Страница 28 из 41
«Ох, Лисса, ты даже не представляешь, насколько я не хочу этого. Но при этом не хочу продолжать страдать сама»
Со стороны гостиной послышалась бурная деятельность, а потом крик:
— Алиса, Дмитрий, собирайтесь, мы едем.
Я оглянулась на окна. Было темно.
— Мы можем тебя оставить? — спросила Лисса.
Я улыбнулась.
— Да, можете. Я поняла, что все не так уж плохо. И пока сдаваться не собираюсь, — это была наглая бесстыдная ложь.
— Вот и славно, — просияла сестра, вставая с кровати и беря под руку парня. — Мы завтра заедем. А теперь — отдыхай.
— Хорошо, — я поднялась следом и, натянув губы в улыбку, вместе с мамой стала провожать гостей.
Она часто шутила, пока мы мыли посуду, а я делала то, что она ждала — смеялась в ответ. Около десяти ночи, наконец, я смогла одеть пижаму и зарыться с головой в одеяло. Но, вопреки усталости, сон все никак не приходил, и я долго ворочалась, думая о том, что же делать дальше.
Утром я встала совершенно не выспавшаяся и злая по этому поводу. В ванне, по зеркалу показывали ужасы — я поспешила умыться, но это мало чему помогло. Вконец расстроенная и убитая, я вошла в кухню. Сделав горячий тост с чаем, и вследствие этого немного взбодрившись, я решила спросить у мамы, не нужно ли ей чего — нибудь.
Дверь в ее спальню была затворена, что показалось мне странным. На часах было уже одиннадцать, и обычно в это время она уже не спала.
— Мам? — я постучала в дверь, но ответа не последовало и тогда пришлось войти.
Одеяло было в беспорядке и мне почему — то стало смешно — это было похоже на гигантскую шаурму.
Я взялась за край одеяла и потянула на себя, ожидая сопротивления.
Но его не последовало.
Я резко дернула на себя. Мамы в постели не было. Вместо нее там сидел трехглавый пес, слуга люцифера.
На несколько секунд страх пригвоздил меня к полу. В душе вскипало омерзение, ярость, боль, шок, ненависть — и все смешалось, не давая ясно мыслить.
И вдруг я поняла, что не хочу умирать. Какой бы ужасной не была жизнь, я все смогу претерпеть. Не важно, как сложно это будет. Я смогу.
И с этой мыслью я резко бросилась бежать.
Заперев ванную, я сжалась в комок, сидя в углу. Дерево сотрясалось от зубов — дверь не выдерживала натиска. Я мысленно закричала, выпуская всю силу, которая у меня была, призывая на помощь. Эта была яростная мольба, воля к жизни.
Внезапно лязг прекратился. Я осторожно приблизилась к дыре, которую успели прогрызть псы. Проем был пуст.
«Неужели получилось?»
Я выпрямилась, и на уровне моих глаз оказалось зеркало.
«Нет»
В отражении вместо моего лица была морда. Собачья морда. Я дотронулась до своего лица пальцами, а в зеркале собака ощупывала лапой свой нос.
Я отвернулась от зеркала и посмотрела на свои руки. Они были прежними.
Снова посмотрев в зеркало, я увидела себя.
«Это нервное», — решила я и толкнула дверь наружу. Что — то заставило меня снова обернуться, и я увидела на зеркале кровавую надпись: «Смерть»
Резко сев на кровати, я поняла, что это был сон.
«Сон. Всего лишь страшный сон»
Но сердце бешено колотилось, и это был самый громкий звук во всей квартире.
За окном было светло, и птицы прыгали с ветки на ветку. Я посмотрела на часы. Одиннадцать.
Вскочив с кровати, я откинула одеяло в сторону и тут же пошатнулась. В глазах заплясали цветные точки, а в голове что — то стукнуло, и я оперлась на стенку, переводя дух.
— Мам! Мам, ты дома? — закричала я, боясь, что сон станет явью.
Ответа не последовало.
— Мам!!!
Тишина.
Я осторожно вышла из комнаты. Дверь в спальню была распахнута настежь и качалась на петлях от легких порывов ветра. Переступив порог, я огляделась. Постель была собрана, балкон — открыт, и сквозняк начал обдувать мои голые ноги.
Не зная себя, я побежала в кухню, чудом избежав встречи с углом. На столе лежало что — то белое, и я молилась, чтобы эта была записка.
На бумаге, аккуратным подчерком, была выведено несколько строк:
«Завтра в микро парке на Волновке. Десять тысяч долларов или ты никогда не увидишь маму. С любовью»
Тряхнув головой, я перечитала снова:
«Завтрак в микроволновке. Даже десять тысяч калорий никогда не заставят тебя увидеть целлюлит. С любовью, мама»
«Вот до чего страх доводит»
Я открыла микроволновку. Тостеры.
Покончив с завтраком, я вышла на улицу. Было тепло, пахло расцветающими вишнями и абрикосами. Улыбнувшись, я посмотрела на чистое голубое небо и яркое слепящее солнце.
«Все не так плохо», — мелькнуло у меня в голове.
Не спеша, прогуливаясь по узким улочкам, я наблюдала за кипящей жизнью города. Многие люди куда — то спешили, другие — ждали многочисленных маршруток на остановках. Завсегдатаи кафе сидели за столами под шезлонгами, растянув ноги и ожидая заказа. Кошка и несколько котят перебежали дорогу, в зубах у каждой были куски сосиски.
Я улыбнулась, думая о жертве, у которой утащили еду прямо из — под носа. В подтверждение этому, вслед за бегущим семейством кошек, бросилась маленькая собачка, яростно лающая вслед.
Рассмеявшись, я остановилась у ларька, чтобы купить клубничное мороженное.
«И как же можно отказаться от всего этого? Какой я была глупой»
Совершенно невозможным показалось больше не испытывать тепла, когда солнечные лучи бегают по твоей коже; не испытывать ласку, когда ветер ловит и играет твоими волосами. Невозможно бросить всех, кто тебя любит, и обречь их на горе. Невозможно.
С такими мыслями я дошла до набережной и остановилась, облокотившись на перила моста. Люди на пляже загорали, купались, дети резвились, осыпая друг друга градом брызг.
Я смотрела вдаль, на верхушки высоких деревьев: сосен, дубов, елей; смотрела, как они плавно качаются в такт легкому ветру.
И на душе стало спокойно, уютно и легко. Легко, как ветру, спокойно, как дереву, уютно, как под одеялом в морозный день.
— Красиво, не правда ли? — улыбнулся подошедший Райан.
Я вздрогнула от неожиданности, но улыбнулась в ответ.
— Правда.
И мы замолчали, рассматривая летящего в небе аиста.
— Ты красивая, — сказал он.
— Спасибо, — смущенно ответила я, не понимая, к чему он клонит. На мне было легкое белое, с большими цветами, платье до колена и такие же белые босоножки.
Прошло еще несколько минут, и я почти забыла, что он стоит рядом.
Райан положил руку на мою талию.
— И мне почти жаль, что так получилось, — ответил он.
Безмятежно улыбнувшись, я не понимала, что он делает, когда он притянул меня к себе и, прижав к перилам, толкнул назад.
Кувыркнувшись в воздухе, я успела заметить выражение скорби на его лице, затем — опору моста и водную гладь.
И это было последнее, что я видела в этой жизни.
Глава шестая
Я ценю ее больше всей жизни,
Никого не дано так любить,
Никогда не смогу я забыть,
Как мне радость она подарила.
Но, увы, я вампир, а она — человек,
Мы из разных миров и Вселенной…
Не дано нам прожить весь оставшийся век -
Лучше пусть я умру и за это…
Я очнулась от холода, обволакивающего все тело. Закашляв и приподнявшись на локтях, я огляделась.
Я лежала на песке, на противоположной, от городского пляжа, стороне. Вода касалась моих босых ног, но я не чувствовала этого. Лишь видела и не понимала. Меня стало тянуть к земле, затем резко дернуло в левую сторону. Вскочив, я побежала.
Двигаясь параллельно течению, я думала о том, что происходит. Светило солнце, но я не чувствовала тепла. Листья шелестели — в них играл ветер, но я не ощущала его порывов. Вокруг меня была странная пустота, похожая на холод, а когда я бежала, то почти не касалась земли. Связь резко оборвалась и я остановилась. Сарафан вдруг порвался выше колена.
Теперь я ощутила, что потерялась. Как будто поняла, что нахожусь не там, где должна быть и теперь мне угрожает опасность. Я стала озираться.