Путь офицера

– Как тебя зовут, парень?

– Шарль-Сезар! – ого, таким тоном представляется, словно наследный принц.

– Странное имя для цыгана, больше какому дворянину подходит. Знавал я двоих друзей, дворян, так вот, одного звали Шарлем, другого Сезаром. А ты один вроде как их обоих стоишь.

– А может, я и не цыган, может, я и есть дворянин?

Ну, по спеси, может, и так, но вот ауры дворянской у тебя нет, подумал Жан. Только ведь не скажешь этого, если один во всем мире эти ауры видеть можешь. Хотя…

– Разумеется, ты дворянин и я дворянин, только скотных дворов. Или постоялых, как тебе больше нравится. Ой, только не злись, тебе сейчас вредно. А лучше колдани чего-нибудь. Я эту магию знаешь как люблю, ну что вам, ваша милость, жалко что ли?

– Не могу я, – буркнул мальчик, – и отец мой не может, а мы из древнего рода. Виконт де Сент-Пуант, к вашим услугам!

И вот тут уже ноги подкосились у самого Жана. В своей новой жизни он встречал тезок и Портоса, и Планше, и Гримо. Несколько дней даже сам звался д,Артаньяном, но встретить реального героя «Трех мушкетеров»… Ну, здравствуйте, граф Рошфор, человек из Менга… Если не врете, конечно.

– И какой же черт целого виконта занес к цыганам? У них в кибитке что, мягче и теплее, чем на перине в замке? Парень, ты всерьез думаешь, что тебе кто-нибудь поверит?

– Знаю, что не поверят. Только это правда, вот. Мама умерла при родах. Отец на другой женился. Он часто уезжал, не знаю зачем, но четыре года назад сказал, что уезжает последний раз, и пропал… Год от него только письма приходили, а потом перестали. А мачеха сказала, что отец нас бросил, а я у нее теперь нахлебник. И в замке такое началось… Сплошные балы, веселье, только мне-то что с того веселья – все перепьются, передерутся… и так каждый день, каждую ночь… Вот я с цыганами и сбежал, три года с ними кочевал. Она, думаю, рада была.

Так не бывает. С другой стороны, выдумывать такую историю, чтобы запихнуть в Галлию шпиона в образе мальчишки?! Или впихнуть галлийцам дезу? Да проверить его слова можно запросто. И, опять же, кто мог предположить, что в занюханном Сен-Беа в звании сержанта служит тот самый барон, что когда-то и схватил того самого виконта? Бред еще больший.

– Что это за медальон у тебя?

– От родителей остался, – грустно вздохнув, ответил Шарль-Сезар, – там мать с отцом нарисованы.

– Можно посмотреть?

С раскрытого медальона на Жана смотрел Крис и та женщина из того, другого медальона. Так вот на кого смотрел Крис, умирая!

Жан бросился домой, суетясь, разбрасывая вещи, нашел медальон и бегом принес его в лазарет.

– Держи, парень, кажется, это твое.

На Шарля-Сезара было больно смотреть. Без того бледный, он просто побелел. И это увидели санитары. Они без церемоний взашей прогнали Жана от больного, которого немедленно стали поить лекарствами и целебными отварами, горькими до невозможности.

А де Баон, получив новые данные, утроил усилия и, в конце концов, воинская удача, подкрепленная клиссонской выучкой, оказалась на стороне Галлии. В трех километрах от границы действительно был обнаружен полностью оборудованный полевой лагерь, рассчитанный примерно на семь тысяч человек. И в этот лагерь уже начали прибывать войска.

Немедленно было собрано совещание, на котором присутствовали офицеры крепости и Жан, как помощник коменданта по разведке.

– Итак, господа, полагаю, что вывод однозначен – в ближайшее время Кастилия начнет боевые действия на нашем направлении, – завершил обзор оперативной обстановки де Баон, – какие будут предложения? Начнем с младшего по званию. Итак, сержант?

– Полагаю, что выбор у нас небогатый, – начал Жан, – направить донесение в Тулузу и перевести гарнизон полностью на казарменное положение. Думаю, что пара – тройка дней у нас в запасе есть, а после штурмовой отряд может появиться в любой момент. Ну не будет же противник штурмовать крепость всем корпусом – на нашей дороге его и не развернешь. Также предлагаю заложить фугас в горе, нависающей над дорогой у ближайшего поворота. До него метров пятьсот. Если взорвать в момент начала штурма, мы отсечем передовую группу от основных сил и заставим противника повозиться с разбором завала. При удачном взрыве на это у кастильцев уйдет не меньше двух суток.

– Интересно, а как взорвать? Малейший дождь и порох отсыреет. Хотя можно залить бочки смолой, тогда есть шанс, что получится. Если в процессе сами на воздух не взлетим. Но кто будет взрывать? – спросил командир артиллеристов. – Даже если найдется такой самоубийца, так кастильцы не дураки, их фланговое охранение его снимет запросто. Там же надо шурф бить – неужели ты думаешь, что это останется незамеченным?

– Ну, тут я смогу помочь, – вступил в обсуждение де Савьер, – до поворота метров пятьсот, если к пороху подвести металлический стержень, выходящий на поверхность, и четко мне его обозначить, я этот фугас прямо из крепости взорву.

– У нас есть еще одно слабое место – склон горы над крепостью, – заметил де Фье, – если наверху обоснуются мушкетеры – перестреляют нас как косуль. Там тоже нужен фугас.

Совещание длилось долго, но план обороны крепости был разработан.

Решили установить два фугаса – большой, рассчитанный на завал дороги, и поменьше – для прикрытия крепости сверху. Также на крыше донжона, находящейся вровень с плато над крепостью, оборудовать позицию для маленькой пушки, предназначенной для стрельбы картечью.

В конце совещания де Баон приказал Жану задержаться.

– Мне кажется, или ты хочешь что-то еще предложить?

Дьявол, очень не хочется выглядеть слишком умным, но еще больше не хочется быть слишком мертвым, – подумал Жан, – придется, господин бывший полковник, рисковать. Только поменьше уверенности, вроде как вы сами в своих словах сомневаетесь…

– Да, господин майор. Мне не дает покоя прошлогодняя история. Вы же тогда предположили, что кастильцы в Сен-Годенсе провели встречу с агентом. А если он офицер тулузского полка… его ведь так и не вычислили, как я понимаю. Вдруг он перехватит ваш доклад? Да и, боюсь, вокруг крепости уже действуют разведгруппы противника. То, что мы их не видим, скорее всего, ничего не значит. Они могут быть далеко в тылу, но и путей в Тулузу в горах не много. Все, конечно, вряд ли перекроют, но основные, боюсь, наверняка.

– Предлагаешь послать двоих курьеров? – комендант схватил главное, до остальных мелочей ему дела не было – не до них сейчас.

– Троих, господин майор. Разным адресатам и так, чтобы они не знали друг о друге.

– Согласен. Тебя бы послать, но нельзя. Займись лучше шурфами, чтобы скрытно пробить.

– А надо ли скрытно? Может быть наоборот, оборудуем наблюдательные вышки, только солдат туда сажать пока не будем – вроде как на будущее? Ну, увидят кастильцы, что вышки стоят, а солдат на них нет, и что? Валить, а тем более взрывать их точно не будут, а, Бог даст, еще и своих наблюдателей решат посадить.

Поскольку всякая хорошая инициатива наказуема, постройка «вышек» была поручена четвертому взводу. Жан же был назначен ответственным за закладку фугасов, чем и воспользовался. К каждому фугасу приложил по амулету погибших близ Фаджа магов, настроив их на взрыв от любого заклятия, сработавшего в радиусе пяти метров. То есть теперь де Савьер должен был очень сильно промахнуться, чтобы заряды не сдетонировали.

Разговор в кастильском лагере

– Никак не могу понять, монсеньор, что лично вам делать в этих горах? Неужели вы настолько мне не доверяете?

– Что вы, мой друг. За вашими плечами столько блестящих операций, что о недоверии не может быть и речи. Просто слишком высока цена неудачи. Если наши доблестные войска не смогут выбраться из гор, вся кампания превратится в шутовской пшик. Собственно поэтому военные и обратились к нам за помощью.

– Но мы же уже готовы. План разработан, реализуется. И какой план!

– Да, задумано интересно. Вы прекрасно нашли общее между женой лейтенантика в заштатной крепости и графом Тулузским. Кто мог представить, что успех решит то, что они родились в один день!