попудрить носик. «Припудрившись» (видимо, я никогда не пойму, откуда в этом эвфемизме пудра и носик), я помчалась вниз и рассказала всей банде о Рокете.
— Неужели такое возможно? — спросила я у Гаррета только потому, что он был ближе всех.
— Почему ты именно меня спрашиваешь? — Своупс оглядел всех присутствующих. — Я никогда не лежал в психушке.
— Просто не верится. Он ведь… ну… он… он не думает о таких вещах.
— Член у него есть? — поинтересовался Ош.
Я лишь нахмурилась, и за даэву закончил Рейес:
— Тогда он еще как думает о таких вещах.
И все же я не могла в это поверить. Должно быть другое объяснение.
— Я собираюсь поговорить с Рокетом. А тем временем… что там по шкатулке? Что-нибудь удалось расшифровать?
Гаррет не то кивнул, не то просто склонил голову:
— И да, и нет.
— Ладненько, что имеется на данный момент?
Своупс поставил шкатулку на стол и подвинул к Рейесу:
— Открой.
Рейес взял кубик и сощурился.
— Надави на уголок, — подсказала я.
Он надавил, но замочек даже не щелкнул.
— Посильнее, — поддразнила я.
Рейес надавил сильнее, однако шкатулка так и не открылась.
— Дай мне.
Рейес передал кубик Ошу, но и у даэвы ничего не вышло.
— Ну вот же! — Отобрав шкатулку у Оша, я надавила на уголок, выступила кровь, и крышка сдвинулась.
— Я тоже не смог ее открыть, — заметил Гаррет, забрал кубик и заглянул внутрь. — У нее какие-то мистические свойства.
— Да как такое вообще возможно?! — вспылила я.
— Это твой мир, Чарльз, а я в нем просто живу. Когда ты в прошлый раз ее открыла, я сделал несколько фотографий. — Гаррет раздал нам снимки. — Над внешней резьбой я все еще работаю. Там смесь букв и пиктограмм. Но внутри тоже есть надпись, и она отличается от внешних.
— Я там ничего не заметила.
— Ее еле-еле видно.
— Ты уже перевел?
— Да. Правда, не всю. Если я прав, то там одно и то же слово на разных языках.
Рейес взял в руки открытую шкатулку и всмотрелся в надпись.
— Так и есть. Одно и то же слово.
Я тоже заглянула внутрь.
— И что это за слово?
— Вэл-итх.
Я застыла.
— Это же язык из моего родного мира!
— Точнее — это ты, — сказал Гаррет. — Пожирательница богов.
В юные годы я, видимо, взяла на себя роль божественной полиции: поглощала злых богов и оставляла в покое добрых, чем и заслужила прозвище пожирательницы богов.
— Шкатулка предназначалась именно тебе.
Мы с Рейесом быстренько переглянулись.
— И Панду так говорил. Только шкатулку спрятали еще в первом веке до нашей эры.
— Ну а ты, — пожал плечами Рейес, — была богом еще до того, как в этом измерении зажглись звезды.
Ош задумчиво поскреб подбородок:
— Значит ли это, что ты старше Рейазикина? — А потом почти одобрительно кивнул: — Это называется растление малолетних.
Я в ужасе замотала головой:
— Нетушки. Это всего лишь значит, что я старше звезд этого мира. А еще это значит, что я старше тебя, и ты должен во всем ко мне прислушиваться.
— Я и так тебя слушаю.
— И то правда. — Слушатель из него действительно великолепный. — Раз уж мы это выяснили, я пошла к Рокету. Посмотрим, делал ли он это дело с кем-нибудь из лечебницы. Ей-богу, все еще не верится. А вдруг этот парень и правда внук Рокета?
— И что тогда?
— А то, что он мог бы быть нам полезен. Но серьезно, народ, почему такие вещи все происходят и происходят?!
Тут решила вмешаться Куки:
— Я же тебе говорила. Ты притягиваешь все сверхъестественное и людей, которые к сверхъестественному чувствительны. Большинству сильно повезет, если они хоть раз в жизни встретят такого сверхчувствительного человека, но у тебя таких целая толпа.
— Возможно.
— Ну сама подумай. Как ты впервые встретилась с Рейесом? С Рокетом, Пари? Со мной, а через меня — с Эмбер? Добавь сюда Квентина, Оша, Николетту, а теперь еще и Таниэля. Да даже твой родной дядя, черт возьми, в прошлой жизни был небожителем.
От одного только напоминания о дяде я громко фыркнула. Он скрывал от меня кучу всего, тогда как мог взять и просто рассказать о маминой смерти, чтобы мы не гонялись за собственным хвостом. Впрочем, передать мне сообщение могла только Джемма. Дядя Боб не мог знать, что ей сказала мама. Ну уж нет. Я мысленно себя одернула. Это ничего не меняет.
Не обращая внимания на боль в сердце, я встала и разгладила на себе свитер.
— Ну все, я к Рокету. Попробую выпытать, была ли у него подружка.
С этими словами я поскорее отчалила, пока кому-нибудь не вздумалось встать на защиту дяди Боба. Я и без других прекрасно все понимаю. Не знаю только, смогу ли справиться с самой собой.
***
Рокета я снова нашла в углу, где он свернулся в клубок. Девочки — Незабудка, Слива и Ливия, — видимо, отправились куда-то поиграть. И все же Слива была права: Рокету здесь не нравилось. Он был дезориентирован и сбит с толку.
— Рокет?
Я села рядом и накрыла ладонью его ладонь. Обеими руками он держался за голову. Услышав меня, он опустил руку, к которой я прикоснулась, и улыбнулся:
— Мисс Шарлотта, что вы здесь делаете?
— К тебе пришла. Хочу кое о чем спросить.
Как мне сформулировать вопрос, чтобы не расстроить Рокета? Нужно быть деликатной и понимающей. И, наверное, говорить на языке пятидесятых.
— Хочу спросить о… твоей зазнобе.
— Зазнобе?
Ясно, перестаралась.
— О твоей избраннице. — Рокет все еще не понимал меня, поэтому я состроила лицом кирпич и добавила: — О твоей подружке, е-мое.
Он нахмурился:
— Об Ильзе?
Святой ежик!
— Да.
Клубок из Рокета сделался еще туже.
— Ее у меня забрали. Мы нарушили правила. Правила нарушать нельзя, иначе вас заберут и никогда уже не вернут обратно.
К горлу подкатил ком.