Сердцевинум

– Вы без кошек. Это хорошо. Разрешите представиться. Кетутиль. Фамильяр по Трубам.

– Уважаемый… по трубам, – обратился Тим. – Мы должны передать вам новость от какой-то Искаженной Канцелярии.

– Это хорошо. Нужны мои коллеги, – бесстрастно ответил скелет.

А может быть, интонация Рине только почудилась. В самом деле, не так-то просто говорить одними костями. Тем более если ты рыба.

– А сколько вас? И где найти остальных?

– Нас четверо, – скрипнул Кетутиль. – Без меня трое. Но ищите двоих, третий не любит общаться. Будет сложно собрать нас. Мы разные. Мне нужна вода. Наполните ванну. Высыхаю.

Фамильяр запрыгнул обратно и загремел в водостоке, оставив совершенно сбитую с толку компанию.

– Рина, дедушки нас чем-то отравили, – сказал Тим.

– Чего сразу отравили? – вступилась за соседей она. – Интересно ведь. Да, он жутковат немного, но, кажется, безобидный… Не хочу я отравлений, давай без них. Я много раз травилась – это скучно и вообще не так.

И почему столкнувшиеся с чем-то непознанным всегда пытаются найти происходящему какое-то рядовое объяснение? Рину, напротив, охватил азарт.

Она зажгла еще одну спичку и сама поднесла ее к карте.

Огонек поманил в дом, и снова было непонятно, куда он указывает. Оказалось – на большой электрический щиток в подъезде. Синяя спичка старательно светила в щель между створками, и Тим попытался открыть хотя бы одну. Стоило ему легонько звякнуть прикрученной к щитку проволокой, как внутри послышалась какая-то возня: содержимое ящика зашелестело и заскрежетало когтями, как птица в клетке. Створка вдруг открылась сама собой, явив начинку из разноцветных проводов и странное существо – взъерошенное и зайцеухое. Два его больших черных глаза располагались как положено и напоминали совиные, а третий горел над ними яркой полной луной. Лицо и уши существа покрывал пепельный пух, а тело – угольное оперение.

– Вы фамильяр? – спросила Рина.

Создание прижало уши и издало неуверенный клекот. Оно было слишком напугано, чтобы ответить. Рина вдруг страшно захотела потрогать блестящие перышки, но побоялась острого клюва.

– Мы должны передать послание фамильярам этого дома, – объяснила она, но создание никак не отреагировало. – От какой-то там Канцелярии.

Существо моргнуло и склонило голову набок.

– От Витольда, хозяина лавки.

Это уточнение подействовало: создание опустило вздыбленные перья.

– Я Х-хехелáр, Фамильяр п-по Проводам, – сказало оно и тут же чихнуло. – Вы уже нашли остальных?

– Мы нашли вас и рыбий скелет, – ответил Тим.

– Его зовут Кетутиль, – поправил фамильяр. – Средний из нас. В-вам нужен младший.

– Выходит, вы – старший? – удивился Тим. Наверное, для него это звание никак не вязалось с робостью Хехелара.

– Т-так уж вышло. Но есть еще один. Он…

– Как нам собрать вас всех? – перебила Рина, которой вопрос старшинства не казался важным.

– Я могу п-пойти с вами.

– О, вы намного удобнее, чем Кетутиль, – обрадовалась Рина.

У нее уже голова начинала болеть от званий, названий и бессмысленных правил.

Хехелар нежно погладил провода и выбрался наружу. Он сразу как-то приосанился и стал больше, одним взмахом крыльев преодолел целый лестничный пролет.

– Он наверху, – сказал фамильяр. – Я п-покажу вам.

Рина никак не могла придумать, куда спрятать спички, которые теперь были не нужны. В карман сарафана коробок не лез, Тимовы карманы тоже не годились.

– Послушайте, господин фамильяр, – начала она. – Я еще не вполне поняла устройство вашего мира. Если я спрячу эти спички в почтовый ящик здесь, смогу ли я достать их из него там?

– Б-боюсь, так не получится. – Хехелар сел на край лестничных перил. – Спички останутся здесь, если только в вашем ящике нет прохода на другой слой. В самом крайнем случае вы д-д-достанете совершенно обычный коробок – если он вдруг исказится в д-другую сторону.

Подъезд выглядел почти нормально. Только плыл немного: то на мгновение становился мутным, то снова приобретал правильные очертания. Рина подумала, что это вполне сочетается с «Канцелярией Искаженного Жилья».

На четвертом этаже Хехелар завис у одной из дверей.

– Это же моя квартира, – сказал Тим. – Он в моей квартире?

– Да, но надо торопиться. Придет ваша бабушка. Вам не стоит видеть ее искаженной.

– Моя бабушка в этом мире?.. – Тим совсем побледнел.

– Да, но не так, как вы… Вы оба. – Хехелар глянул на собаку. – Вы трое что здесь, что там – те же самые. Это редкость.

Тим отпер дверь своим ключом, и все оказалась в его квартире. Рина с интересом осматривала комнаты, пока фамильяр спешил вперед.

– Здесь, – сказал Хехелар, хлопая крыльями у кухонной стены.

На этот раз было очевидно, где обитает искомое существо. Из-за вентиляционной решетки доносились странные звуки: будто кто-то играл на игрушечном музыкальном инструменте, и музыка выходила тоже игрушечная, только грустная.

Тим пододвинул к стене стул, взобрался на него и по-хозяйски снял решетку.

– Всегда плохо держалась, – заметил он.

Музыка резко стихла, и в кухню вырвалось облачко мелких мушек. Со вздохами разочарования оно закружилось под потолком и осело на лампе.

Вскоре из дыры в стене показались две тонкие лапки, за ними вытянулись из темноты пушистые усики. Огромный – для мотылька, разумеется – бражник единственным глазом выглянул в кухню. Он заметил Хехелара и спокойно уселся в проеме.

– Они принесли новость, – сказал Хехелар. – Мы должны позвать среднего.

Он подлетел к мойке и открутил вентиль крана. Вода хлынула на дно раковины, но Рина заметила это только краем глаза.

Она никак не могла оторвать взгляд от мотылька с пушистой шубкой и крыльями, чешуйки которых в свете кухонной лампы горели золотом. Усы у него были длинные и ветвистые, как рога, а между головой и туловищем топорщился воротничок – белая фреза.

– Я Фаферóн, – сказал бражник, заметив зачарованный Ринин взгляд. – Фамильяр по Воздуховодам.

Глава четвертая

Украденные сердца

Собрание проходило вокруг обшарпанной мойки, в которой прямо на треснувшем блюдце разместился Кетутиль. Вид у Тима был немного пристыженный, наверное, из-за грязной посуды. А еще на дне валялся мелкий червячок, правда, ни он, ни посуда фамильяров не волновали. Существа животрепещуще обсуждали что-то свое:

– По-хорошему. Кьяф. Должен быть здесь, – проскрипел скелет.

– Я давно его не видел.

Это сказал Фаферон, задумчиво примостивший голову на лапках.

– Он всегда б-был лишним. Г-говорите новость, пожалуйста, – попросил Хехелар.

Рина с Тимом озвучили послание, и фамильяры очень расстроились.

– Нас бросили на произвол судьбы, – обреченно заключил бражник. – И это сейчас, когда сердце дома украдено и он может рухнуть в любой момент.

– Дом может рухнуть?.. – переспросила Рина. – Так вот почему он воет! И я была права, ему больно и плохо.

Фамильяры удивленно обратились к ней:

– Неужели уже и на той стороне слышно? Б-беда!..

– Он воет, это правда. Но звуки издает еще и что-то постороннее. Злое, – грустно объяснил Фаферон.

– Значит, и я был прав! – воскликнул Тим. – Злая сила.

Тут над кухней повисло напряженное молчание. Существа принялись многозначительно переглядываться.

– К-коллеги, не кажется ли вам странным, что Витольд передал эту новость с двумя неискаженными детьми? – спросил наконец Хехелар, и его голос стал особенно вкрадчивым. – Уж не их ли он предложил нам в качестве временной помощи?

Рина заметила, что ее неискаженный Лир очень обиделся и демонстративно отвернулся. В конце концов, это он нашел проход в дереве, могли бы и упомянуть.

– Мало что знают. Но чувствуют, – сказал Кетутиль.