Страница 28 из 61
— И с чего вы взяли, что это был Мейко?
— С того, что имя необычное. Оно было на плетеном браслете у него на руке.
— У него и правда есть браслет, — пробормотала я.
Дальше Диби показал мне фотографию мальчика в больничной сорочке.
— Это точно он, — сказал Квентин, произнеся правильно почти все звуки приятным глубоким голосом.
Вслух он говорил очень редко, и мне ужасно нравилось, когда это случалось.
Диби благодарно ему кивнул.
— Значит, Чарли, ты была права. Он жив, но сейчас он в коме.
— В коме?! — В груди что-то болезненно сжалось.
Квентин коснулся моего плеча, и, когда я объяснила ему, в чем дело, заметно побледнел.
— Его выбросили, как какой-то мусор, — отрывистыми из-за ужаса жестами показал он. — Он ведь совсем маленький!
— Знаю, милый. — Погладив его по плечу, я посмотрела на Диби. — Дядя Боб, мы должны найти его маму и сестру. Мне нужен полный набор: записи дорожных камер наблюдения, отчеты с вышек сотовой связи, чтобы знать, кто и куда звонил в то время, когда Мейко выбросили в мусорный бак.
Диби провел ладонью по лицу, и до меня только теперь дошло, что он не спал всю ночь.
— Мы же не в Нью-Йорке, милая.
— Тогда что у нас есть? Мужик с записи наверняка выбрал место поближе к дому. Школа находится в Лос-Ранчос, недалеко от Четвертой улицы. Что нам известно о стороже?
— Его прогнали по базе, все чисто. Мы можем прочесать весь район, поговорить со школьным персоналом и соседями. Вдруг кто-то видел что-нибудь странное. Однако из-за всего, что происходит, весь город на ушах. Я бы на многое не рассчитывал.
— Я просмотрю отчеты о пропавших без вести, — проговорила Куки. — Вот бы кто-нибудь из полиции дал мне доступ…
Дядя Боб поднял руки в знак капитуляции:
— Тебе все пришлют в течение часа.
— А еще, дядя Боб, нам нужен охранник для Мейко. Если похититель Белинды поймет, что Мейко еще жив, он захочет довести дело до конца. В этом я ни секунды не сомневаюсь.
— Я уже этим занимаюсь. Поскольку в больнице его приняли как Джона Доу, его имя ни в каких записях не засветится. Я прослежу, чтобы так все и оставалось на случай, если преступник узнает о своей ошибке.
Я уставилась на профиль Диби, которого обожала всей душой и которому доверяла больше, чем кому бы то ни было. Рейес прав. У дяди Боба должна быть весомая причина, чтобы мне врать. Я только не могу взять в толк, что это за причина такая.
В любое другое время я бы попросила его помочь с расследованием маминой смерти. Мне не хватало команды Дэвидсон, ведь мы отлично работаем вместе. Однако на этот раз придется действовать в одиночку. Ну, почти. По крайней мере до тех пор, пока я не выясню, о чем соврал Диби и почему.
Он вопросительно глянул на меня, и я мигом сосредоточилась на мониторе, запоминая каждую деталь, которую можно было рассмотреть. Ничего важного на глаза не попадалось, но я снова и снова просматривала запись, пока мы ели. Когда все наелись и оделись, новости из Альбукерке заполонили все национальные каналы. Люди сбегали из города толпами, а мародерство разрослось до масштабов эпидемии.
Однако в целом, несмотря на то, что количество пациентов в больницах по всему городу уже исчислялось сотнями, лишь семь смертей связали с неизвестной болезнью.
Отчасти массовый хаос вызывала странная природа инфекции — необычные симптомы и поведение зараженных. Второй причиной всеобщего помешательства стал тот факт, что умники из ЦКЗ не могли ни определить, ни даже обнаружить вирус. И вся эта загадочность вызывала настоящую бурю вокруг эпидемии. Что это? Что-то из окружающей среды? Массовое отравление? Биологическое оружие?
Средства массовой информации уже окрестили происходящее «делирием», а обычные люди вовсю называли царящий кошмар полноценным зомби-апокалипсисом. Не сыграй я ключевую роль в текущих событиях, тоже бы предпочла последний вариант.
По пути в Санта-Фе я снова и снова думала о зомби, пока мои мысли не свернули к еще одной маячившей на горизонте битве. К той самой, в которой суждено сражаться нашей дочери. В Мармеладе я много размышляла о том, с какими трудностями ей придется столкнуться, но кое о чем даже не задумывалась, пока один из духов не дал мне подсказку в своей фирменной странной манере.
В этом, кстати, и заключалась главная странность духов и всего того мира. Настоящих бесед у нас там и близко не было. Духи просто читали мои мысли, а когда у них появлялись какие-то предположения или желание поделиться саркастичными мнениями, они со мной говорили. Только голосов у них не было. Их мысли напрямую внедрялись мне в голову.
Что само по себе хорошо, поскольку в бесконечной мармеладской ночи не существовало никаких звуков. Там царил вакуум, уничтожавший звуки, запахи, ощущения и вкусы.
И это было наказанием.
Зато в моем распоряжении была уйма времени на глубокие раздумья, которые так нравятся нынешним детям. Когда нет ни входящей, ни исходящей информации, перспектива меняется, и невероятно растут шансы успешного погружения в безумие.
Однажды, где-то в середине похожего на смерть отпуска, моими мыслями завладела Стража — армия Пип. Я размышляла о ключевых игроках, о толпах призраков, которые встанут за спиной моей дочери, об адских псах, которые уже рядом и защищают ее ценой собственной жизни. Как вдруг один из духов сказал нечто такое, что внесло диссонанс во всю картину.
Понятия не имею, почему я раньше об этом не думала. Но раз уж об этом упомянул дух, на это стоило обратить внимание.
Обретя вновь опору под ногами, я решила повезти нас в столицу штата. Прямо сейчас я смотрела на задумчивый профиль мужа, обрамленный яркими цветами гор Сандии за стеклом. Рейес уперся подбородком в правую руку. Чувственных губ легко касались длинные пальцы. Между бровями залегла складка.
Не отрывая взгляда от пейзажа, Рейес улыбнулся:
— Водителю лучше следить за дорогой.
— Главное слово тут «лучше».
Темные глаза обратились ко мне, а я погладила Развалюху по торпеде:
— Она по мне соскучилась, бедняжка.
— Гарантирую, миссис Дэвидсон, я соскучился по тебе гораздо сильнее.
В животе от таких слов что-то перевернулось, но я решила зацепиться за менее важную часть:
— Миссис Дэвидсон, блин. Я так и не сменила фамилию.
— Не уверен, что Фэрроу тебе подойдет.
Я оскорбленно ахнула:
— Ты не хочешь, чтобы я взяла твою фамилию? Да ты меня стыдишься!
Однако Рейес на уловку не купился:
— Тебя что-то тревожит.
— Да неужели?
Господи, я просто спец по части остроумных ответов! Наверное, именно поэтому мне дали титул «Посадят за то, что дерзила копу». У меня, кстати, есть пояс и корона, чтобы подтвердить звание.
— Помнишь один прекрасный момент, когда ты вырвал из моих рук Пип и передал своим человеческим родителям, чтобы они ее растили, потому что так ей будет угрожать меньше опасностей? Мне тогда как раз было видение о будущем.
Рейес поерзал.
— Помню.
— В общем, пока я парила в Мармеладе, размышляя о том, о сем, один из духов подбросил мне суперскую идею.
— Какую?
— Я видела всех, кто будет рядом с нашей дочерью, когда она надерет зад твоему папаше.
Рейес стиснул зубы.
— Он мне не отец.
— В общем, я видела всех и каждого из ее огромной армии, включая и Дюжину — ее личную стаю адских псов.
— Я помню, что такое Дюжина.
— Я видела Эмбер и Квентина, Ангела и мистера Вонга. Короче говоря, всех. А знаешь, кого я не видела?
Он глянул на меня с любопытством.
Я вздохнула и выпалила:
— Нас.
Снова помрачнев, Рейес отвернулся к окну. Так он всегда делает, когда думает, а думает он много.
— Рейес, я не уверена, что на этот раз мы справимся.
— Совсем не обязательно. Пророки редко видят себя в видениях.
— Серьезно? Но тогда почему я не видела хотя бы тебя? Сам подумай. Почему наша дочь должна предстать перед Люцифером без нас? Все пророчества и предсказания говорят одно и то же. Пип схлестнется с Сатаной в битве за человечество. Там нет ни слова ни о тебе, ни обо мне. Нет ни единого упоминания о нас троих. В текстах написано только о Пип. Почему?