Страница 4 из 14
И Ольга поняла, что судьба дала ей тот самый шанс, вернее, ту самую возможность обыграть хитреца Мишица.
– Душенька! Как я рада нашей встрече! – Ольга подставила престарелой маркизе щеку для поцелуя.
Конечно, это было вопиющим нарушением всех правил приличия и представлений о дозволенном. Но до столицы отсюда далеко – тут, вдалеке от снобистского света, можно было позволить себе немало вольностей.
– Душенька, присаживайтесь к нам! Пирожные здесь просто необыкновенно хороши, да и мускат отменнейший…
Ольга подумала, что на месте маркизы не стала бы усердствовать ни со сладким, ни с мускатом. Но в чужой монастырь со своим уставом… И, улыбнувшись, присела на краешек изящного стульчика под колышущимся на ветру полосатым навесом-«маркизом».
– Обожаю Одессу, здесь Рождество столь изумительно, столь… необыкновенно…
– Во Франции было бы много лучше, полагаю, – проговорил один из спутников маркизы. Проговорил весьма раздраженно.
– Ах, друг мой! Вечно ты всем недоволен, – с досадой протянула Вревская. – Вспомни, каким скучнным было прошлое Рождество. Именно во Франции, столь тобой обожаемой.
– Ну отчего же, матушка Мария Изяславовна! Премило было…
Ольге подумалось, что этому незнакомцу, раза в два моложе Вревской, и впрямь было много веселее в богатой на двусмысленные развлечения Франции, чем его престарелой спутнице.
– Однако же, друг мой Ольга, я здесь совсем позабыла о приличиях. Позвольте представить вам моего супруга.
Мужчина с недовольным видом привстал со стула (что было просто вопиюще невоспитанно), пожал узкие пальцы баронессы, затянутые в роскошную лайку, и кивнул.
– Мирский, Всеволод… Весьма рад.
– Аншанте*, господин Мирский. Простите, не расслышала вашего отчества…
Ольга позволила себе добавить яду в голос – она припомнила, какой скандал разразился в свете два года назад, когда маркиза в очередной раз выходила замуж. Оказывается, слухи не соврали – новый спутник жизни маркизы был, что называется, выскочка, нувориш. Выходец с Урала, он не мог похвастаться ни древностью рода, ни приличными предками. Однако купцы Мирские были невероятно, чудовищно, скандально богаты. Чем, увы, сама маркиза давно уже похвастать не могла. Однако почему же богатей купец прельстился сомнительными прелестями маркизы – этого свет понять не мог. Правда, признаем, и не пытался.
Ольга же сейчас увидела разгадку этой, в сущности, не такой уж и большой тайны – маркиза знала добрую половину света. И ее знали все. Господин Мирский просто женился на связях, которые позволили ему еще более расширить свои купеческие амбиции, обретя не только влиятельных покровителей, но и весьма широкий рынок сбыта, – любому торговцу приятно в разговоре вскользь эдак заметить, что его поставщик не какой-то там… а, представьте, супруг всесильной маркизы Вревской.
Хотя, возможно, все обстояло с точностью до наоборот. Правда, как бы то ни было, господин супруг явно не отказывал себе в разнообразных шалостях. А вечно недовольную мину носил, чтобы показать, кто на самом деле глава семьи…
«Вероятно… быть может, я и неправа… да и Бог с ним. Неприятный тип, скользкий…»
Однако баронесса, что бы ни думала, продолжала мило улыбаться. Бог его знает, пригодится ли знакомство с «неприятным типом» и если пригодится, то когда. Богат скользкий тип сказочно… И баронесса еще раз улыбнулась – именно супругу госпожи Вревской. А затем все внимание перенесла на престарелую красавицу – нынче Ольге куда нужнее была сама маркиза с ее немалыми связями при дворе.
– Душенька, Мария Изяславовна! Вас мне сам Господь Бог послал…
– Ах, вы мне льстите, баронесса! – кокетливо смутилась Вревская. – Папенька мой был далеко не ангел… О божественном же и речь не шла.
Ольга улыбнулась: маркиза любила мило пошутить. Хотя папенька ее, по слухам, был и впрямь так же далек от божественного, как прекрасная Северная Пальмира, сиречь Санкт-Петербург, от Пальмиры Южной, Одессы.
– Маркиза, – лениво протянул господин Мирский. – Ваши шутки устарели еще в прошлом веке… Как и вы…
Маркиза рассмеялась, а Ольга с опаской глянула на супруга всесильной маркизы. Что он себе позволяет?!
Но тут этот самый супруг подмигнул баронессе. Ольга перестала вообще что-либо понимать. Маркиза продолжала весело улыбаться и смаковать мускат, ее муж, отойдя на пару шагов к балюстраде, курил сигару. Внизу тихо вздыхало декабрьское море, над шляпками дам и головными уборами господ шевелились веера пальм.
«Должно быть, я слишком долго пробыла в столице, – объяснила себе баронесса. – Настолько, что перестала понимать рискованные шутки, принимая семейную пикировку за чистую монету…»
– Но что беспокоит вас, Оленька? – участливо поинтересовалась маркиза. – Надеюсь, не здоровье?
– К счастью, нет, Мария Изяславовна. Я здесь на водах, но более оттого, что устала от холодной столицы.
– И предпочли ей холодную зимнюю Одессу… – подняла брови собеседница.
– Много более теплую, чем Санкт-Петербург, – согласно кивнула Ольга.
– Пусть так. Но что же вас привело ко мне?
Ольгу так и подмывало сказать, что ее привел на Приморский бульвар бандит, которого послал другой бандит. Но этого явно говорить не следовало.
– Матушка Мария Изяславовна, вы все шутите. Между тем у меня есть весьма серьезное и, по секрету между нами, довольно выгодное предложение. И для вас, и для… – выразительно подняла глаза горé Ольга, – иных господ. Дело пахнет прибылями, и весьма нешуточными. Миллионами…
Последние слова баронесса Ольга прошептала едва слышно. Но их уловила не только маркиза. Господин Мирский мгновенно преодолел те несколько шагов, которые отделяли балюстраду от их столика.
– Я не ослышался, баронесса? Миллионами?
– Не ослышались, господин маркиз…
Маркизом был второй супруг всесильной Марии Изяславовны, господин же Мирский стал ее пятым спутником жизни. Однако что плохого в том, чтобы слегка польстить безродному богачу?
– И что это за дело с таким приятным ароматом?
– Не хотелось бы мне при всех обсуждать сей предмет, – деланно опустила глаза Ольга.
– Так за чем же дело стало? – это уже заговорила маркиза. – Приходите завтра же к чаю, мы принимаем после пятого часа. Там все и обсудим. Быть может, – подняла она вверх пальцы в тонкой черной перчатке, – столь уважаемые покровители нам и не понадобятся.
«Делиться не хочешь, старуха, – про себя усмехнулась Ольга. – Правильно делаешь. Только вот без этих покровителей дело вряд ли выгорит…»
– Увы, маркиза. Боюсь, что без них не обойтись. Но ежели нам повезет, то прибыли будут такими, что с любым покровителем можно поделиться, да не в ущерб себе…
– Хитрите, милочка… Что ж, пусть будет так. Значит, жду вас завтра после пятого часа. Вы правы, прилюдно обсуждать дела суть моветон. Пойдемте, Всеволод. Этот ветер меня утомил…
Господин Мирский подал руку супруге, и пара направилась к гостинице «Лондонская», где маркиза снимала целый этаж. На полпути «маркиз» обернулся и снова подмигнул баронессе Ольге. Изумление ее было так велико, что она… подмигнула в ответ.
Рандеву за чаем оказалось столь удачным, что уже через неделю помощники баронессы Ольги (они же защитники, они же соглядатаи), которых прислал всесильный Князь, подыскивали подходящее здание, которое можно было бы получить внаем на несколько лет. Сама же баронесса Ольга, конечно, в этой суете участия не принимала. Однако ее часть работы была более чем непростой – она делала бесконечные визиты приятелям, друзьям, недругам, заклятым врагам и просто шапочным знакомым маркизы Вревской. Имя Марии Изяславовны было поистине волшебным ключом – баронесса стала своей в столь высоких сферах, о которых и мечтать не смела, когда выходила замуж за барона фон Штейна.
В один из последних дней февраля 1903 года баронессе попалась на глаза невесть какими путями оказавшаяся в ее номере старая газета «Новости дня». Мало того, что газета была почти двухлетней давности, так еще и московской. Баронесса скользнула глазами по заметке и поначалу не придала ей особого значения.
1
Приятно познакомиться (фр.). Типичная формула при знакомстве. Буквально: очарован, обворожен.