Жеребец

- Нет, она "снежков" не любит (я вам говорил, что у нас негров называют "снежками"?), если только они не суперзвезды. А я не люблю грудастых телок. К тому же...

Я не дослушал. Александра возвращалась. Лицо у нее раскраснелось.

- О, кажется, нас бросили, Джонатан, - обратилась она к мозгляку, улыбаясь. Улыбка, правда, получилась кривая.

Я взял ее за руку, но Александра вежливо высвободилась.

О, Господи, какая кожа - чистый атлас!

- Послушайте, я хочу принять вас в члены клуба. - Мог ли я признаться, чего хочу на самом деле? - Пойдемте в кабинет.

- Как, прямо сейчас? - удивилась она. - Это очень мило с вашей стороны, но мне кажется... Я не позволил ей докончить.

- Вы станете членом клуба, - повторил я. - Это займет пару минут, зато вы всегда сможете беспрепятственно приходить сюда.

- О'кей. - Она встала. - Пойдем, Джонатан. Его мне только недоставало!

Джонатан поднялся. Мой мозг лихорадочно заработал.

- Оставайтесь здесь, - велел я, - иначе все места займут и вам будет некуда приткнуться по Возвращении.

Слизняк уселся. Александра моя!

На сей раз я решительно взял ее за руку и протащил за собой через толпу. Она все оборачивалась, пытаясь высмотреть на танцевальной площадке Майкла и Сьюки. Я вывел ее в вестибюль, откуда мы спустились по лестнице на один этаж и зашли в полуосвещенный коридор. Звуки музыки здесь почти не были слышны. Отомкнув дверь кабинета, я щелкнул выключателем и завел Александру внутрь. Комната была обставлена просто: картотечный шкаф, стол да пара стульев никакой романтики.

Александра потянулась и зевнула - груди ее четко обрисовывались под натянувшейся тканью свитера. Меня захлестнуло дикое желание схватить ее, сорвать одежду и... - сами знаете. Малышка совершенно захватила мое воображение, проникла в самое мое нутро. Однако спешить и подгонять события я не стану. Чтобы вконец не свихнуться, я должен овладеть ею, но для этого надо рассчитать все до мелочей, чтобы не дать маху.

Я нервно зажег сигарету. Руки чуть-чуть дрожали. Александра села, нетерпеливо постучала кончиками пальцев по поверхности стола и спросила:

- Кто эта жуткая особа, с которой танцует Майкл? Вместо ответа я спел первые строчки припева из знаменитого в прошлом хита "Ревность". Александра посмотрела на меня с упреком.

- Я вовсе не ревную, - сказала она, выставив вперед подбородок. Очень мило, ей так идет. - Но она вульгарна. Кто это?

- Да так, обычная манекенщица. А Майкл - ваш молодой человек?

- О, нет! - Александра вспыхнула. - Мы знакомы уже целую вечность. Он ведь брат Мадлен... Нет, мы впервые выбрались повеселиться вместе.

Теперь я наконец врубился. Обычная история - школьная привязанность, сызмальства мечтала об этом парне. Ничего, скоро мы от него избавимся.

Я разыскал чистую анкету, подобрал обгрызенный карандаш и вопросительно воззрился на Александру. Большущие карие глаза выжидательно смотрели на меня. Ох, до чего хороши!

- Где вы живете? - спросил я.

Голос мой чуть заметно дрогнул. Вы не поверите, но в присутствии этой крошки со мной и впрямь творилось что-то неладное.

- Мне, наверное, следует дать вам мамин адрес, - вслух размышляла Александра. - Ведь каждый уикэнд я буду проводить с ней. Да, так будет правильно.

На кой черт мне сдался мамин адрес? Нет, уж пусть лучше дает не правильный!

Александра облизнула губы - пухлые, слегка поблескивающие - чертовски аппетитные и завлекательные.

- Нет, пожалуй, я дам вам свой лондонский адрес, хотя и не знаю, сколько мы там проживем.

Неужели она девственница? Нет, это исключено. В Лондоне уже не осталось девственниц старше четырнадцати; даже Сэмми не удалось бы найти хотя бы одну.

- Мы снимаем квартиру на двоих с Мадлен, - пояснила Александра. С затаенной гордостью, как мне показалось. - А Мадлен тоже может стать членом вашего клуба? Наш адрес: Данди-Корт, четырнадцать, Челси.

Черт возьми - Челси! Чего ради они решили поселиться в такой дыре? Ладно, главное, что в Лондоне и без мамы и папы.

- Телефон? - спросил я, мысленно проговаривая, что скажу ей в первый раз, когда позвоню. Она назвала мне номер, и я сказал:

- Отлично, на этой же неделе вы получите удостоверение. Надеюсь, тогда я смогу видеть вас почаще?

Щеки Александры снова залились ярким румянцем. Просто удивительно, как это еще до сих пор не перевелись девушки, способные краснеть.

- Вряд ли, - промолвила она. - С понедельника я начинаю работать и каждый день должна быть на службе в девять утра.

- В девять утра? - Я не верил своим ушам. Что за нелепость!

Она улыбнулась.

- Это так. Я секретарша.

Мне показалось, что я схожу с ума - в ее голосе определенно сквозили горделивые нотки.

Секретарша! Сдохнуть можно! И это - дочка Бенджамина Халеда? Меня словно пыльным мешком по голове огрели. Впрочем, какого черта? Пусть у нее за душой вообще нет ни гроша - я все равно торчу от нее. Старый жмот - такую дочку держать в черном теле да еще работать заставлять. Фонтэн - та с головы до пяток укутана в меха, а бедняжка Александра должна вкалывать, чтобы заработать на жизнь. Вопиющая несправедливость!

С другой стороны, может, это и к лучшему - будь она богата, все бы решили, что мне нужна не она, а ее денежки.

Александра уже стояла у двери, сгорая от нетерпения вернуться в зал и выяснить, что там вытворяет ее драгоценный Майкл. Я же продолжал, как последний болван, сидеть за письменным столом.

- Вы меня проводите? - вежливо осведомилась Александра.

Неужели она не понимает, что происходит? Что я к ней испытываю? Обращается со мной так, словно я пустое место. Не сочтите меня хвастуном, но как-никак я тут всем заправляю, и любая девчонка сочла бы за честь обратить на себя мое внимание. А она дергается из-за какого-то гривастого студента. С ума сошла.

Мы поднялись по лестнице. Тина одарила меня понимающим взглядом.

Сэмми громко прогудел:

- - Наконец-то! Куда вы подевались? А Гнусик нагло крикнула:

- Тони, деточка, ты меня совсем забросил. Пойдем потанцуем.

Вот теперь ей точно хана! Пусть упаковывает свои накладные ресницы с париками и сматывается к чертям на все четыре стороны.