Страница 13 из 27
С конца 1940-х годов популярной стала концепция «государства всеобщего благосостояния», или «государства всеобщего благоденствия» (Welfare state) – строя, при котором государство играет ключевую роль в защите и развитии экономического и социального благополучия его граждан. Концепция была исключительно идеологическая и пропагандистская, основана на утопических принципах равенства возможностей, справедливого распределения богатства и общественной ответственности за тех, кто не может обеспечить себе минимальные условия достойного уровня жизни. После Второй мировой войны в Европе и за ее пределами возобладали настроения, что все-таки можно построить рай на земле, причем даже без Христа.
Святитель перечисляет, что мировые элиты обещали народам: «“Единый Мир с единым правительством, с общим языком – эсперанто, общей армией, новым календарем, общими законами. Война будет осуждена как безумие и варварство и больше не будет угрожать людям. Настанет вечный мир, уверенность в завтрашнем дне и благосостояние” – так говорят нам новые пророки Земли Недостижимой, так говорят гости и странники, и мысль о таком Единстве поддерживают некоторые христианские пастыри. По незнанию, из добрых намерений, они думают, что мир стал слишком мал, и лучше Господу иметь одну большую ниву – этот мир, чем много маленьких. Как будто те, кто был неверен в малом, будет верен в большом! (см. Лк. 16, 10)».
Единый Мир глазами Фрэнсиса Фукуямы и святителя Николая Сербского
Святитель полагал, что рано или поздно планы построения так называемого Единого Мира будут реализованы: «Господь, может быть, и попустит, чтобы это желание людей осуществилось. Он и тогда не останется без Своей жатвы. Только то будет жатва во время бури. Ибо в той глобальной державе начнется такое повреждение, какого не помнит история, повреждение нравственности и разума, которое апостол Павел из глубины веков ясно увидел и описал. Апостол говорил о последних временах, но вот и новые архитекторы Единого Мира считают свой идеал последней фазой человеческой истории». Вспомним, что в 1989 году в американском журнале National Interest была опубликована статья Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории?». Хотя в названии статьи содержался вопросительный знак, однако автор ее был уверен, что наступил именно тот «конец истории», которого добивались сторонники глобализации. Наступило время Единого Мира. «Этот триумф Запада, триумф западной идеи, – утверждал Фукуяма, – проявляется прежде всего в полном истощении некогда жизнеспособных альтернатив западному либерализму. <…> Наблюдаемое ныне – это, возможно, не просто окончание холодной войны или завершение какого-то периода всемирной истории, но конец истории как таковой; иначе говоря, это финальная точка идеологической эволюции человечества и универсализация либеральной демократии Запада как окончательной формы правительства в человеческом обществе»32.
Однако этот «конец истории» оказался совсем не тем, на какой рассчитывал сам автор указанной статьи. Мир никоим образом не стал похож на то, что утописты-пропагандисты «Вашингтонского обкома партии» называли в свое время «обществом всеобщего благоденствия». Фукуяма оказался в роли «проштрафившейся Кассандры» и вынужден был отказаться от своей утопии «счастливого» «конца истории» (см. его книгу «Америка на распутье», 2006).
А вот святитель Николай Сербский за четыре десятилетия до Фукуямы точно описал состояние человечества, которое окажется в Едином Мире: «Граждане того предполагаемого всемирного государства будут хуже граждан Римской империи, гораздо хуже. Вместо провозглашенного мира, покоя и благополучия настанут беспорядки, люди станут неспокойней и несчастней, чем когда-либо, ведь если они не смогли навести порядок в своих малых державах, как они, эти же страстные люди, осчастливят и устроят весь мир? И придут смуты, бунты, возмущения по всему земному шару. Парламент будет неспособен прекратить их, ибо сам погрязнет в бесконечных препирательствах, взаимных обвинениях и поэтому время от времени будет передавать власть, добровольно или под угрозой казни, диктаторам, которые огнем и мечом будут восстанавливать “порядок в мире”. Люди будут искать спасения только в политических и общественных переменах, снова перепробуют все прежние политические эксперименты. Долго будут продолжаться эти смены парламента и диктатуры, тоталитаризма, демократии, олигархии и т.д.».
Святитель о последних страницах земной истории
Разве нам это описание не напоминает нынешнее состояние мира, которое некоторые эксперты называют «управляемым хаосом», а некоторые уже склонны уже называть «неуправляемым хаосом»? Слова святителя, в частности, очень точно описывают то, что сегодня происходит в Соединенных Штатах, особенно после президентских выборов 2016 года. Америка стремится «осчастливить и устроить весь мир», но при этом не может навести порядок у себя дома. Америка посеяла «смуты, бунты, возмущения по всему земному шару», но управлять этими социальными и политическими стихиями она явно не в состоянии.
И что же? – Святитель полагает, что следующим актом мировой драмы будет приход «сына погибели»: «Наконец в сумерках истории придет диктатор мира сын погибели… которого Господь истребит дыханием уст Своих (2 Фес. 2, 3, 8). И вместо мира и счастья будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне и не будет (Мф. 24, 21)». Именно он, кого мы называем антихристом, будет доводить до конца проект глобализации, достройку всемирного государства.
Гонения на христианство будут жестокими, подобно тем, какие были в первые века: «Церковь будет поставлена вне закона, а за публичное упоминание имени Христа будут назначены жестокие наказания». Сын погибели будет стараться загнать христиан в гетто «универсальной мировой религии». Святитель пишет: «И поскольку неисследимое богатство Христово (Еф. 3, 8), богатство Его истины и духа невозможно уравнять со скудостью других земных вероучений и философий, то силы сии бомбардируют Христа беспощадно и жестоко, то явно и открыто, то тайно и лукаво. Восстань, Господи, да не преобладает человек… (Пс. 9, 20)».
Назидания и утешения христианам последних времен
И что еще более удивительно (и в то же время обнадеживающе): именно на этом последнем отрезке земной истории человечества произойдет последний ренессанс христианства: «Эта скорбь заставит многих покаяться и вернуться к Господу Спасителю. И они станут последней жатвой Господней… спасутся лишь те, кто не перестанет призывать имя Господне». Но таких, как полагает святитель, будет не так мало – по той причине, что на этом последнем отрезке истории для многих наступит отрезвление и прозрение, они наконец-то поймут, где Мессия, а где – лжемессия. Кстати, как пишет святитель, «по предвидению апостола Павла, среди мучеников за Христа в последние времена будет много евреев, ибо евреи положили начало Церкви».
«Всемирное государство, – как отмечает Николай Сербский в «Жатвах Господних» (беседа седьмая), – будет вести жестокую борьбу против Христа и Его Церкви. Ибо Христос будет мешать уравнителям людей, народов и религий, Христос Неуравнивающий и Неуравниваемый. Как уравнять ложь и истину? Ложь не противится “равенству”, она стремится к нему, но истина против них. Се, истина и ложь не могут возделывать одну ниву и делить одно ложе».
Святитель не обещает, что все истинные христиане последних времен физически спасутся. Мучеников будет не меньше, чем в первые века христианства или во время большевистских гонений. Говоря о миллионах православных, погибших в годы двух мировых войн, святитель дает следующую оценку этим потерям: «Не будем скорбеть об этом, порадуемся, что наши православные народы столько пострадали за Господа и Спасителя нашего, будем считать это особой привилегией и наградой, по слову апостола: потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него (Фил. 1, 29)». Собственно, души этих христиан, отлетающие ко Господу, и есть жатва Господня. Кажется, что святитель обращается с ободряющим словом и к будущим мученикам христианским XXI века: «Страдание за Христа – это дар и награда, а не унижение и урон».
32
Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990, № 3.